Охота на "Адмирала графа Шпее" - Георгий Кунадзе

Георгий КУНАДЗЕ

ОХОТА НА «АДМИРАЛА ГРАФА ШПЕЕ»

ИЗ РАЗВАЛИН ИМПЕРИИ

К концу 30-х годов ХХ века, всего через двадцать лет после сокрушительного поражения в Первой мировой войне Германия вновь превратилась в прямую и явную угрозу миру и безопасности в Европе. История, в сущности, хрестоматийная. Одна страна-победитель (Франция) стремилась растоптать и унизить Германию, другая (Великобритания) в целесообразности такого обращения с ней сомневалась, опасаясь чрезмерного усиления Франции. В итоге, Германию сначала растоптали и унизили, заставив подписать кабальный Версальский договор, согласно которому она должна была выплатить победителям гигантские репарации в 269 млрд. марок золотом и лишалась 68 тысяч кв. км своей территории, а потом «простили», приняв в Лигу наций, а впоследствии и закрыв глаза на прекращение репарационных платежей.

Особенно жестко было ограничено право Германии на самооборону. Численность немецкой армии не должны была превышать 100 тысяч человек, срок службы в ней составлял не меньше десяти лет, что не позволяло создать обученный резерв, под полный запрет попали тяжелая артиллерия, самолеты, танки и подводные лодки, а водоизмещение боевых кораблей было жестко ограничено. Также подлежали немедленному закрытию все военные училища.

Формально эти ограничения были обоснованы. Не были, однако, учтены их более чем вероятные социальные и политические последствия. Выбрасывая на улицу сотни тысяч кадровых военных, державы-победители невольно превращали их в потенциальных сторонников радикальных сил, жаждавших реванша. В довершение ко всему контроль за соблюдением всех этих суровых ограничений был фактически возложен на сами власти Германии, которые были к нему не расположены и не готовы.

На выручку обозленным немцам пришла страна-аутсайдер – Советская Россия, предложившая Германии взаимовыгодное сотрудничество, позволявшее ей обойти военные ограничения Версальского договора.

СОЮЗ АУТСАЙДЕРОВ

В апреле 1922 года Советская Россия установила дипломатические отношения с Германией, а уже в августе того же года заключила с ней секретное соглашение о военном сотрудничестве. В соответствии с этим соглашением филиал Русско-Балтийского вагонного завода в Москве был передан в долгосрочную концессию фирме «Юнкерс», развернувшей производство боевых самолетов. Фирма БМВ приступила к поставке в Россию автомобильных двигателей, дорабатывая их на месте для установки на самолетах и танках.

В апреле 1926 года СССР и Германия заключили Договор о дружбе и нейтралитете, еще больше стимулировавший военное сотрудничество. Во второй половине 20-х годов на территории СССР открылись три больших военно-учебных центра, где проходили подготовку и переподготовку немецкие военнослужащие. В пригороде Казани была создана немецкая танковая школа, с танкодромом, мастерскими, учебными классами и казармами. Знаменитый впоследствии немецкий танкист Ганс Гудериан посещал казанскую танковую школу с инспекцией. В Липецке появилось немецкая авиационная школа со своим аэродромом, ангарами и всей необходимой инфраструктурой. Одним из немецких летчиков, проходивших в этой школе переподготовку был Герман Геринг. Наконец, в 130 км от Саратова в поселке Шиханы была организована немецкая школа «химической защиты», как нетрудно понять, обучавшая применению боевых отравляющих веществ. Эта школа имела собственный полигон, хорошо оборудованные хранилища и всю необходимую инфраструктуру. За пользование всеми этими объектами немцы платили сполна, переводя требуемые суммы в швейцарские банки.

Вскоре после прихода Гитлера к власти в Германии (1933 год), немецкие военно-учебные центры на территории СССР были закрыты, а военное сотрудничество двух стран свернуто. Впрочем, объяснялось это не столько идеологической несовместимостью двух режимов, сколько чисто практическими соображениями. Взяв курс на открытый отказ от ограничений, которые налагал на Германию Версальский договор, нацисты больше не нуждались в секретных военных объектах за границей.

В марте 1935 года, восстановив всеобщую воинскую обязанность, Гитлер начал широкое перевооружение Германии, еще через год ввел свои войска в Рейнскую область. Маски были сброшены.

Секретное сотрудничество с СССР, несомненно, позволило Германии сохранить кадры специалистов и необходимые разработки в ключевых военных областях – строительстве и применении танков и авиации. Военно-морские вооружения в сферу сотрудничества в те годы не входили. Причин этого пробела было несколько.

