Тень Стигии - Элиот Николс

Элиот Николс

Тень Стигии

К утру буря утихла. От корабля, разбившегося ночью о подводные рифы, не осталось ничего. Море, еще недавно ревевшее, подобно растревоженному чудовищу, наконец насытило свою утробу и улеглось, лениво скребя по песчаному берегу когтями прибоя. Влажными лапами оно еще пыталось дотянуться до своей последней жертвы — единственной, кому удалось ускользнуть от гнева стихии, но вскоре это наскучило ему.

…Соню разбудил звук шагов: кто-то медленно, приволакивая ноги, двигался вдоль берега. Девушка мгновенно открыла глаза и резко села. Стояло позднее утро, от костра остались лишь холодные угли, покрытые слоем белого легкого пепла.

Увидев незнакомца, вернее незнакомку, Соня вздохнула с облегчением. По прибрежному песку брела древняя старуха с кривой, сучковатой палкой в руках, одетая в какое-то темное мешковатое тряпье. Клюкой она раздвигала обломки досок, будто разыскивала что-то, затем перевернула одного из утопленников на спину, постоял глядя ему в лицо, и пошла дальше. «Ищет, чем поживиться на месте кораблекрушения»,— решила Соня: Многие жители побережья промышлял этим.

Старуха вдруг остановилась, будто прислушиваясь к чему-то, затем развернулась и уверен и пошла в сторону распадка. Это было странно: н матерчатого навеса, ни Соню она видеть не могла, но, вне всякого сомнения, чувствовала, что распадке кто-то есть. Может, у старухи необычайно острое обоняние, и она учуяла запах дыма? Хотя костер уже погас… Соня поднялась, выстави; вперед нож. Старуха даже бровью не повела. Он. лишь остановилась, опершись обеими руками i клюку, и в глазах ее заиграли какие-то странные огоньки.

— Молоденькая рыжая девушка с запада. Как ты ухитрилась не утонуть вместе с остальными?

Говорила старуха на гирканском наречии, которое Соня знала еще от отца и на котором могла прекрасно изъясняться.

— А тебе, старая, разве хотелось, чтобы я утонула? — хмуро спросила девушка.

Старуха тоненько захихикала, и плечи ее как то странно задергались.

— А я-то думаю, кто это обобрал покойничков…— снова заскрипела она.— Снял с них все железо… И серебро… И…

— Если ты скажешь, где я нахожусь, так и быть, дам тебе немного серебра,— сказала Соня.

— Нет!!! — Старуха так закричала, что девушка даже вздрогнула.

— Ты не хочешь сказать?

— Почему же… Почему же… Я скажу. Я расскажу тебе все. Только серебра мне не надо. И железа. Да и золото оставь себе. Но вот у этого толстого мертвеца,— старуха указала клюкой на тело хозяина корабля,— должна быть коробочка. Ма-аленькая такая коробочка. Она ведь у тебя, верно? Ты ее взяла?

Глаза старухи вдруг зажглись желтым огнем. Или это солнце отразилось в них? «Эге,— подумала Соня,— а старуха-то не простая собирательница прибрежного хлама. Выходит, она знала и корабль, и кто на нем плывет, и, судя по всему, многое другое».

Так случаен ли был тот шторм? Кажется, Соня начала догадываться, с кем ее свела судьба. Не сводя со старухи глаз, она отступила назад и подняла с земли пояс корабельщика. Он был кожаный, широкий, очень тяжелый и весь прошит карманами, которые застегивались наглухо. Почему, оказавшись в воде, хозяин так и не скинул его? Может, просто не успел? Соня принялась расстегивать карман за карманом и вытряхивать их содержимое на землю. Там были золотые монеты самой разнообразной чеканки: аквилонские, туранские, королевства Шем… Краем глаза заметив, что старуха подалась вперед, девушка положила клинок так, что сталь отгораживала ее от этого существа. Старуха сразу остановилась. Соня заметила это и снова занялась поясом. В пятом или шестом по счету кармане она нашла то, что и ожидала увидеть: горсть серебряных монет.

— А ну-ка, возьми себе монетку,— сказала Соня, и сделала вид, что кидает ее старухе.

Ни один воин не смог бы так быстро нагнуться и отскочить в сторону, как это проделала старая карга. Ее лицо и тело как бы потекли, как смола одно мгновение казалось, что это мужчина, сухощавый и широкоплечий, другое — что это статная женщина, наделенная странной холодной красотой.

В следующий миг это был уже безобразный, похожий на ящерицу горбун с костяным гребнем на голове. А затем на морском берегу снова стояла всего лишь древняя старуха, опирающаяся на суковатую клюку. Сонина догадка оказалась верна: это существо вовсе не было человеком. Оно, скорее всего, не было даже тенью умершего человека, что бродит по земле, не зная покоя. Соня слышала о таких созданиях, но не предполагала, что ей доведется встретить хоть одного из них Оно было древнее, должно быть, многие тысячелетия назад такие жили повсюду на земле. Но потом пришли новые сильные боги, появились люди, добывающие металлы, и эти существа вынуждены были отступить. Но оказывается, в глухих местах вроде этого побережья они еще могли найти себе приют.

— Хитрая рыжая девчонка! — снова заскрипела старуха.— Хитрющая!

— Стой на месте, а то и правда кину серебро,— хмуро предупредила Соня.

Она была очень встревожена: такая встреча не сулила добра. Нежить лишь зашипела в ответ.

Девушка снова взяла пояс и уже в следующем кармане обнаружила плоскую шкатулку в ладонь размером и два пальца толщиной, изготовленную из какого-то черного, будто ночь, металла.

На ощупь шкатулка была совершенно гладкой, но когда на ее поверхность падал свет, виднелись тонкие, будто нацарапанные острием кинжала руны. Крышка шкатулки была запечатана печатью из неизвестного смолистого вещества. Соня пригляделась: так и есть, пентаграмма, замкнутая фигура-пятиугольник, в вершинах углов которой расположены таинственные значки.

— Что там внутри? — спросила Соня.

— А ты загляни сама,— предложила Нежить.

— Ну да, будто я не знаю, что бывает с тем, кто сорвет такую печать,— усмехнулась девушка.— И ради этого ты потопила корабль?

— Корабль потопила буря. А я просто оказалась в нужном месте и в нужное время. Мне очень долго пришлось этого дожидаться. Так долго, что ты и представить этого не можешь.

— А в соседнем кармашке с тем, в чем ты так нуждаешься, оказалось серебро,— продолжила Соня.— Не повезло тебе.

— Что ты знаешь о везении и невезении, рыжая дерзкая девчонка?

— А почему бы нам не звать друг друга по имени? Я Соня. А ты?

— Это у вас, людей, имена,— проворчала старуха.— А у нас их нет, вернее — множество…

В следующий миг Соня вдруг увидела своего брата. Затем на его месте оказался папаша Шаки приветливо помахивающий рукой, потом задумчивым и печальным взором на нее глянул красавец Калидор…

Тишину разорвал скрежещущий, истошный нечеловеческий визг. Тварь, подобравшаяся уже совсем близко, снова отскочила на почтительное расстояние. Когда лезвие клинка оцарапало ее, в воздух взметнулся столб бурого дыма.