Смерть в медовый месяц - Лоуренс Блок

Лоуренс Блок

СМЕРТЬ В МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ

Миновав восточную окраину Бингемптона, он съехал на обочину и заглушил двигатель. Она наклонилась к нему, он ее поцеловал.

— Доброе утро, миссис Уэйд.

— М-м-м-м. Мне нравится моя новая фамилия. А почему мы остановились, дорогой?

— Кончился бензин, — он вновь поцеловал ее. — Нет, они украсили автомобиль. Ботинки и все такое. Ты не обратила внимания?

— Нет.

Он вылез из кабины, обошел автомобиль сзади. Четыре старых ботинка свисали с пластины с номерным знаком. На багажнике белели четырехдюймовые буквы: «ТОЛЬКО ЧТО ПОЖЕНИЛИСЬ». Он присел и начал развязывать шнурки. Узлы затянули на совесть. Открылась дверца с ее стороны, она подошла к нему. Когда он поднял голову, рассмеялась.

— Я ничего не заметила. Думала лишь о том, как бы увернуться от риса. Я рада, что мы обвенчались в церкви. Дэйв, мы могли проехать с этим старьем всю Пенсильванию. Как хорошо, что их проделки не ускользнули от тебя.

— Это точно. А ножа у тебя, часом, нет?

— Чтобы защищать мою честь? Нет. Пусти-ка. У меня длинные ногти.

— Справлюсь сам, — он поднялся с ботинками в руках. Улыбнулся во весь рот. — Вот ведь выродки. И что теперь с ними делать?

— Не знаю.

— Как ты считаешь, оставить их — к счастью?

— Если они тебе впору…

Он весело засмеялся, швырнул ботинки под растущие у дороги кусты. Поднял крышку багажника, достал тряпку, попытался стереть краску. Не смог. Достал из багажника канистру с бензином, открыл, смочил тряпку бензином. На этот раз краска отошла. Он насухо вытер крышку другой тряпкой, обе отправил вслед за ботинками и захлопнул багажник.

— Я и не знала, что ты у нас злостный нарушитель санитарных норм. Разбрасываешь мусор.

— Нельзя же возить в багажнике тряпки, пропитанные бензином. Они могут стать источником возгорания.

— Это повод для развода, знаешь ли?

— Ты о возгорании?

— О сокрытии того факта, что ты — нарушитель санитарных норм.

— Хочешь развестись?

— Господи, да нет же.

Она уже сменила подвенечный наряд на узкое желтовато-зеленое платье, облегающее ее дородную фигуру. Светлые, до плеч, волосы завивались на концах. Большие глаза цветом были чуть темнее платья. Он смотрел на нее и думал, какая же она красивая. Безотчетно шагнул к ней.

— Дэйв, может поедем?

— М-м-м-м,

— У нас три недели. Мы ждали так долго, подождем еще два часа. И потом, здесь очень уж людно.

Ее тон отрезвил его. Он оглянулся. Мимо одна за другой проносились машины. Он вновь улыбнулся, обошел автомобиль, сел за руль. Она устроилась рядом. Он повернул ключ зажигания, двигатель завелся, автомобиль плавно тронулся с места.

Из Бингемптона они направились на юг по Восемьдесят первой дороге, новой автостраде, соединившей Пенсильванию и Канаду. Карта штата лежала у Джилл на коленях и время от времени она сверялась с ней без особой на то надобности. Стрелка спидометра покачивалась между цифрами 60 и 65. Автомобиль («форд», модель «фэалайн») он купил в прошлом году и ко второй неделе сентября этого года наездил почти пятнадцать тысяч миль.

Границу штата Пенсильвания они пересекли за несколько минут до полудня. В двенадцать тридцать в городе Леннокс свернули с Восемьдесят первой дороги на Сто шестую и покатили на юго-восток, Это шоссе более узкое, в две полосы, петляло между холмами. В Хоунсдейле они заехали на бензозаправку компании «Эссо». В маленькой закусочной, расположенной в двух шагах от бензозаправки Джилл съела сандвич с куриным мясом, а Дэйв купил бутылку «коки», но осилил лишь половину.

Еще через несколько миль, в Индиан-Орчард, они попали на трансамериканскую автостраду и взяли курс на юг. Без четверти два молодожены уже въезжали в Помкуайт. Город этот находился у северной оконечности озера Уолленпаупэк, а их пансионат — на восточном берегу озера, в шести милях к югу от города. Они нашли пансионат без особого труда. К нему вела частная дорога. Вписавшись во все повороты, они прибыли к большому белому особняку, выстроенному в викторианском стиле, с огромной верандой. Озеро они увидели прямо со стоянки. Небесно-синяя вода словно застыла, поверхность озера более всего напоминала зеркало.