Во-первых, военно-морские вооружения не являлись приоритетными ни для СССР, ни для Германии. Обе страны были, в первую очередь, континентальными державами, в связи с чем их военные планы, как наступательные, так и оборонительные, строились с явной опорой на сухопутные и военно-воздушные силы. Во-вторых, военно-морские вооружения – вещь чрезвычайно дорогая, а лишних денег ни у СССР, ни у Германии не было. Гонка военно-морских вооружений была им не под силу. В-третьих, скрыть сотрудничество в области военно-морских вооружений в силу очевидных причин сложно. Корабли ведь большие, да и военно-морские базы всегда на виду. Наконец, в-четвертых, СССР и Германии, говоря откровенно, нечего было предложить друг другу. У СССР было несколько модернизированных кораблей дореволюционных проектов, и только перед самой войной появилась горстка новых легких крейсеров, построенных при техническом содействии итальянской фирмы «Ансальдо». Германия поначалу не имела и этого: после поражения в Первой мировой войне корабли ее «Флота открытого моря» были интернированы в главной базе британского флота в Скапа-Флоу, где были впоследствии затоплены своими экипажами.

ПРЕКРАСНЫЕ ЖЕРТВЫ ЛИМИТА

Ограничения, наложенные на Германию Версальским договором, позволяли ей строить боевые корабли водоизмещением не выше 10 тысяч тонн и причем только на замену оставшимся у нее древним броненосцам начала ХХ века. В 1919 году, когда подписывали Версальский договор, такое водоизмещение имели тяжелые крейсера с 8-дюймовой артиллерией. Три года спустя Вашингтонская конференция по ограничению морских вооружений именно эти параметры узаконила. Однако Германия в конференции не участвовала и от согласованных на ней ограничений калибра артиллерии была свободна.

Будучи реалистами, немцы понимали, что, даже избавившись от ограничений Версальского договора, еще долго не смогут бросить вызов великим морским державам в полномасштабном сражении линкоров. Главным аргументом Германии на море должны были отныне стать крейсерские операции на торговых путях предполагаемого противника. В связи с этим немецким конструкторам была поставлена амбициозная задача: не выходя за рамки лимита в 10 тысяч тонн, создать корабль нового типа, по своей огневой мощи приближавшийся к линейным крейсерам водоизмещением около 30 тысяч тонн, обладавший высокой скоростью и автономностью плавания.

Идея крейсерской войны как средства противодействия великой морской державе была не нова. Во второй половине XIX века ее успешно реализовала Россия. При этом, правда, к созданию специальных кораблей для крейсерской войны Россия приступила с опозданием и, введя в строй отличные океанские крейсера, так и не успела использовать их по назначению.

Немцы этой ошибки не повторили. Они всегда строили хорошие боевые корабли, сбалансированные, надежные и долговечные, но на этот раз, казалось, превзошли себя, разработав в конце 20-х годов революционный проект «бронированного корабля А» класса «Дойчланд». Проект предусматривал широкое применение новых технологий и материалов, содержал массу смелых технических решений.

Всюду, где только возможно, корабельную сталь заменили на легкие сплавы, а клёпку корпуса на сварку. Надежность броневого пояса обеспечили не столько толщиной брони, сколько наклоном броневых плит на 13 градусов. Главный калибр артиллерии был представлен шестью новейшими 11-дюймовыми орудиями в двух башнях. Длина их ствола достигала 52 калибров (14,5 метров), что обеспечивало дальность стрельбы, почти не уступавшую 15-дюймовым орудиям британских линкоров. Новый немецкий корабль был снабжен успокоителями качки, что было тогда большой редкостью. На всех кораблях были установлены радиолокаторы (слова «радар» тогда еще не было), поначалу довольно примитивные. Уже в процессе эксплуатации корабли получили радиолокаторы, не уступавшие британским.

И, главное, в качестве силовой установки корабля вместо стандартных паровых турбин использовали восемь новейших дизельных двигателей немецкой фирмы «Ман» суммарной мощностью в 56,8 тысяч л.с., позволявших развивать скорость свыше 28 узлов при совершенно феноменальной дальности плавания в 20 тысяч морских миль (36 тысяч километров, чуть меньше длины экватора) экономическим ходом 18 узлов. (Уместно заметить, что дальность плавания тяжелых кораблей того времени редко превышала 8 тысяч морских миль при скорости экономического хода в 10 - 15 узлов). Дизельная силовая установка обеспечивала кораблю ход сразу после запуска, быстрый набор скорости и отсутствие густого демаскирующего дыма из труб.