Убийство миссис Спэнлоу - Агата Кристи

Кристи Агата

Убийство миссис Спэнлоу

Мисс Полит взялась за дверной молоток и деликатно постучала в дверь коттеджа. Подождав немного, она постучала снова. Свёрток, который она держала под мышкой, при этом едва не выскользнул, и ей пришлось его поправлять. В пакете было готовое к примерке новое зелёное зимнее платье миссис Спэнлоу, а в чёрной шёлковой сумочке, висевшей на левой руке мисс Полит, — булавки, портновский сантиметр и большие ножницы.

Мисс Полит была высокой худощавой женщиной с острым носом, тонкими губами и жиденькими седеющими волосами. Она всё ещё переминалась на крыльце, не решаясь постучать снова, когда увидела на дороге быстро приближающуюся фигуру. Мисс Хартнелл, жизнерадостная особа лет пятидесяти пяти с вечно обветренным лицом, совершенно не умевшая говорить тихо, ещё издали пророкотала своим мощным басом:

— День добрый, мисс Полит!

— Добрый-добрый, мисс Хартнелл, — поспешно согласилась портниха.

Несмотря на то, что пора, когда юная мисс Полит служила горничной, давно миновала, голос у неё так и остался писклявым и заискивающим.

— Простите, — продолжала она, — вы случайно не знаете, миссис Спэнлоу дома?

— Понятия не имею, — отозвалась мисс Хартнелл.

— Видите ли, это даже как-то странно. Она сама сказала мне прийти в это время. В половине четвёртого. Хотела примерить новое платье.

Мисс Хартнелл взглянула на свои часы.

— Ну да, половина четвёртого и есть. С минутами.

— Да, и я стучала несколько раз, но никто не открывает. Может, она ушла куда-то, а про меня забыла? Хотя она вроде никогда ничего не забывает. И потом, платье ей нужно уже к послезавтра.

Мисс Хартнелл вошла в калитку, прошла по дорожке и решительно поднялась по ступенькам коттеджа «Лабурнем».

— А Глэдис куда смотрит? — осуждающе сказала она. — Ах да, ясно: по четвергам она выходная. Знаете что? Спит, должно быть, ваша миссис Спэнлоу. Вы небось и не стучали-то ещё по-настоящему.

И, выхватив молоток, она показала мисс Полит, что значит стучать по-настоящему. Для надёжности она ещё пнула дверь и оглушительно вопросила:

— Эй, есть кто дома?

Ответа не последовало.

Мисс Полит робко предположила, что миссис Спэнлоу всё-таки забыла о встрече и куда-то ушла, так что лучше и ей, Полит, прийти в другой раз, и даже стала спускаться со ступенек.

— Чушь какая, — отрезала мисс Хартнелл. — Не могла она уйти. Я бы её встретила. Пойду загляну в окно. Никуда она не ходила! Что они там, повымерли все, что ли?

Она громогласно расхохоталась, давая понять, что это шутка, и бросила небрежный взгляд на ближнее к крыльцу окно. Небрежный, потому что оно вело в проходную комнату, которой редко пользовались. Мистер и миссис Спэнлоу предпочитали маленькую гостиную. Но и этот небрежный взгляд оказался не напрасным: в комнате на каминном коврике она увидела миссис Спэнлоу — без всяких признаков жизни.

— Ну, я, понятно, не растерялась, — рассказывала впоследствии мисс Хартнелл. — На эту Полит вообще смотреть было жалко, так она испугалась. «Держите себя в руках, — говорю я ей. — Стойте здесь, а я пойду за констеблем Полком». Она, ясное дело, начала лепетать что-то о том, что она боится оставаться одна, но я, понятно, ноль внимания. С такими людьми нужна твёрдость. Ненавижу таких вот трусих! Ну, я уже собралась уходить, и тут из-за угла появляется мистер Спэнлоу.

В этом месте мисс Хартнелл обычно делала многозначительную паузу, и слушатели, затаив дыхание, спрашивали: «И как он выглядел?»

На что мисс Хартнелл отвечала:

— А выглядел он так, что я сразу почуяла неладное! Слишком уж он был спокоен, этот Спэнлоу. Даже и не удивился. Говорите что хотите, но это ненормально. Можно было подумать, у него каждый день жену убивают.

Все с этим согласились. Такая невозмутимость в один из самых трагических моментов его жизни показалась настолько подозрительной, что она поспешила выяснить, что он будет иметь в результате смерти жены. Обнаружился общий с женой счёт в банке и составленное сразу после свадьбы завещание, по которому в случае смерти одного из супругов всё совместное имущество отходило другому. Неприязнь тут же переросла в уверенность.

