Справедливость силы - Юрий Власов

Вступление

Питательно только зерно; кто же станет сдирать шелуху для тебя и меня?

Если что-нибудь священно, то тело людей священно…

(Уолт Уитмен. Листья травы)

Люди становятся тупыми, когда перестают быть охваченными страстью.

(Гельвеций. Об уме)

Смутно помню довоенную Москву – всю в рельсах трамваев, еще тесную, булыжную и по всем окраинам деревянную, глухую заборами. А за окраинами – сосновые боры, луга. Я босиком бегал купаться на Москву-реку.

Москва военная – в памяти тросы аэростатов, синева прожекторов, рев сирен. В парках валили вековые деревья, разделывали и закатывали на щели. Эти глубокие щели выкапывали тут же, возле клумб, аллей, фонтанов. И, конечно, стекла – все в нахлестах бумажных полос. Весь огромный город в бумажных лентах, черный с первыми сумерками – ни огонька, лунно-призрачный.

Разве думал я мальчишкой, гоняя зимними вечерами консервную банку вместо мяча по ледяной мостовой, что настанет время и я буду пробовать в этом родном мне городе свою силу и свои первые мировые рекорды? Мы, голодные, одетые кто во что, забывали о консервной банке-мяче в мгновения победного салюта. Как неожиданно ярко расцветала затаенная ночью Москва под залпами ракет!..

Как же мы мечтали о силе, как завидовали сильным! Уже тогда я услышал имена Куценко, Амбарцумяна! Какие чудеса мне рассказывали об их силе!

Помню великое торжество Мира – всеобщее паломничество на Красную площадь. В день 9 мая, под утро которого было объявлено об окончании войны, с места тронулся весь люд: и дети, и старики, и взрослые – все шли к Красной площади. Помню скрещение прожекторов над Красной площадью и гул голосов, наверное, миллионов голосов… Я протиснулся с братом и мамой на Каменный мост. Сердце русского народа было распахнуто перед нами: Кремлевская и Москворецкая набережные, бастионно-строгая зубчатость стен Кремля, святой народной памятью собор Постника и Бармы, звонница Ивана Великого, черный глянец Москвы-реки, переливчатой огнями. Толпа кидала в воду монетки – каждый на счастье.

Я за братом закрутил с пальца и свою – она потерялась в дожде монеток. Каждый загадывал, ждал, желал счастья!

И лежит, лежит на дне Москвы-реки мой пятак. Хранит мое счастье.

Чемпионат первый (1959)

Глава 1.

Год моего первого выступления на чемпионате мира 1959-й.

После пяти лет и шести месяцев учения, в феврале 1959 года, я защитил диплом. В первые дни марта явился в Петровский дворец – штаб Военно-воздушной академии имени Жуковского, получил диплом и направление для "дальнейшего прохождения службы".

15 марта, в воскресенье, я выиграл международные соревнования на приз Москвы в тяжелом весе (буду вести речь лишь об атлетах этой весовой категории). Болгарин Иван Веселинов отстал от меня в сумме троеборья на 67,5 кг. В тот вечер Алексей Медведев отнял мировой рекорд в рывке у американца Дэвида Эшмэна.

Однако жить рекорду было суждено всего 37 дней.

22 апреля я выиграл звание чемпиона Вооруженных Сил в Ленинграде, выступив уже за Московский округ ПВО. Я установил два мировых рекорда – в рывке и толчковом упражнении. В сумме троеборья я набрал третий результат за всю историю тяжелой атлетики. К рекорду в рывке примеривался давно. Опробовал этот вес еще в декабре 1958 года на командном чемпионате СССР в Горьком. Понял: вес мой, запас есть. А вот знаменитый рекорд Эндерсона прихлопнул, можно сказать, в запальчивости.

15 августа я добился золотой медали чемпиона II Спартакиады народов СССР, то есть впервые стал чемпионом страны. На Спартакиаде забрал рекорд СССР в жиме. Прежде рекорд довольно долго принадлежал Евгению Новикову. Он и занял второе место, проиграв 37,5 кг в сумме троеборья. Ему тогда было 37 лет. На 2,5 кг в сумме троеборья от Новикова отстал бронзовый призер Спартакиады Сергей Ромасенко (455 кг).

4 октября в Варшаве в переменчивой схватке я выиграл звание чемпиона мира, утяжелив свой же мировой рекорд в рывке на 2 кг. В тот день до 24 лет мне недоставало двух месяцев.

Исключая мои последние международные соревнования – Олимпийские игры в Токио, моими неизменными противниками являлись американские атлеты. Кроме того, в предшествующие годы в борьбе за титулы сильнейших советские атлеты столкнулись с энергичным противодействием американцев не только в тяжелом весе. Именно в этой борьбе закалялась и мужала советская тяжелая атлетика. Поэтому целесообразно проследить развитие этого спорта в США.

Еще до второй мировой войны на американскую тяжелую атлетику наложил опеку Роберт Хоффман – миллионер от спортивной индустрии. Много десятилетий, порой в убыток, издавал он ежемесячный журнал "Стрэнгт энд хэлт" ("Сила и здоровье"). У Хоффмана была печатно-издательская компания с центром в Йорке (штат Пенсильвания) – "Стрэнгт энд хэлт паблишинг компани". Хоффман печатал десятки книг под своим именем. Темы неожиданные, учитывая его признание, что он "не читает ничего, кроме рецептов коктейлей". Среди самых "тиражных" книг: "Возможность прожить на 10, 20 и 30 лет дольше" (500 с.), "Лучшее питание" (256 с.), "Успешная счастливая женитьба"…

В одном из номеров "Стрэнгт энд хэлт" есть фотография – бледноватый мальчонка с метлой возле крыльца. И в духе американской рекламы представление:

"Более пятидесяти лет назад в чаду и дыму сталелитейных заводов, сделавших знаменитым город Питтсбург, некий честолюбивый юноша зарабатывал себе на пропитание медными монетами. Он подметал тротуары и крылечки домов, свозил мусор на городскую свалку в тачке, выручал пять центов за рулон макулатуры и еще восемь – за бочонок золы. После он стал зарабатывать на продаже родниковой воды из источника "Индейская весна" в парке Шэнли – несколько центов за галлон. Бегая за газетами, разделывая рыбу в лавчонке на базаре и приторговывая земляными орехами на Форбс Филд, где тренировалась местная бейсбольная команда – чемпион США 1907 года, юноша начал откладывать деньги как потенциальный миллионер. Тренировки знаменитых бегунов того времени на Форбс Филд захватили его. Он вступает на длинную дорогу преданности спорту, расходуя впоследствии для его нужд немалые средства. Он много помогал другим. Вы хотите знать его имя? Хоффман! На фотографии ему восемь лет, но этот мальчик уже брызжет энергией и преисполнен честолюбивых замыслов". Да, это будущий глава американской тяжелой атлетики и основатель авторитетного атлетического объединения "Йорк Барбэлл клаб". Почти все лучшие американские атлеты были воспитанниками или представителями этого спортивного клуба. В наше время слава американской тяжелой атлетики уже миф, а в 40-е, 50-е и в начале 60-х годов не было грознее противников, чем американцы. Еще в 1956 году на XVI Олимпийских играх в Мельбурне команда США добивается превосходства над советской. А отдельные американские атлеты господствуют на помосте до начала 60-х годов. Во всяком случае, самые сильные люди мира носили на трико эмблему США.