В холле они нашли седовласую женщину, которая сидела за столом и пила виски с водой. Она вопросительно посмотрела на них, Дэйв назвал свою фамилию. Женщина порылась в регистрационных карточках, нашла нужную.

— Уэйд, Дэвид. Вы бронировали коттедж, да?

— Совершенно верно.

— Как я понимаю, новобрачные. Правильное решение. Коттеджи именно для вас. В особняке тоже хорошие номера, но нет того уединения, что в коттедже. Дом старый. Все слышно. А уединение крайне необходимо. Особенно в медовый месяц.

Джилл не покраснела. Женщина продолжила.

— Вы выбрали удачное время. Озеро окружено горами, так что обычно у нас довольно таки прохладно, но в этом году июль и август выдались очень жаркими. А в медовый месяц перегреваться ни к чему. Но сейчас температура упала.

Она протянула ему регистрационную карточку. Он написал: «Мистер и миссис Дэвид Уэйд», — и витиевато расписался. Женщина убрала карточку, даже не взглянув на запись. Протянула ему ключ и предложила проводить до коттеджа. Он заверил ее, что они доберутся сами. Она подробно рассказала, по какой дорожке следует ехать, и они вернулись к «форду». Их коттедж оказался четвертым. Дэвид припарковал «форд» рядом, вылез из машины.

Оба чемодана, одинаковые, подарок его тети и дяди, лежали на заднем сиденье. Он вытащил их, занес на маленькое крыльцо, поставил на пол. Открыл дверь ключом, вошел с ними в дом. Она осталась снаружи, а когда Дэйв вернулся, встретила его улыбкой.

— Я жду.

Он легко поднял ее, перенес через порог, пересек комнату, осторожно опустил на кровать.

— Мне следовало жениться на маленькой девочке.

— Ты любишь маленьких девочек?

— Я люблю крупных блондинок. Но носить маленьких девочек легче.

— Неужели?

— А ты сомневаешься?

— Когда-нибудь носил хоть одну?

— Никогда.

— Лжец, — она опять заулыбалась. — Какие грязные мыслишки были у этой пьяной старухи.

— Она не пьяная, просто пьющая. И мысли у нее не грязные.

— А какие же?

— Реалистичные.

— Развратник.

— Почему нет?

Он посмотрел на нее, сидящую на краю кровати, их кровати. Двадцать четыре года, на два моложе его, и все еще девушка. Дэйв изумился охватившей его радости, когда узнал об этом. Он всегда полагал, что ему будет без разницы, с кем спала его будущая жена до того, как они официально зарегистрировали свои отношения. Но выяснилось, разница была, его переполняла гордость при мысли о том, что он будет ее первым мужчиной, ждать осталось недолго. Они стали мужем и женой, так что…

Он сел рядом с ней. Джилл повернулась к нему, он ее поцеловал. Она замурлыкала от удовольствия, придвинулась ближе, приникла всем телом.

Как бы говоря, если хочешь, давай прямо сейчас. Но комнату заливали солнечные лучи. Для первого раза надо выбрать соответствующее время, подумал он. Дождемся ночи, пусть укутает нас полог темноты.

Дэйв поцеловал ее еще раз, поднялся, подошел к окну.

— Прекрасное озеро. Хочешь поплавать?

— Я тебя люблю, — ответила она

Он задернул шторы. Вышел на крыльцо и закрыл за собой дверь дожидаясь, пока она наденет купальник. Курил и смотрел на озеро.

Ему двадцать шесть, два года назад он окончил юридический факультет. Через год станет партнером в фирме отца. Он женился. На любимой девушке.

Грузный мужчина помахал ему с крыльца соседнего коттеджа. Он ответил тем же. Прекрасный день, подумал он. А впереди три замечательные недели.

Джилл плавала лучше него. Он просто стоял по грудь в холодной воде, наблюдая за синхронными движениями ее рук и ног. Светлые волосы она спрятала под белую резиновую шапочку.

Потом Джилл подплыла к нему, и он ее поцеловал.

— Давай посидим под деревом, — предложила она. — Я боюсь обгореть…

— Господи, только не это. Обгореть в медовый месяц…

— У тебя мыслишки, как у той пьяной старухи…

Он расстелил одеяло, они сели рядышком, выкурили сигарету. Их плечи едва касались Они слышали стрекотание насекомых, в лесу пели птицы, один раз по дорожке проехала машина. Он вытер полотенцем ее плечи и спину. Она сняла резиновую шапочку, тряхнула волосами.

Около пяти часов мужчина из соседнего коттеджа, который махал ему рукой, подошел с тремя банками «будвайзера». Лет сорока пяти, может, чуть старше, с избыточными тридцатью фунтами веса, в серых габардиновых брюках и синей рубашке с короткими рукавами и отложным воротничком. Загоревший.

— Вы ведь только что приехали? Я подумал, может, вы выпьете со мной пива.