Некая мисс Марпл, жившая рядом с домом приходского священника старушка, милая, но — по некоторым отзывам — слишком уж острая на язык, была допрошена в первую очередь. Не прошло с момента обнаружения тела и получаса, как констебль Полк уже стоял на её пороге и с важным видом листал свою записную книжку.

— Если не возражаете, мадам, я хотел бы задать вам пару вопросов.

— Это по поводу убийства миссис Спэнлоу?

Констебль Полк поморщился.

— Могу я спросить, мадам, как вы об этом узнали?

— От разносчика рыбы, — коротко ответила мисс Марпл.

Ответ показался констеблю Полку вполне приемлемым. Приносить на ужин не только рыбу, но и последние новости было вполне в духе мальчишки-разносчика.

Мисс Марпл вежливо заметила:

— Насколько я знаю, она лежала на полу в гостиной. Задушенная — возможно, узеньким поясом. Но, чем бы ни воспользовался убийца, он унёс это с собой.

— И откуда этот Фред всё знает…

Мисс Марпл довольно ловко отвлекла его, поинтересовавшись:

— А что это у вас за булавка в куртку воткнута?

Констебль Полк озадаченно оглядел свой мундир и, широко улыбнувшись, объяснил:

— Примета такая. Коли найдёшь булавку, надо её обязательно поднять, и весь день тебе будет сопутствовать удача.

— От всей души желаю вам этого. Так о чём вы хотели спросить?

Констебль Полк важно откашлялся и заглянул в свою записную книжку.

— Мистер Артур Спэнлоу, муж покойной, утверждает, что в четырнадцать тридцать вы позвонили ему по телефону и договорились о встрече в пятнадцать пятнадцать на предмет какой-то консультации. Это утверждение соответствует истине, мадам?

— Ну конечно же нет, — ответила мисс Марпл.

— Стало быть, вы не звонили мистеру Спэнлоу в половине третьего?

— Ни в половине третьего, ни в какое другое время я ему не звонила.

— Ага, — удовлетворённо проговорил констебль Полк, самодовольно покручивая усы.

— А что ещё говорил мистер Спэнлоу?

— Он утверждает, что, выйдя из дома в десять минут четвёртого и придя сюда в точно назначенное время, он узнал от горничной, что вас нет дома.

— А вот это правда, — сказала мисс Марпл. — Он действительно приходил, а я в это время была на заседании женского комитета.

— Ага, — повторил констебль Полк.

— Помилуйте, констебль, неужели вы подозреваете мистера Спэнлоу? — воскликнула мисс Марпл.

— Ну, мадам, на данном этапе расследования пока ещё рано делать выводы, но, думается мне, кто-то, не будем говорить кто, действовал на редкость осторожно.

— Стало быть, вы подозреваете мистера Спэнлоу… — задумчиво повторила мисс Марпл.

Мистер Спэнлоу ей нравился. Это был маленький сдержанный человечек — чопорный, неприступный и до невозможности респектабельный. Это был такой совершенный образчик городского клерка, что непонятно было, как он вообще оказался в деревне. Мисс Марпл, однако, это знала.

«Когда я был мальчишкой, — как-то проговорился он, — мне очень хотелось жить в деревне и иметь собственный садик. Я всегда любил цветы. Знаете, ведь у жены была раньше цветочная лавка. Там я её в первый раз и увидел».

Сухая констатация факта, за которой скрывалась истинная романтика. Мисс Марпл живо представила себе мисс Спэнлоу, юную и прелестную, на фоне цветов.

На самом деле, однако, мистер Спэнлоу совершенно не разбирался в цветах. Он не имел ни малейшего представления ни о прополке, ни о рассаде, ни даже о луковицах и почве. Он представлял себе только маленький коттеджик, утопающий в зелени сада и благоухании цветов. Но он старался. Важно наморщив лоб, он задавал мисс Марпл бесконечные вопросы о садоводстве и старательно записывал её ответы в специальный блокнот.

Это был человек спокойный и рассудительный настолько, что после убийства его жены полиция с легкостью истолковала эти черты характера как расчётливость. Сведения о покойной миссис Спэнлоу собирались с такой дотошностью и скрупулёзностью, что вскоре об этом заговорил весь Сент-Мэри-Мид.

В юности миссис Спэнлоу служила в богатом доме. Потом, выйдя замуж за помощника садовника, уволилась и открыла с мужем собственный цветочный магазин в Лондоне. Дела в магазине шли прекрасно, чего никак нельзя было сказать о её муже, который вскоре заболел и умер.

Вдова, вынужденная управляться с магазином в одиночку, повела дела так разумно, что через некоторое время удвоила своё состояние. Потом она довольно выгодно продала магазин и снова вышла замуж — теперь за мистера Спэнлоу, ювелира средних лет, у которого было собственное, и довольно доходное, дело. Вскоре, однако, они продали и его, переехали в Сент-Мэри-Мид и прочно там обосновались.