Штрихи к типологии человека - Алекс Норк

Алекс Норк

Штрихи к типологии человека

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Типологии человека строятся по-разному, отправляясь как от различных свойств сознания, так и от происхождения его структур. Однако в каждом случае обнаружение нового типа обязывает, прежде всего, установить его непроизводный характер от уже известных. Поэтому в качестве пропедевтики к теме мы коротко и в общих чертах остановимся на характеристике главных (и научно вполне оформленных) человеческих типов и определяющих их базовых свойств. И поскольку именно базовые свойства являются тем самым элементным материалом, из которого складывается конкретный тип, уточним в первую очередь некоторые содержания.

По своему смыслу «тип» человека означает ту его психологическую первичность, которая представляет собой природный фундамент, несущую основу, на чем последующий жизнестроительный процесс возводит то или иное (удачное или не очень) сооружение. Возводит не только с помощью данного индивида, но, в силу обстоятельств, иногда и без активного его участия. Вот почему фундамент и его видимая конструкция могут «технологически» плохо соотноситься, что обнаруживается порой наличием в человеке несочетаемого, «странностей», внешне не мотивированных действий и прочего в разном роде. Своеобразие фундамента и предлагаемых жизненных ситуаций может, наконец, не сойтись настолько, что кажущееся законченным строение в один момент рухнет или не сможет состояться вовсе.

Предвосхитим естественно возникающий вопрос: следует ли понимать уже сказанное так, что психологический тип трактуется здесь как заданность, помещенная в человеке вместе с его рождением?

Не все базовые свойства являются таковыми, но некоторые – да. Подробней мы этого еще коснемся.

Еще одно уточнение. Какого бы экстремального выражения ни достигали отдельные человеческие типы, в разговоре о них мы будем находиться исключительно в сфере в целом нормальной психики. Рассуждения же о том, что ничего стопроцентного нет, что вполне нормальных людей вообще не существует, пусть останутся тем, кто любит игру в диалектику. Конечно, любой психиатр не только вправе, но и просто должен профессионально рассматривать человека на предмет его возможной болезни и именно под этим углом зрения анализировать те или иные психические проявления. Такова же по роду деятельности и обязанность автомеханика в мастерской. Но странно было бы серьезно относиться к заявлениям последнего, что «абсолютно исправных автомобилей не бывает». Идеология «ремонтной базы» не должна выходить за сугубо цеховые пределы.

Итак, о базовых свойствах психологических типов и о них самих.

Начнем с системы, предложенной академиком И.П. Павловым.

Занимаясь в первую очередь рефлекторикой, а не психическими содержаниями реакций, Павлов разграничил прежде всего слабый и сильный отвечающие типы. Первый он обозначил как неподдающегося дальнейшим различениям «меланхолика», второй дифференцировал по следующим свойствам:

сильный-неуравновешенный: «холерик»;

сильный-уравновешенный-мобильный: «сангвиник»;

сильный-уравновешенный-инертный: «флегматик».

Выбранные Павловым базовые свойства: сила реакций, их уравновешенность и мобильность, как уже было сказано, не психосодержательной природы[1]. И хотя они в своей структурной классификации бесспорно позволяют делать некоторые заключения о поведенческих способностях выведенных типов, возможности здесь весьма ограниченны. В отношении человека их можно использовать, главным образом, в самом общем констатирующем смысле. Ну, например, принц Гамлет? Холерик, реакции сильные, но очень неуравновешенный. Наташа Ростова? Сангвиник – тут комментарии не требуются.

А Дон-Кихот? Мечтатель? Да, в том числе. Однако это уже содержание психики, точнее, ее ценностная установка, рожденная из романтической эмоции. И втиснуть Дон-Кихота в павловскую схему при всем желании не удастся. Но вот, в своем сравнительном анализе Иван Сергеевич Тургенев подметил такую важную деталь: мир Гамлета помещается в самом Гамлете, мир Дон-Кихота географичен. Ему нужна вся Испания. А если бы не здоровье (плохое у Россинанта тоже), они бы всю Европу переиначили.

