Последняя из нас (СИ) - Красников Андрей Андреевич

Андрей Красников

Последняя из нас

– Не хочу.

Где-то вдалеке слышались пронзительные крики чаек. Небо, еще недавно горевшее чистым золотом, медленно тускнело, раскрашивая волны во все оттенки оранжевого цвета. Совсем рядом умиротворяюще шелестел прибой…

– Даже Кристоф согласился.

Сидевшая на небольшом покатом валуне девушка грустно улыбнулась своему спутнику, а затем отвела взгляд и принялась рассматривать ленивое море.

Где-то там, глубоко под водой, росли хрупкие кораллы, между ветвями которых сновали разноцветные рыбки. Вокруг ползали большие шипастые звезды, чуть дальше неспешно изгибались длинные зеленые водоросли…

– Это же быстро. И совсем не больно.

– Я не боюсь. Просто не хочу.

Устроившийся рядом молодой человек глубоко вздохнул, а затем осторожно обнял ее за талию, аккуратно прижав к себе. Девушка расслабилась, ощутив прилив настоящего счастья.

Какая разница, как она смотрит на мир, если рядом есть тот, с кем действительно хорошо…

– Я проконсультировался. Сейчас операция занимает всего двадцать минут.

Хрупкая радость оказалась безжалостно разрушена. Душу вновь заполнила щемящая тоска.

– Для тебя это так важно? Чтобы я стала как все?

– Ты лучше всех.

– Тогда давай поговорим о чем-нибудь другом.

– О чем?

– Не знаю…

Далеко в море возник силуэт небольшой прогулочной яхты. Изящное суденышко несколько минут спокойно двигалось по волнам, а затем набрало высоту и умчалось за горизонт.

Девушка скосила глаза на все еще обнимавшего ее соседа. Тот смотрел куда-то в пространство и тепло улыбался, едва заметно шевеля губами.

– Ты со мной?

– Да… сейчас…

Сердце почувствовало неожиданный, но оттого лишь еще более острый укол ревности.

Какой разговор оказался важнее их совместного уединения? Кто был на другой стороне виртуального контакта?

– Я получила допуск к полетам на флаере. Для этого не понадобилось ставить биок.

Молодой человек еще раз чему-то улыбнулся, а затем моргнул и повернул голову. На красивом загорелом лице отразилась непонятная тень – то ли сожаления, то ли разочарования.

– У меня тоже есть допуск. Он есть у всех. Это же стандартная программа.

Неожиданно прохладный тон собеседника заставил ее растерянно умолкнуть. Чувствуя возникший в горле комок, девушка подняла голову и принялась следить за летавшей над ними чайкой.

Живая птица или очередной робот? Впрочем, какая разница…

Прилетевший ветерок игриво растрепал длинные светлые волосы, заставив их обладательницу зябко поежиться.

Это не осталось без внимания.

– Температура снижается. Идем?

– Да, конечно.

– Помнишь про выпуск? Завтра в десять утра, на главном пляже.

– Да, я буду…

Температурная завеса погасла, уронив на планету ночь.

Окутанный бархатистым сумраком город незаметно погрузился в сонную дрему. Просторные улицы опустели, окна домов начали гаснуть, музыка, еще совсем недавно кружившаяся над берегом, затихла…

Девушка лежала в своей кровати, смотрела на испещренное яркими искрами звезд черное небо и старалась представить себе то, к чему так настойчиво склонял ее друг.

Операция.

Доведенная до совершенства техника сделает все за считанные минуты. Идеально гладкая кожа послушно разойдется под нажимом скальпеля, искусственные руки аккуратно поднимут верхнюю часть черепа. После этого медицинский робот вживит в беззащитный мозг интерпретаторы нейроимпульсов, найдет оптимальное место для основного чипа, рассечет глазные яблоки…

Она отвернулась от окна и уткнулась лицом в подушку, чувствуя, как пропитывается влагой гладкий шелк.

– Не хочу…

Утро выдалось таким же, как обычно – уютным, светлым, наполненным запахами цветов и морской воды.

