Зоммер и йогурты - Виталий Щигельский

Виталий Щигельский

ЗОММЕР И ЙОГУРТЫ

Рассказ

Поздней осенью 20** года семидесятилетний служащий международной корпорации «Гринберг и йогурты» господин Зоммер вышел на заслуженный отдых. Этот неприметный вкрадчивый менеджер с маленькими совершенно плоскими ступнями, тихим голосом, и бесцветным взглядом стоял у истоков крупнейшей системы холдингов (которые по старинке предпочитал называть сетью предприятий пищевки), где выстроил выдающуюся карьеру, на какую только способен не располагающий собственным оборотным капиталом человек с окраины.

Господин Зоммер прошел длинный тернистый путь от простого оклейщика тарных коробок до начальника самого ответственного отдела. Пятьдесят два года сознательной жизни он отдал компании, и хорошо помнил те времена, когда цехом для розлива йогурта служило не это прекрасное шестнадцатиэтажное здание из стекла и металла, а холодный подвал грязного кирпичного дома в одной из резерваций Детройта. Да и сам йогурт тогда был не йогурт, а так – кислое молочко непарнокопытных непородистых самок. Он помнил, как трудно развивался бизнес мистера Гринберга. Как мистера Гринберга и его сначала подвальное, а затем полуподвальное предприятие в буквальном смысле доили бандиты, пожарные, налоговые инспектора, санитарные врачи и контрактные жены. В это трудно поверить, но мистер Гринберг походил тогда не на статного и горделивого римского сенатора, выдавленного на золотой юбилейной монете, а на зашуганного парашного «петуха».

Да, были времена. Тогда автомобили, телефоны и усы имелись только у бандитов, налоговиков и пожарников. «Тогда было понятно кого, как и зачем уважать».

Теперь, когда мистера Гринберга нет в живых, исторические свидетельства о его экономических подвигах перемололись под колесом времени в былины и небылицы, в похабные анекдоты и прочую чепуху.

Печально, но сочетание букв «Гринберг» не вызывает в умах нового поколения менеджеров тревожных воспоминаний о великом человеке и бизнесмене, оно воспринимается как удачны бренд, или еще хуже как название кисломолочной палочки.

Да, теперь все стало не так. Теперь в его Зоммера подподразделении отвечающем за утилизацию и рециклинг просроченного товара, за его – Зоммера - четвертым справа столом, просиживает дорогие шелковые штаны тщедушный интеллектуально безграмотный, сексуально озабоченный карьерист с удаленной мошонкой. Ему нет тридцати, но он уже строит из себя олигарха, напыщенно поглаживая новомодный розовый галстук. И этому ничтожеству доверили принимать самостоятельные решения по рециклингу или утилизации прокисших йогуртовых культур!

По длинным прямым похожим на тоннели метро коридорам летали слухи, что новичок с отличием закончил Гарвард, но слухами старика-Зоммера не обмануть. Глядя на нового начальника, на этого полузадушенного цыпленка, Зоммер понимал, что после смерти мистера Гринберга дела у фирмы пошли наперекосяк.

Покойный мистер Гринберг не потерпел бы такого безобразия, даром что всему научился сам.

«У человека дела нет времени и лишних денег на абстрактное образование, человек дела покупает знания в переходах метро» - эту фразу не раз повторял глава холдинга Зоммеру.

Зоммер был с ним согласен. Доведись вдруг ему начать жизнь сначала, он бы не растрачивал бесценное время на игры в песочнице, чтенье бессмысленных книг и ухаживание за прыщавыми двоечницами в колледже, а с самых малых лет начал бы заниматься молочной торговлей и тогда бы, возможно, тоже заслужил право стать олицетворением какой-нибудь немелкой чеканной монеты.

Если бы начать все сначала!

Все сначала при прочих равных условиях да с накопленным опытом. Эх, и развернулся бы он тогда: идти по жизни повторно той же тропой, это все равно, что играть краплеными картами с папуасами.

Но начать с начала уже было нельзя. Акционерный коммерческий банк, именуемый жизнью, выдавал каждому клиенту только один кредит. Даже такому уважаемому как мистер Гринберг, а, тем более, менее уважаемому, и менее достойному такому как господин Зоммер. Это положение жизни показалось Зоммеру несправедливым, он едва не разрыдался, но вовремя вспомнил еще одну цитату из кисломолочного олигарха: «коммерция исчезает там, где появляется справедливость».