Несколько позже Карл Юнг пришел к заключению, что расположение мира, то есть направленность умственно-эмоциональных поисков вовнутрь или вовне, должно быть отнесено к базовому свойству психики, так как представляет собой одну из начальных особенностей человека. И появились две соответствующие категории индивидов – интроверты (обращенные внутрь) и экстраверты (направленные вовне).

Нужно сказать, что некоторые ученые попытались с помощью этих категорий сделать классификацию Павлова более психологичной. Неуравновешенный экстраверт – холерик, уравновешенный – сангвиник. Неуравновешенный интроверт – меланхолик, уравновешенный – флегматик.

Опять все и с Гамлетом, и с Ростовой понятно, можно теперь Печорина во флегматики записать, расширить, так сказать, представительный список. Но вряд ли многим захочется это делать. Потому что, подсказывает внутренний голос, от этого – ни уму ни сердцу. Вот здесь мы и подходим к вопросу, который, возможно, следовало бы задать в самом начале. А зачем вообще нужно выделять эти психологические типы? Что это нам дает?

В попытке ответить на данный вопрос, давайте все-таки вернемся к Наташе Ростовой.

Активное жизневосприятие. С теми крайностями эмоциональных проявлений, которые вполне соответствовали как экстремальным для нее ситуациям, так и желанию охватить и почувствовать всю полноту жизни. Бесспорно сильная психика этой девочки способна защищать себя от глубоких ран, восстанавливаться и снова открываться миру, полагая в нем, а не в рефлексиях собственного сознания смысл и ценность бытия. И вряд ли будет преувеличением сказать, что этот литературный ребенок Льва Николаевича Толстого был для него не менее родным, чем многочисленные собственные дети. А может быть, и более, за абсолютной законченностью этого создания и полного его соответствия психологическому типу самого писателя. Во всяком случае до того последнего периода жизни, когда фантастическая сила его характера не развилась до степени угнетающей и самодовлеющей диктатуры.

Но Наташа осталась Наташей. И хотя за ней никаких больших дел не числится (декабристский финал лишь указывает на их возможность), личность Ростовой воспринимается как исключительно положительная. Однако и в менее ярком своем выражении общая положительность типа «сангвиник» фактически выступает всегда как бесспорная. И нам очень важно заметить, что совокупность нейтральных по отдельности базовых психических качеств вдруг обретает ценностно-этический смысл. Этим мы, разумеется, еще не ответили на вопрос о немедицинской значимости психических типов, а только попытались сделать первый шаг в эту сторону.

Для второго шага обратимся к экстра– и интровертивному делению Юнга. Интроверт, согласно его теории, во многих отношениях интересней, чем его полярный собрат. Он гораздо богаче творческими потенциями, особенно художественными. Интеллектуальные интроверты значительно опережают своих экстравертных коллег в том, что касается идеальных концепций как таковых, поиска фундаментальных жизненных смыслов, эсхатологический построений и т. п. Образно говоря, их можно назвать стратегами цивилизации, в то время как интеллектуалы другого полюса сравнимы с ее оперативно-тактическими работниками. Добавив к этому чувствующий, ощущающий, мыслительный или интуитивный доминирующий базовый признак (свойство), Юнг очень подробно разбирает каждое сочетание, его сильные и слабые стороны. Но при всем разнообразии полученных им результатов отчетливо выступает преобладающая значительность интровертного базиса.

На первый взгляд, это странно, ведь интроверт заведомо жизненно неадекватен. И вместе с тем, совершая еще один набег в художественную литературу, давайте вспомним о часто встречающемся и периодами массовом увлечении публики сакраментальными персонажами, погруженными в свой собственный внутренний мир и побуждаемыми им к далеко не всегда понятным читателю действиям. Вселенский и демонический мир Байрона или Лермонтова, мир темненьких, заявляющих о себе из каждого угла тайн Достоевского… Что там вообще может быть понятно «среднему» человеку?

Конечно же, средний человек только и является таковым, что, обладая всеми указанными базовыми свойствами, не обладает ни одним из них в обостренном выражении. Проще говоря, он состоит из малых, но качественно совершенно полноценных подобий Толстому с его Наташей, Гамлету, мстящему за опошленную жизнь и т. д. и т. п. Будучи, в том числе, и небольшим интровертом, он интуитивно ощущает потенциальную огромность внутреннего мира, его космичность.