Рискованное увлечение - Джулия Росс

Джулия Росс

Рискованное увлечение

Пролог

Он потерял все. Все, чем владел. Непостижимо!

Капиталовложений, драгоценностей, оружия, даже собственного дома – Грейсчерч-Эбби – не хватит, чтобы погасить долги.

Олден прижал к губам носовой платок, и каскад кружев всколыхнулся у его запястья.

А ведь он был так воздержан в этот вечер! Или нет? Воспоминания расплывались. Пульс частил так, словно близился конец света.

По кабинету, освещенному пламенем свечей, метались тени. Они скользили поверх бутылок, бокалов, карт и невообразимого вороха расписок на столе. За окнами Лондон короля Георга чадил и плел интриги, безразличный к судьбе Олдена Грэнвилла Строна, виконта Грейсчерча, только что проигравшегося в пух и прах.

«Я пропал!»

Лорд Эдвард Вейн снял нагар с оплывшей свечи.

– Клянусь Богом, вас ничем не проймешь! Неужто вашу гордость так и не задели эти потери? Черт побери, что может вас подстегнуть, Грейсчерч? Удвоение ставок?

Олден встретил холодный, необычайно пустой взгляд того, кого еще недавно лицезрел перед кончиком рапиры. Мелкое пакостничество не столь уж редкое явление среди отпрысков пэров. Худощавый, алчущий победы лорд Эдвард Вейн был его партнером во время их бодрящего утреннего поединка. У Олдена никогда не было достаточной уверенности, что сын герцога, чисто из прихоти, метким ударом не пронзит ему сердце.

Тем не менее именно это увлекательное упражнение в фехтовании привело его сюда, в городской дом лорда Эдварда, провести вечер, закончившийся полным поражением. Случайное состязание… Трудно доставшаяся победа над более искусным противником… Приглашение сыграть в карты… Олден принял предложение, чтобы дать сыну герцога шанс взять реванш за утренний проигрыш. Так что винить некого, разве что самого себя.

Запах духов от носового платка змеей пролез в ноздри. Да, это отнюдь не вечер среди друзей.

Напудренный парик третьего игрока возвышался над красным лицом, как древесный нарост. В своем ярком камзоле и грязных кружевах сэр Реджинальд Денби выглядел в высшей степени странным компаньоном для изысканного сына герцога. Толстые пальцы Денби прижимали выигравшую карту. Под ней безучастно лежали дама и валет Олдена, встретившись лицом к лицу с небольшой свитой собратьев, представленных одними козырями.

Проиграть такую невероятную сумму лорду Эдварду Вейну было равносильно прыжку прямо в пасть зверю. Но проиграть еще больше денег такому грубому деревенскому пню, как сэр Реджинальд Денби, казалось почти абсурдом.

Между тем удары колокола в голове становились все громче. Разорение. И гибель бесчисленных безвинных душ.

Олден не рассчитывал на пощаду – значит, он должен найти выход. Сердце бешено колотилось. Комната расплывалась во мгле. Он вновь почувствовал тошноту, как тогда на море, во время возвращения на родину…

Размашистым жестом он опустил носовой платок и поставил росчерк поперек еще одной мерзкой бумажонки.

– Надо полагать, я разорен, лорд Эдвард. – Олден придал голосу безразлично-скучливый тон, будто подобные потери ровно ничего не значат. – Позвольте мне сообщить вам еще одну вещь: если я продолжу игру – тщетно домогаться от меня уплаты долга. Я буду вынужден покинуть страну и состариться безнадежным распутником в Париже.

– Безнадежным, Грейсчерч? – Лорд Эдвард рассмеялся. – От кого я слышу! Это моя маленькая слабость – самонадеянно рассчитывать на разорение по меньшей мере одного распутника в год. Небольшое развлечение. Но все-таки, что может соблазнить вас остаться в игре? Утроение ставки?

– Когда госпожа удача обчищает мою мошну без всякой компенсации? – Олден зевнул. – Я никогда не позволяю леди быть столь сквалыжной со мной, сэр.

Мушка в форме сердечка сморщилась в уголке рта лорда Эдварда. Это выглядело почти отвратительно.

– Прославленный лорд Грейсчерч сомневается в расположении такой продажной девки, как госпожа удача? Говорят, ни одна женщина еще не отказывала вам, сэр.

– Слухи преувеличены, – сказал Олден.

Хотя, разумеется, это было не так.

Кружево пенилось вокруг его запястий. Причудливая вязь из херувимов и колокольчиков походила на крошечные снежинки, порхающие над морской пеной. Это говорило о достатке и утонченном вкусе, а также привносило забавный привкус порочности, с учетом обстоятельств, при которых это кружево было добыто.

В клубе «Сент-Джеймс» на сей счет строилось множество догадок. Самым остроумным и выдающимся из всех когда-либо высказываемых предположений была версия о том, что виконт Грейсчерч мог приобрести подобный сугубо женский атрибут только в определенном месте. Но называть место публично было не принято. Правда, несколько увеселительных заведений, предназначенных исключительно для мужчин, были незамедлительно помянуты, за чем последовало нескромное пари. Олден, естественно, его выиграл. Как лорд Эдвард мог не слышать об этой истории? Общество над этим славно потрудилось. Чтобы держаться на плаву в модных гостиных, клубах, кофейнях и за карточным столом, внешний вид решал все.

Олден откинулся в своем кресле и подмигнул.

– Увы, лорд Эдвард, карманы мои так же пусты, как и голова. Сегодня вечером мой ум плохо соображает в картах. Если вы настаиваете на игре, прошу вас, предложите мне что-то, что я реально способен выиграть.

Сын герцога осклабился. Под растрескавшейся пудрой на его лице обнажилась смуглая кожа.

– Тогда ставим на женщину! Что скажете, Сэр Реджинальд? Назовите любую девку в деревне – и к пятнице Грейсчерч должен будет снискать ее благорасположение.

Красное лицо Денби сделалось еще темнее.

– Он ничего не добьется, сэр… если я назову девку!

– В таком случае выдвигаем новое условие. – Лорд Эдвард открыл свою записную книжку. – Ну что, Грейсчерч? Вы согласны? Слегка проехаться по накатанной колее не представит для вас никакой трудности. Позвольте Денби назвать имя леди. Добивайтесь успеха – и я аннулирую эти расписки вместе со всем вашим долгом, мне и Денби. Если же потерпите неудачу заплатите нам сполна. Утром в следующее воскресенье. Кроме того, возможно, с вас будет взыскан какой-нибудь забавный штраф по моему выбору. Вы поддерживаете, сэр Реджинальд?

– Весьма охотно, сэр! – Бокал звякнул, когда Денби подлил себе вина. – И даю еще пять тысяч сверху. Гарантирую, сэр, с той Иезавель[1], которую я имею в виду, у него ничего не получится.

Олден сложил небольшой квадратик из холщовой салфетки. Пламя вспыхнуло в кольцах – его фамильном наследстве. Он взглянул на них с острым чувством сожаления.