Сильфий - трава ангела - l_eonid

Сильфий – трава ангела

О чем молчали античные тексты

Abstract

A comprehensive analysis of ancient texts and non-written sources, taking into account the indirect information contained in them, made it possible to reliably determine the affiliation of the extinct plant – Cyrenic silphium to the angelica (Archangelica). Sylphium from Syria and the mysterious Greek magidaris are reliably identified as Angelica sylvestris, and silphium from region of Media as purple angelica, previously considered xanthogalum (Angelica purpurascens syn. Xanthogalum purpurascens).

Below you can find out exactly what species of silphium, including the modern Latin name, by the warriors of Alexander the Great seasoned raw donkey' meat in their pass through the Hindu Kush, how the juice of silphium was collected and processed in ancient times, where to look of the Pontic silphium, and at the same time get acquainted with other interesting and promising information about this useful, but an extinct weed.

Введение

ἐξ οὗ ναυκληρεῖ Διόνυσος ἐπ᾽ οἴνοπα πόντον,

ὅσσ᾽ ἀγάθ᾽ ἀνθρώποις δεῦρ᾽ ἤγαγε νηὶ μελαίνῃ.

ἐκ μὲν Κυρήνης καυλὸν καὶ δέρμα βόειον

что за дары Дионис, судоход винно-цветного моря,

людям привез в корабле своем чёрном.

Сильфия стебли и шкуры быков из Кирены

С XVI по середину XIX века антиквары, увлеченные филологией и нумизматикой, обсуждали сильфий – чудесное, но вымершее растение. Чудесное, потому что это была почти универсальная панацея, эффективность которой коснулась ряда областей медицины: пневмологии, поражений суставов, внутренних органов, системы кровообращения, офтальмологии, одонтологии, сексуальности (Frère, 2019).

Насколько данные сведения соответствовали действительности, сейчас сказать невозможно. Сильфий исчез навсегда, и это было первое задокументированное уничтожение растения человеком (Parejko, 2003).

Остались только упоминания о нем в античных текстах и его многочисленные изображения на монетах.

Очередной виток в мифологизации сильфия произошел в конце XX века. Причиной особого интереса стала широко известная книга Джона Риддла под названием "Контрацепция и аборты от древнего мира до эпохи Возрождения". Риддл утверждает, что киренский сильфий для женщин в римском обществе был весьма эффективным средством для прерывания беременности и контроля за рождаемостью (Riddle, 1994).

Кроме того растение связали с вечно животрепещущими вопросами сексуальных отношений, объявив его не только эффективным контрацептивом, но и афродизиаком (Koerper and Kolls, 1999).

Постоянный интерес к теме сильфия показывает, что, по-видимому, трудно смириться с исчезновением такого замечательного растения. К тому же, бескомпромиссная борьба за экологию – нынче перспективный, динамично развивающийся бизнес, и сильфий успешно претендует на роль символа экоцида.

Ничего удивительного в том, что сильфий стал символом группы специалистов по лекарственным растениям Комиссии по выживанию видов Международного союза охраны природы (рис. 1). Как сказано в описании логотипа, он отражает то долгое время, в течение которого растения использовались и истреблялись человеком.

Рис. 1. Сильфий на логотипе группы специалистов по лекарственным растениям[2].

О таксономической принадлежности киренского сильфия было сформулировано множество гипотез, но ни одна из них до сих пор не является убедительной. Поэтому постоянно появляются новые и новые статьи, ставящие своей целью "пролить свет на возможную идентификацию сильфия" (Helbig, 2012), "сформулировать разумную новую интерпретацию данных" (Posani, 2020) или объявить сильфием очередную ферулу (Miski, 2021).

В начале прошлого века, автор самого объёмного труда о сильфии писал, что вопрос о сильфии погребен под толстым слоем запутанных басен и стойких предрассудков (Strantz, 1909). Через сто десять лет ясности не прибавилось, а басен и предрассудков стало только больше.

Другой автор посетовал, что с XVI века труды о растении не принесли ничего нового и лишь загромождают библиографию, а повторяющиеся исследования не предполагают междисциплинарного подхода (Roques, 1984). Через сорок лет возможности получения, обработки и сопоставления информации выросли многократно, а ситуация с междисциплинарными подходами ничуть не улучшилась.

В вопросе о сильфии тесно и замысловато переплелись биология, история, экономика и география с медициной. Основное впечатление, которое можно испытать, начав подробно знакомиться с этой темой – постоянное удивление. От количества разночтений, очевидных ошибок и передёргиваний.

Учитывая количество профессиональных ботаников, интересовавшихся сильфием, трудно понять отсутствие современного ботанического описания. Всё же такое описание несколько отличается от сравнения изображения существующего растения с какой-нибудь киренской монетой. Процитировать античный текст для этого тоже недостаточно.

Хотелось бы знать, каким действительно был корень сильфия, а не читать раз за разом искажённый пересказ Плинием Старшим Теофраста про "вылезшую из земли голову". Густота зонтика сильфия на изображениях отмечается даже в далёких от ботаники работах. На самом детальном изображении вполне можно подсчитать количество лучей – не менее 30 (рис. 26). Но почему-то нет сравнения зонтиков разных видов от настоящих профессионалов, предлагающих считать сильфием то или иное растение. Форма конечных долей листьев, обёртка соцветий – всё это можно было бы выяснить при минимальном интересе к вопросу.

Отдельная песня – география. Можно подумать, что у антиковедов и прочих филологов по-прежнему единственный доступный источник сведений о планете – кривая карта Птолемея, а не цифровые модели поверхности и космические снимки.

Киренский сильфий вымер, но его история продолжается.

В общем, разбираться с вопросом было необыкновенно интересно. Гораздо больше времени ушло на составление из собранных сведений более-менее читаемого текста и украшение его ссылками, цитатами и изображениями.

Отношение к письменным и неписьменным источникам

Humanum errare est.

Человеку свойственно ошибаться.

Ошибки при передаче информации – нормальное и естественное явление, но сильфий оказался действительно мистическим растением. Количество современных ему текстов, в которых растение хотя бы просто упоминается, не слишком велико. Однако нестыковок, несуразностей и по-настоящему грубых ошибок оказалось на удивление много.

Поэтому к письменным источникам пришлось отнестись критически.

Прежде всего