Шероховатый дорожный пластик все еще хранил следы прошедшего ночью дождя, в воздухе чувствовалась легкая свежесть, но температура окружающей среды неумолимо поднималась, стремясь вернуться к своему оптимальному значению.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Город-курорт. Райский оазис посреди холодной темной планеты…

Вышедшая на пляж девушка оглянулась по сторонам, рассматривая череду небольших каменных беседок. Затем увидела в одной из них компанию сверстников и двинулась вперед.

Душу внезапно захлестнуло щемящее чувство одиночества. Ради чего это все…

– Хай, – оказавшийся ближе других парень белозубо улыбнулся и пододвинул ей свободное кресло. – Присаживайся, красавица.

– Спасибо. Джерри еще не пришел?

– Нет… подожди… сказал, что будет через четыре минуты.

– Спасибо.

Между обвитыми зеленым плющом колоннами сгустилось молчание. Неприятная тоска усилилась.

– Моника предложила устроить недельную прогулку на яхте, – внезапно развернулся к ней один из собравшихся. – Как ты на это смотришь?

– Я не против, – девушка осторожно пожала хрупкими плечами. – Мне нравится море.

– Отлично.

Безмолвие вернулось. Странное, гнетущее, неестественное… или наоборот?

Джерри появился еще через две минуты. Одарил всех спокойной улыбкой а затем наклонился, аккуратно дотронувшись губами до ее щеки.

Сидевшая у соседней колонны Моника едва заметно усмехнулась, после чего быстро отвела взгляд в сторону.

Девушка ощутила, что краснеет. Ее личная жизнь не являлась особым секретом, но людям слишком уж нравилось обсуждать подобные вещи. Возможно, кто-то занимался этим прямо сейчас. Вот только кто?

Она упрямо вскинула голову и обвела соседей как можно более твердым взглядом, но так и не поняла, чем именно заняты их мысли. Предстоящей прогулкой? Городскими новостями? Или…

Совершенно неожиданно беседка наполнилась громким смехом двух десятков людей. Веселились все – даже Джерри, только что нежно гладивший ее по запястью.

Оказавшись среди хохочущей толпы, девушка почувствовала себя беспомощной и никому не нужной.

До боли знакомое состояние, незаметно усиливавшееся все последние годы.

– Наверное, я пойду, – она с трудом выбралась из чересчур мягкого кресла, неловко улыбнулась, а затем с едва уловимой мольбой в голосе обратилась к стоявшему рядом парню: – Ты меня проводишь?

– Тихо, не мешай… – Джерри отмахнулся, после чего замер, уставившись куда-то вдаль мечтательным взглядом. – Это невероятно!

Новый взрыв смеха.

Девушка растерянно посмотрела на друга и вышла из беседки.

Вот оно какое, настоящее одиночество…

– Я залечу за тобой вечером, – донесся из-за спины веселый голос. – В шесть или семь!

В глазах предательски защипало.

– Да, конечно…

Залитая светом комната являлась воплощением простора и свободы. Огромная стеклянная панель вместо внешней стены, легкий плетеный диванчик, такие же невесомые стулья, расставленные вокруг столика с фруктами…

– Ты уже взрослая, – в голосе расположившейся на диване светловолосой женщины проскользнула едва заметная нотка грусти. – Если тебе этого действительно хочется, поступай.

Сидевшая рядом с ней девушка вздохнула:

– Но ты все равно считаешь, что я неправа?

– Милая, ты же моя дочь. Мы с отцом всегда будем желать тебе только хорошего.

– Вы хотите, чтобы я сделала операцию. И не хотите, чтобы я стала художницей.

– Милая, если ты улетишь на другую планету…

– Я же вернусь, – девушка невольно опустила взгляд. – Обязательно вернусь.

Ее собеседница покачала головой, а затем тяжело вздохнула:

– Мы беспокоимся за тебя. Вот и все.

– Из-за художественной школы? Или из-за биока?

– Милая, ты даже не представляешь, сколько возможностей он открывает перед человеком. Сколько всего он открыл передо мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Я не буду себя уродовать. Ты же не хочешь, чтобы я меняла внешность?

– Тебе это и не нужно, – лицо женщины осветилось доброй улыбкой. – Ты совершенство.

– Совершенство, которому нужно вставить в голову чип. Да?