Двойники (Мы и наш Ка) - Александр Тюрин

Александр Тюрин

Двойники (Мы и наш Ка)

«Порой я чувствую, что где-то есть такой же я, только удачливый, смелый и сильный», — написал Андрей Андреевич в своем дневнике после дня рождения.

Вчера стукнуло пятьдесят. Пятидесятилетие сильно отличалось от предыдущих юбилеев. Никаких тебе юных дев, славящих юбиляра, и прочих подарков за счет фирмы. Увы, вчера юбиляр мог чокнуться только со своим нечетким отражением в мутном зеркале и притвориться, что телевизионная дикторша улыбается именно ему. По случаю юбилейного полтинника дочка прислала деньги на подарок. Андрей Андреевич купит себе подарок в виде колбасы — всё чаще по ночам снится что-нибудь аппетитное, розовое, с белыми кружочками жира.

Андрей Андреевич не писал дочке, что уже год не только отставлен с должности менеджера, но и вообще уволен из фирмы «Диджитал Раша».

Корпорации нередко напоминают крупный рогатый скот, который, съев и вытоптав всю траву, вдруг начинает страдать от бескормицы и хищных мух. Страдающее руководство «Диджитал Раша» легко нашла крайнего и наказала его по всей строгости рыночных законов.

В свое время Андрей Андреевич поддержал своей подписью проект, который должен был превратить бескрайние северные просторы нашей родины в сферу разума…

И почти превратил. Золотистые шары из мономолекулярной пленки плыли в стратосфере, они несли антенны и ретрансляторы мобильной связи. С позолоченных небес на тундровые лишайники спускались винтокрылые машины, чьи лопасти напоминали крылышки стрекоз. Из машин выходили лохматые ангелы-линуксоиды, готовые работать по сто часов в неделю. Стада оленей и сознание чукчей были соединены беспроводной сетью, в оленьих вожаков имплантированы серверы, оленеводам выданы очки-терминалы, которые позволяли им обозревать просторы со стратосферной высоты.

Системный ум Андрея Андреевича, казалось, учел всё, что необходимо для превращения тундры в ноосферу. Но, как выяснилось, одно обстоятельство он всё-таки упустил. Всем известная богиня удачи повернулась к нему наиболее пыльной стороной своего тела.

Внезапно расстроились тонкие взаимоотношения грибов и водорослей, на которых строится благополучие лишайниковой тундры. Расстройство передалось по всей пищевой пирамиде. Расстроились и перестали размножаться лемминги. Расстроились волки и съели оленьих вожаков вместе с имплантированными серверами. Расстроились социально слабые чукчи и пропили очки-терминалы; один единственный экземпляр остался у шамана. А программа, управляющая оленями и оленеводами, так и не смогла преодолеть переполнения стека, потому что кто-то забивал клавиатурой гвозди…

После увольнения жизнь Андрея Андреевича стала скудной. Жена и любовница поделили его имущество. Кстати, мирно поделили, без разборок. «Диджитал Раша» растрезвонила по всему корпоративному миру, что Андрей Андреевич предпочитает отстаивать интересы оленеводов, а не акционеров. Он смог устроиться на полставки лишь в гнилую контору «Малина Софт», но работать приходилось до самого упора. Работа для дегенерата, бумажки перебирать. Того, что он, так сказать, зарабатывает, хватает, чтобы заплатить за жилплощадь, которую он делит со стадом упитанных мышей, и на продукты, из которых давно сбежали все витамины…

Пять часов вечера. Сотрудники отправились к женам и любовницам, а Андрей Андреевич вынул из портфеля щетку с тряпкой и попытался обратить свою любовь на загрязненные поверхности. Вчера начальница назначила его мыть туалеты и окна, и в ее властном взоре читалось желание сэкономить на уборщицах.

А что, мыть окна и сортиры — не такое уж паршивое занятие, по сравнению с ковырянием в бумажках, платили бы только на несколько монет побольше…

Андрей Андреевич попрыскал моющим средством на стекло, стал размазывать губкой, потом начал снимать пенку резиновой частью щетки. Мир за окном из затуманенного плоского превращался в ясный объемный. Но одновременно открывался обрыв. Седьмой этаж…

Дочка живет в Гамбурге. Замужем. Муж — немец, если точнее иранец с немецким паспортом. Внук говорит лишь на немецком и фарси и только на темы, о которых дедушка не имеет никакого представления. Бывшая жена где-то в Канаде, живет с местным лесорубом; на ней клетчатая местная рубаха, в руках бензопила вместо томика Тютчева. А бывшая любовница в Австралии, живет, наверное, с каким-нибудь кенгуру. Больше о бывших членах семьи Андрею Андреевичу ничего не известно. Да и они вряд ли бы узнали его, встретив случайно на улице…

Со вчерашнего дня побаливает поясница. Лишь бы это не пошло вширь.

— Добрый вечер, Андрей Андреевич.

— Бон суар, Элен.

Ладненькая девушка-секретарша здоровается с ним. Единственная из всех. Мелочь, но приятно. Теперь пройтись сухой ветошкой и… с окном закончено. Интересно, почему сегодня Лена функционирует после окончания рабочего дня, раньше такого не бывало. Еще помыть тряпку, и свободен…

Возле двери мужского туалета обнаружилась Лена. Сейчас Андрей Андреевич заметил странный серый оттенок на ее щеках, как будто она напутала с косметикой.

— Кто тебя обидел, Леночка?

— Андрей Андреевич, мне надо туда, в смысле, в женский, понимаете. А там лампочка в кабинке не горит.

Чтобы защитить бедную девушку от страшной тьмы, Андрей Андреевич решительно вошел в дамскую комнату. Он забрался на унитаз и стал подсвечивать себе фонариком, пытаясь разобраться с устройством плафона.

Дверь кабинки внезапно открылась, и его сразил громовой голос:

— Да что вы здесь делаете!?

Из-за внезапного грохота он дернулся, нога его соскользнула с ободка и ушла вглубь толчка. Андрей Андреевич попытался схватиться за бачок, но не вышло; тело, потерявшее равновесие, упало спиной, где-то в ноге рванулось сухожилие, болевая волна прокатилась по пояснице.

— Повторяю для особо одаренных. Что вы тут забыли? — над ним возвышалась, как Джомолунгма, огромная начальница. За ней, в виде надежной опоры, стоял молодой полубог греко-римской наружности. Это, кажется, новый зам по кадрам, Георгий Леонардович. На его древнегреческих губах играла саркастическая улыбка, а пиджак трещал под натиском атлетических мышц.

— Меня Лена сейчас попросила лампочку поменять, — отозвался, мужественно преодолевая боль, Андрей Андреевич.

— Лена отчалила ровно в пять, как по звонку. Так что фильтруй базар, — сказал Георгий Леонардович, который явно сдерживал себя, чтобы не нанести увечья тщедушному собеседнику.

— У вас, Андрей Андреевич, я вижу, много свободного времени, раз вы по дамским туалетам шастаете, — грозно постановила начальница. — И вообще в последнее время что-то документы у нас стали пропадать…