Анатолий Папанов: так хочется пожить… Воспоминания об отце - Елена Анатольевна Папанова

Елена Анатольевна Папанова

Анатолий Папанов: так хочется пожить… Воспоминания об отце

© Папанова Е. А., текст, фотографии, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Пролог. Яблоки на снегу

Осень 1986 года. Мы с папой решили поехать на несколько дней на дачу. У него эти дни были свободны, а я не работала, сидела с детьми. Полтора года назад у меня родилась младшая дочка Надя, и я оказалась в длительном отпуске.

После ужина я уложила детей спать, и мы с папой спокойно сели смотреть программу «Время». Прогноз погоды нас встревожил: в ночь ожидались снегопад и заморозки. У нас в саду еще осталось на деревьях столько яблок, которые мы не успели собрать летом! Некоторые уже упали на землю… «Надо спасать урожай!» – решительно сказал отец. И вот, тепло одетые, обутые в сапоги и вооруженные фонариками мы идем в сад. Обещанный сводкой погоды снег уже шел. Он кружил большими хлопьями, а мы светили фонариками и под монотонным снегопадом собирали дары лета… Работа была долгая и трудная: не выдерживавшие тяжести мокрого снега яблоки падали на землю и словно ждали, когда их поднимут. Это был незабываемый вечер: яблоки на снегу и рядом папа, увлеченный таким необычным сбором урожая. До ухода отца из жизни оставалось меньше года.

Усачевка

Усачевка – местность на юго-западе Москвы, в районе современных улиц Усачева и Ефремова, между Большой Пироговской улицей и Комсомольским проспектом. Это название возникло в начале XIX века по фамилии купцов и домовладельцев Усачевых.

Будучи дочерью актеров, я не росла «ребенком кулис», потому что имела замечательных бабушек и дедушек. По обеим линиям. Сначала расскажу о папиной.

Его маму звали Елена Болеславовна, в девичестве Равковская. Она была полькой по национальности, но жила в Западной Белоруссии, что по тем временам не было редкостью. Меня назвали Еленой именно в ее честь. Родные Елены Болеславовны жили под Брестом и до 1939 года, до присоединения этих земель к Белорусской ССР, не могли с ней встречаться, так как к этому времени бабушка уже находилась в Советском Союзе. Там, в Беловежье, у бабушки осталось много родственников. А ее родной брат после революции уехал в Америку, где и прижился, обзаведясь семьей. Долго о нем родственникам ничего не было известно, но наконец он послал кому-то из них весточку, где и поведал о себе. В семье его существование держалось в большом секрете. Во времена холодной войны из-за такого родства можно было схлопотать большие неприятности. Этого опасались все, а пуще всех – дедушка Дима, папин отец. Он был военным, интендантом, и у него своих проблем хватало… Но об этом чуть позже. Как любой военный, Дмитрий Филиппович Папанов странствовал по городам и весям вместе с семьей. Дочь Нина, моя тетя, родилась в Нижнем Тагиле, а сын Толя, мой папа – в Вязьме, в Смоленской области. Между прочим, там, в местном музее, есть целый раздел, посвященный моему отцу.

Дедушка Дима обожал театр. Интересовался актерами, сам ставил любительские спектакли и играл в них. И хотя чаще всего это происходило в маленьких военных городках, его подраставший сын Анатолий тоже пристрастился к отцовскому увлечению. Он и впоследствии признавал, что именно Дмитрий Филиппович увлек его театром. Мальчишкой занимал его в тех же спектаклях, в которых играл сам, заставлял, по мере сил, ставить декорации, «заряжать» реквизит. Это были первые шаги в искусстве Анатолия Дмитриевича Папанова, будущего народного артиста.

Вот как сам отец вспоминал о семье, в которой родился и вырос: «Я из очень дружной семьи. Отец мой Дмитрий Филиппович – коренной туляк. Он участвовал в войне 1914 года, а позднее служил в интендантских частях. Отец был очень скромный, деликатный, даже, можно сказать, галантный человек, несмотря на то, что особого образования у него не было. У него были хорошие руки умельца, за что бы он ни брался, – чинить, красить, ремонтировать, писать, – все делал замечательно. Почерк у него был каллиграфический, часто он советовал нам с сестрой заниматься по часу в день чистописанием, видя наши далеко не стройные строчки в тетрадях. Любовь к театру, возможно, зародилась и передалась от отца. Он, живя с семьей в Вязьме, а затем в Полоцке, принимал участие в любительских спектаклях».

В Вязьме Дмитрий Филиппович Папанов играл яростно, отдаваясь целиком образу Крутицкого в бессмертном творении Островского «На всякого мудреца довольно простоты». Драмкружком руководили С. Морской и Н. Плотников, которые уже тогда посоветовали ему идти на профессиональную сцену. Когда семья переехала в Полоцк, то там Дмитрий Папанов был главным героем в драмкружке, исполняя буквально все роли. Достаточно сказать, что в драматическом произведении «Русалка» Пушкина в очередь играл князя и мельника. Эти спектакли пользовались большим успехом у публики, потому что в городе не было профессионального театра. У нас сохранилась фотография, на которой запечатлены все участники самодеятельности вместе с актрисой Художественного театра Лучезарской. Она была руководителем драматической студии, вернее, кружка.

Сына старший Папанов приучал к сцене с детства. Отец, наверное, не помнил, как сидел на коленях у актрисы, игравшей Кручинину в «Без вины виноватых» Островского, а его старшая сестренка Нина стояла рядом. Папе было тогда три года.

Артистическая карьера Папанова-старшего оборвалась резко. Жена не поддержала этого увлечения мужа, поскольку кормилец почти не бывал дома. Кроме того, оцинкованное корыто – очень большая ценность (в нем стирали белье и купали детей) – было унесено в самодеятельный театр и разбито вдребезги во время изображения грома в пьесе Островского «Гроза». Жена поставила вопрос ребром: «Или мы, или сцена». Семья в итоге победила. С театром было покончено.

Трагедия в семье произошла внезапно. В городке, где заведовал воинским хозяйством Дмитрий Филиппович Папанов, сгорел склад. Деда не привлекли к уголовной ответственности, но выгнали из партии. По тем временам это могло кончиться весьма печально. Наша единственная и неделимая коммунистическая партия безжалостно карала «вредителей». Но Дмитрию Филипповичу повезло: он отделался всего лишь отставкой.

Вскоре он перебрался с семьей в Москву, где поселился в комнате коммунальной квартиры в небольшом кирпичном доме на улице Малые Кочки (ныне улица Доватора). Район Усачевки отец считал своей «малой родиной». Здесь была школа, где он учился, а в ней – драмкружок, где он вдохновенно читал стихи. В