Чертовски точно подмечено. Хочешь ты отдавать долги или нет – они взимаются автоматически практически ежеминутно, когда ты работаешь, пьешь, ешь и спишь. Зоммер ощутил во рту затхлый сладковатый вкус погашенного кредита, и ему захотелось сплюнуть на пол и выругаться, но пыл его сдержал корпоративный долг. Нецензурные выражения, сморкание, плевки и целый ряд иных идущих вразрез с духом корпоративности физиологических действий на территориях холдинга «Гринберг и Йогурты» были строго запрещены вне установленных мест и наказывались прогрессивным штрафом от 200 у.е.

Между прочим, недооценка правили и штрафов, прогрессивность которых ошибочно недооценивалась иными представителями бизнеса, уносила тех иной раз весьма далеко. Например, за грань именуемую банкротством, в бетонную стену небоскреба или на морское дно озера. Ошибается всякий, кто считает 200 у.е. суммой, которой можно пожертвовать ради невыдержанности или шутки. «Если вы шутите с деньгами – это ненадолго». Стоит ли объяснять, кому принадлежали эти слова.

Да, мистер Гринберг кидался сплошными цитатами из себя, он сформировал собственный набор выражений емких и всеобъемлющих, логичных и экзистенциальных, для того чтобы свести время формального общения к минимуму, а сэкономленные минуты, часы и дни посвятить любимому делу – кисломолочному бизнесу.

«Никогда не улыбайся, - часто повторял он еще молодому Зоммеру, - если хочешь прожить долгую счастливую жизнь». Тот крепко запомнил это правило, запомнил и записал в свой блокнот, который хранил в личном сейфе и никому никогда не показывал…

Блокнот, сейф, дырокол, органайзер, писчебумага – как замечательно звучат эти слова. Сегодня Зоммер полностью и окончательно потерял право владения атрибутами, отличающими делового человека от пассивного потребителя, передав весь хозяйственный инвентарь vip-топ-менеджера – сейф, дырокол, органайзер, персональный смартфон, титановый хронометр и, черт возьми, именное самопишущее перо – полузадушенному цыпленку в розовом галстуке. А блокнот, в который в течении без малого пятьдесят два года заносил изречения и мысли мистера Гринберга пропустил через измельчитель – вынос бумаг, пленок, дискет и других инфоносителей с территории холдинга был запрещен.

Серую шерстяную тройку, остроносые лакированные ботинки и однотонный галстук с него сняли в Отделе Последних Расчетов. Взамен выдали желто-зеленую гавайскую рубаху, белые бриджи, красные гольфы и пробковый шлем.

Шею господина Зоммера неприятно отягощала цифровая видеокамера, а из кармана рубахи выглядывал краешек рекламной листовки с пальмами и девицами на фоне безмятежного океана – игривый намек на Гавайские острова. Кто-то, Зоммер не разглядел кто, похлопав его по плечу, шепнул с фальшивой бодрецой в голосе: я вам завидую.

Какая грубая ложь.

Пусть вещи выглядели как новые, на шлеме даже болтались бирки, но разодетый как денди Зоммер чувствовал себя голым. Он никогда не ездил на Гавайи и никогда не был в отпуске. Да и выходных дней избегал, придумывая себе сверхурочные. Только здесь в стенах корпорации, погруженный в неподвластный законам животной природы процесс документооборота, он чувствовал себя защищенным.

В Отделе Последних Расчетов ему выдали пожизненную дисконтную карту на покупку кисломолочных напитков производства «Гринберг и Йогурты» с полуторапроцентной пожизненной скидкой и в обмен взяли подписку о неразглашении. И то и другое было излишним. Старые сотрудники фирмы (профессионалы своего дела) знали – за всю свою жизнь Зоммер не выпил ни одного йогурта – у него отмечалась аллергия на лактозу и молочные грибки. Сотрудники отдела (не переоценивая собственный профессионализм) явно перестраховывались – вне стен корпорации Зоммер никогда и ни с кем не разговаривал до этого дня, да и в дальнейшем не собирался.

Зоммеру не нужна была дисконтная карта, но он ее взял. Зоммер не обязан был ничего подписывать, но подписал. Сам Зоммер слышал не раз, что многие свежеиспеченные пенсионеры бузят и скандалят с представителями Последних Расчетов. Он бы и сам с удовольствием поскандалил и возмутился, если бы не цитата на дверях Отдела Расчетов, обращенная к сотрудникам же отдела, за подписью мистера Гринберга: «Пока вы живы – не доверяйте».

Некоторые изречения мистера Гринберга казались Зоммеру тяжелыми для понимания, но он никогда не просил объяснений, а просто заучивал их.