#Потерянные поколения - Ив Престон

Ив Престон

#Потерянные поколения

© И. Престон, 2016

© Дмитрий Агеев, фотография на обложке, 2016

www.ageevphoto.com e-mail: [email protected]

© ООО «Издательство АСТ», 2016

# Пролог

Толпа. Он ее не мог видеть – стенки камеры все еще были матового молочно-белого цвета. Но он знал, что там, снаружи, уже собрались все жители города.

Они пришли, чтобы увидеть его казнь.

Он не испытывал страха, ведь он был готов к этому, знал, что его могут поймать. Но прошло уже столько лет – и он расслабился, потерял бдительность, позволил себе думать, что его перестали искать.

Белый цвет, окружающий пленника, отступил, рассеялся, и камера стала прозрачной. Он вскочил на ноги. Тело затекло – слишком долго лежал в одной позе, – и он потянулся, с наслаждением, до хруста в костях. Зачем беспокоиться об этикете, если тебя казнят через пару минут? Не самое удачное время отказывать себе в маленьком удовольствии.

Он был прав: все уровни заполнены до отказа, даже детей из Школы привели, еще бы, такой повод…

Весь город здесь. Значит, у него есть шанс увидеть ее, она должна быть вместе со Смотрителями. Он прошелся взглядом по уровням: Школа, балкон Совета, Нулевое поколение, уровни Корпуса… Он должен найти ее, увидеть в последний раз… Вот и уровень Смотрителей.

Шипение. В камеру запустили процин. Теперь времени почти не осталось.

Их не так уж и много, людей в зеленых комбинезонах, поэтому он быстро находит нужного ему Смотрителя. Он ей столько должен был рассказать, должен был как-то предупредить… Но все эти годы он просто наблюдал за ней, думал, что еще не время, никак не мог набраться смелости – и откладывал этот разговор раз за разом.

Он смотрит на нее, впервые за последние годы видя не на экране видеонаблюдения, а вживую, пусть и с такого расстояния. Ей уже восемнадцать. Темно-русые волосы удлинились, выражение заострившегося лица стало серьезнее… Она почему-то вертит головой, оглядывается по сторонам, хотя сейчас всеобщее внимание приковано к Министру, читающему речь, – будто ищет кого-то. Она поворачивается – и он встречает ее взгляд. Память дорисовывает детали, которых он не может увидеть: большие серо-голубые глаза, родинка под левым глазом…

Он ловит себя на том, что улыбается, и поспешно отводит взгляд. Слишком опасно смотреть на нее сейчас, когда за ним наблюдает весь город, ведь ее могут вычислить…

Дышать все труднее, мысли уже теряют связность. Он заходится в приступе кашля, каждым судорожным вдохом приближая финал всего действия. Кажется, все закончится быстро – на процин сегодня не поскупились. Голова кружится, и он садится на пол. Глаза сами закрываются. Он устал, так устал…

Они ее не найдут, потому что ничего о ней не знают. Он не смог ее предупредить – но успел все сделать для того, чтобы ее не нашли. Она в безопасности.

Пока она среди Смотрителей – она в безопасности. Он спрятал ее секрет.

Часть I. Смотритель

# Глава 1

Долгожданное письмо.

На конверте стоит круглая печать Совета Арголиса. Присматриваюсь, пытаясь прочитать, что на ней написано, но это бесполезно. Чернила расплылись – бумага слишком плохая, но даже такую, грязно-коричневую, полученную из переработанного уже во второй или третий раз сырья, тяжело раздобыть в подземном городе.

Вскрываю конверт. «Советник Моро ознакомился с вашим запросом». Та к начинается письмо. «В настоящее время у Совета нет возможности ответить на него положительно. Мы ценим ваше внимание к данной проблеме, но в силу обстоятельств…»

Проклятье. Мне отказали уже в пятый раз. Я не читаю дальше, потому что и так знаю, что там написано, ведь каждый раз они пишут одно и то же, только разными словами. «Мы ценим твою заботу о силентах, Арника, но ты там прекрасно справляешься и без посторонней помощи. Ах, да, за последние полгода в твоей рабочей группе силентов было всего лишь три тяжелых травмы, но это очень, очень низкие показатели. И ни одной смерти в группе за последние годы – а посмотри, что у других творится! Ты отличный Смотритель, дорогая Арника, продолжай в том же духе, тебе вовсе не нужен помощник, поэтому мы его тебе и не дадим».

За спиной что-то шуршит.

Оборачиваясь, задеваю локтем чашку, стоящую на моем рабочем столе. Я успеваю ее поймать и только потом осознаю: она бы не разбилась, ведь это теплица, здесь под ногами не бетонный пол, а земля, мягкая земля. Но я не могу позволить себе расслабиться, я всегда должна быть начеку, ведь в этом и заключается моя работа.

