Прозрение. Том 1 (СИ) - Кристиан Бэд
- Категория: Боевая фантастика / Космическая фантастика
- Название: Прозрение. Том 1 (СИ)
- Автор: Кристиан Бэд
- Возрастные ограничения: Внимание (18+) книга может содержать контент только для совершеннолетних
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прозрение. Том 1
Предисловие
"Все войны на Земле начинаются с самых искренних заявлений о желании мира".
Это не важно, кто я. Важно — зачем я всё это пишу.
Сначала мне просто было интересно, как рождаются в голове истории. Действительно ли я что-то помню, мерещится ли мне? А теперь я начинаю понимать, что настоящий рассказчик, Агжей, отталкивается от нашей, родной реальности. Он хочет узнать, что же произошло с Землёй, почему её дети разбросаны на просторах Вселенной и позабыли непутёвую мать?
Вот и мне хочется узнать, что же будет с нами, землянами, дальше? И «точка разрыва» времён — где-то очень близко, возможно, это как раз наше с вами недалёкое будущее…
Меня много раз спрашивали, зачем я написал эту книгу? Просто потому, что выплывающие из небытия звездные корабли не давали спать?
Часто чтобы понять настоящее, мы обращаемся к минувшим событиям, пытаясь найти аналогии в реконструкциях историков. Я предлагаю с этой же целью заглянуть вперед. Узнать, к чему придет человечество? Может, это прольет свет на лежащие перед нами пути?
Для тех, кто не читал первые две книги:
Рассказ ведётся от лица капитана специального имперского подразделения, пилота-стрелка (по образованию). Когда-то его звали Агжей, теперь он — капитан Гордон Пайел.
Его любимая девушка лежит в коме, сам он едва оправился от «мясорубки», в которую попал на экзотианской Тэрре.
Потому что — война. Между мирами Империи и Экзотики. Человечество ещё не может вырваться из своей галактики, потому и назрел передел подходящих для жизни планет.
Но главный герой не принимает «ценностей» войны, не радуют его и собственные победы. Он хочет понять себя и Вселенную. А для этого нужно, чтобы бойня вокруг — прекратилась.
История первая. «Сытый сытого не разумеет»
Кьясна, Пояс Дождей, территория Содружества
Сытый и благостный, я дремал в открытом салоне клонверка. Раны мои ещё не зажили как следует, и мне подходила его скорость: вряд ли она превышала 50 километров в час, плюс — постоянные остановки и повороты.
Клонверк, или коротко — кверк — круглая посудина на воздушной подушке. Он движется по городу, словно старинное морское судно с посадкой с обоих бортов. И остановки делает то поворачиваясь к тротуару слева, то справа. Устоять невозможно: каждый погружающийся в кувшинку клонверка тут же валится в амортизационное кресло. И кверк кружит, скользит в потоке ярких улиц, пестролистых гиолей, рессити, увешанных поздними бокастыми плодами,
Такие вот смешные машинки я увидел только на Кьясне — с её карнавальными неспешными городами, плавающими над головой клумбами, нахальными мусоросборниками, клянчащими обёртки у прохожих возле виммаркетов. Мозг мой, адаптированный к перегрузкам, на повороты никак не реагировал. Однако полуприкрытые глаза фиксировали всех входивших и выходивших. Привычка.
Двое сошли у голотеатра: парень и девушка. Она — с живыми бабочками в волосах, он — студент-психотехник, с татуировкой через весь лоб, демонстрирующей его специализацию: мол, не лезь ко мне, человечек, мозги по газонам разбегутся. Девушку, однако, предупреждение не смущало.
Парочка спрыгнула на траву, вошла туристка. Кверк крутанулся — и она повалилась в кресло.
Девушка была крепенькая, коротконогая, в забавных очках-локаторах. Я решил, что туристка, потому что ходить по улице и смотреть голо на Кьясне немодно. А вот сверяться на ходу с интерактивной картой — это для туристки вполне. А девушка явно была не местной: сила тяжести здесь 0,87 от эталонной, девицы — длинноногие как жеребята шемо-гистази. Я видел этих шайтановых лошадей на соседней Джанге. Экзофауна там богатейшая, поохотиться на Джанге — мечта любого, кто не охотился на людей. Я настрелялся в двуногих с избытком и за четвероногими предпочитаю наблюда…
Девушка-туристка вдруг дернулась, запрокинула голову, радужные очки свалились, и я увидел посиневшие белки закатившихся глаз!
Квэста Дадди амаи гата!
Два года прошло, а не остыл я ещё от Плайты. Иначе не резануло бы так. Ведь это же… Нет, тут бы лучше ошибиться!
Я схватился за соседнее кресло, перекинул тело к следующему. Кверк крутанулся, и инерция толкнула меня к девушке.
Руки, сначала руки.
Рванул сетчатый рукав, сшитый между средним и безымянным пальцем…
Пятна были. Характерные, синеватые, слегка вдавленные.
Приехали, квэста патэра. Где же мы прокололись?
Кверк ткнулся в тротуарный газон, я подхватил девушку и спрыгнул на упругое дорожное покрытие. Оглянулся. Все восемь оставшихся пассажиров копались в коммуникаторах. Скажи, что они делали, если не полицию вызывали?
Я стоял посреди проезжей части с полумёртвой девушкой на руках. И боялся шагнуть на тротуар.
Борусы — жуткая зараза. Гибриды вирусов и бактерий, разлагающие гемоглобин. Наш «ответ» живому железу хаттов.
Хаттам мы, конечно, ответили в своё время на полную катушку. А теперь, когда вспыхнула война внутри человеческого лагеря, наши противники решили, что это биологическое оружие и для людей сгодится, если чуть доработать. И они доработали. Два года назад я участвовал в уничтожении планеты, где были лаборатории по производству борусов. И я полагал, что мы сумели уничтожить всё.
Однако девушка-туристка являлась доказательством иного развития событий. Но где она могла подцепить эту заразу? И почему опять я? Грата, будь она проклята. Раз я в курсе, я вроде как должен… Бросить бы эту девицу и бежать, пока не поздно…
Рядом мягко опустился полицейский катер.
Я стоял.
Выскочившие было полисы поняли, что убегать не буду. Окружили, если вдвоём можно окружить. Третий полис, сержант, судя по красной полосе на кителе, оружия не достал. Кьясна — тихое место. Планета расположена в глубоком экзотианском тылу. Что он мог обо мне подумать? Маньяк? Без оружия, с тёткой на руках?
Недоразумение — вот что решил этот парень. Потому и морда у него спокойная, и движения размеренные.
— Абэ, сержант, — бросил я, размышляя, насколько ухудшится эпидемическая ситуация, если положить девицу на пенопрен дорожного покрытия. — Срочно передайте всем постам: запретить выезд из города муниципального транспорта. Технолинии — обесточить. Патрульным катерам — организовать контроль над вылетом частных машин до особого распоряжения губернатора. Приказ понятен?
Сержант застыл в недоумении. В речи я использовал императивные формы, так здесь разговаривает знать. Да и как я ещё мог говорить, если выучили меня экзотианскому на флагмане эрцога Локьё, командующего ИХ эскадрой?
— Я как-то неясно выразился? — холодная злость поднялась во мне, и один из бойцов выронил импульсник, сжав руками виски.
Это была прямая демонстрация психической силы. Что мне ещё оставалось?
Сержант решил, что он всё понял. Проявить волевое насилие на Кьясне