Поставив чашку на стол, я перевожу взгляд на силента, стоящего рядом со мной. Гаспар явно чем-то обеспокоен. Он поднимает правую руку, дважды постукивая раскрытой ладонью по груди, а затем касается двумя пальцами виска. Посмотри на меня. Потом поворачивает голову, и вслед за ним я смотрю на остальных силентов. Они все перестали убирать инвентарь, стоят и смотрят на меня. Они ни в коем случае не должны видеть, как сильно я расстроена. Это их испугает. Поэтому сейчас мне нужно показать, что все в порядке. Глубоко вдохнув, я повторяю жест Гаспара и улыбаюсь как можно искренней – сначала Гаспару, а потом остальным силентам, и они возвращаются к уборке.

Силенты. Все они намного взрослее меня, самому старшему – шестьдесят, самому младшему – двадцать девять. Но для меня они как дети. Такие же наивные и искренние, такие же беззащитные. У каждого из них прежде была своя жизнь, своя история, но все их истории обрываются одинаково.

Процин, ядовитый газ, отравивший нашу атмосферу. Процин лишил их голоса и воспоминаний.

Силентов часто называют «погасшими», потому что в них угасли все эмоции, и они больше ничего не чувствуют. Но это не так. Проработав с ними четыре года, я научилась различать малейшие проявления их эмоций – они все еще есть, просто стали намного тише. Каждый день я стараюсь говорить с силентами как можно больше. Они не могут мне ответить – но, всматриваясь в их лица, я вижу реакцию – едва заметную, но я вижу ее, вижу, как они хмурятся или улыбаются.

Моя группа всегда работает в теплицах. Работа, которую они выполняют, важна не только для всего Арголиса, но и для самих силентов. Бездействие значительно ухудшает их состояние – они словно еще глубже уходят в себя, совсем переставая реагировать на окружающий мир. К тому же силенты не всегда осторожны и могут пораниться во время работы. Моя обязанность – наблюдать за ними, помогать им, направлять и защищать. Я стала Смотрителем в четырнадцать, сразу после Школы. Тогда эта группа силентов была немногочисленной, всего лишь пятнадцать человек, и мне помогал еще один Смотритель. Теперь, четыре года спустя, в группе двадцать три силента. А я одна.

Я проверяю, правильно ли сложен инвентарь, а затем, подняв руки, дважды хлопаю в ладоши. Это тоже сигнал – силенты выстраиваются в колонну по трое. Я окидываю их взглядом, проверяя, все ли на месте, и после этого мы покидаем теплицы.

Когда мы спускаемся на жилые уровни, у лифта нас встречает Дина – нескладная светловолосая девчушка. Ей почти четырнадцать, и она заканчивает последний Школьный год. Дина наблюдает за моими силентами в то время, когда они не заняты работой. Она даже живет в общем блоке вместе с теми силентами, у которых нет семьи. Дина еще не Смотритель, но собирается им стать.

И я уважаю ее за это решение.

Мы идем на ужин, и только у дверей столовой я вспоминаю, что оставила рабочий планшет в ящике стола. Очень не вовремя, ведь именно сегодня нужно зайти в техотдел на обязательную проверку. Поспешно извинившись перед Диной, бегу к лифту. Обычно я не страдаю забывчивостью, но сегодня явно не мой день. Я не могу позволить себе лишиться планшета: в нем все личные дела группы, все мои записи. Планшет достался мне чудом – с большим трудом выторговала его у Ефима, заведующего техотделом, пообещав, что каждый месяц буду приносить его на проверку.

Но мне пришлось выполнить еще одно условие – взять нового силента. «Я буду гораздо меньше беспокоиться о своей матери, если ее переведут в твою группу», – сказал тогда Ефим. И он не единственный, кто заметил, что я хороший Смотритель.

Подхожу к столовой. Девушка, проходящая мимо, задевает меня плечом. Сделав еще пару шагов, она останавливается и возвращается ко мне, улыбаясь. Мне приходится подавить желание закатить глаза – именно сейчас, когда мое настроение испорчено очередным отказом и я не желаю никого видеть, я встречаю Риту.

– А-арника-а, – протяжно произносит она, рассматривая меня. – Давно не виделись.

Под ее пристальным взглядом я ощущаю некоторую неловкость. О, могу представить, как выгляжу сейчас – после дня в теплицах даже умыться как следует не успела. Моя рабочая форма Смотрителя, сшитая из грубой зеленой ткани, уже сильно поношена и выцвела от многочисленных стирок. На ней заплаты и пятна, которые ничем не вывести – а новую форму я смогу попросить только в конце следующего месяца. На Рите же – легкий тренировочный костюм рекрута с эмблемой Корпуса на рукаве. Точно в таком же костюме ее подруга, которая подошла к нам и сейчас с любопытством разглядывает нас обеих.