Вам поможет Ксения Блаженная - Анна Гиппиус

Анна Гиппиус

Вам поможет Ксения Блаженная

КОМУ ПОМОЖЕТ КСЕНИЯ

– Взгляните.

Директор издательства протянул мне издание в мягкой обложке: «Святой Шарбель. Человек, избранный Богом». Я быстро перелистала книжку. Католический святой, жил в Ливане, – так-то и так-то помог в таких-то случаях, такие-то чудеса произошли после мо литвы ему.

– Издана целая серия про святого Шарбеля, – продолжал директор, – эти книги стали достаточно популярными. Но ведь у нас в России есть свои святые, и за помощью в беде, за исцелением нам логичнее обратиться именно к ним. Давайте об этом и напишем. Прежде всего, сделаем книгу про святую Ксению Петербургскую. Про то, как она помогает в болезнях и несчастьях. Пишите. Но так, чтобы книга была адресована не только церковным людям, но и тем, кто ни разу не переступал порог храма.

Книг о святой Ксении блаженной издано немало. Нужна ли еще одна? Я отправилась к духовному отцу за благословением.

– Пиши, – сказал он. – Прославь Ксению.

Перед вами рассказ о том, как святая Ксения Петербургская спасает каждого, кто обратится к ней, как не оставляет без помощи никого.

Неважно, где вы живете – в Петербурге или Москве, во Владивостоке, Чите или Калининграде, в Австралии, США или Израиле. Неважно, что именно случилось с вами, какая болезнь свалила с ног, какая пришла напасть. Неважно, кто вы, кем работаете.

Святая Ксения поможет вам.

Ей важно лишь, чтобы ваша беда была настоящей, вера – честной, а намерения – чистыми.

А беда может быть ненастоящей? Может.

И тогда Ксения вам не помощница. Нет смысла обращаться к ней с придуманными проблемами и дурными планами. Ничего не выйдет. Примеры? Пожалуйста.

В свечной лавке храма, где много лет работает моя подруга, не просто торгуют свечами и иконами, там отвечают на вопросы, дают советы, «разруливают» ситуации, утешают плачущих. Вот очередная рыдающая женщина:

– Что с вами? Чем вам помочь?

– Я завтра иду на аборт. Мне страшно. Мне очень страшно. К какой иконе поставить свечку, чтобы все прошло хорошо?

– Но вы же идете убивать живого ребенка, как же так? Разве можно просить святых о помощи в убийстве?

– Девушка, вы глупости-то не говорите. Еще один нахлебник нам ни к чему. Не учите меня жить, милая. Скажите лучше, куда мне свечку поставить.

– Идите к святой Ксении, вон ее икона, видите?

Дама решительным шагом со свечой наперевес двинулась к указанной иконе. Поставила свечку. Пошептала. Подумала. Перекрестилась. Еще подумала. Заплакала. Еще раз перекрестилась. И ушла.

А через месяц появилась снова:

– Девушка, спасибо вам. Мы оставили ребеночка. Духу не хватило сделать аборт. Ничего, прокормим.

Еще одна недавняя история. Молодой красивый муж познакомился с молодой красивой особой, весьма падкой до сильного пола. Пока жена колготилась вокруг младенца, стараясь успеть еще и по хозяйству – обед приготовить, пол протереть, собаку выгулять, за котом убрать – девушка времени зря не теряла. Стандартная ситуация, не правда ли? Вот только способ обольщения был изыскан и нестандартен: не просмотр эротических фильмов, а разговоры «про высокое», «про духовное», культпоходы с чужим мужем не по кабакам да паркамскверам северной столицы, а по церквам. Отвела его красотка и на Смоленское кладбище, да не раз и не два, и про Ксению рассказала, и образок Ксеньин ему на грудь лилейными ручками повесила. Только недолго шансон продолжался. В один прекрасный день ворвался муж домой, образок с груди сорвал, в унитаз с размаху бросил и воду спустил: – проорал, – ...!

Не про святую он так нежно высказался, а про девушку. Жена хотя «про высокое» не понимала, «о духовном» особо не щебетала, но в унитаз руку тут же по плечо запустила. Даже подумать не успела, давно ли он мыт и не противно ли будет по дну пальцами елозить. И нашарила-таки металлический образок. Он, к счастью, не алюминиевый был, а тяжеленький такой, наверное медный, на дно упал, не смыло его водой.

Вытащила, вымыла и стала просить Ксению простить такое страшное поругание. Святые не злопамятны, да и просила жена изо всех сил. Я верю – святая простила мужа.

Не получилось у красавицы попользоваться блаженной Ксенией, чтобы чужого мужа соблазнить. И его тоже Ксения уберегла, не дала вильнуть налево, предать любимую и любящую семью.

Так что не просите у Ксении близости с чужим мужем, мести врагу, увольнения противной сослуживицы. Толку не будет.

А просите вы у Ксении выздоровления себе и близким, родным и знакомым. Просите работы, чтобы накормить семью, законной супружеской любви, защиты от обидчика, справедливости и правды.

В блокадную зиму 1941 года мне пришлось быть на Смоленском кладбище. Много печального и много скорбей можно было видеть там. Проходя мимо часовни Ксении блаженной, я обратил внимание, как время от времени к ней подходят закутанные до глаз люди. Стоят, молятся, целуют стены и засовывают в щели записочки. Вьюжным ветром записочки выдувало из щелей, и они катились по снегу.

Я подобрал три из них. На одной было написано: «Милая Ксеня, устрой так, чтобы я получила рабочую хлебную карточку на 250 граммов. Маня». На второй записке: «Дорогая Святая Ксенюшка, моли Бога, чтобы немец не разбомбил наш дом на Малой Посадской, 4. И чтобы мы не умерли голодной смертью. Таня, Вадик и бабушка». На третьей: «Дорогая Ксения, проси Бога, чтобы он сохранил моего жениха, шелапутного матроса Аркашку, чтобы он не подорвался на своем тральщике на мине в Финском заливе. Желаю тебе счастья в раю. Крепко целую тебя, Ксенюшка. Валентина. 27 октября 1941 года».

Из-за угла часовни вывернулась маленькая, закутанная до невозможности шарообразная старушка. Мы разговорились.

– Велика у Господа Бога Ксения блаженная, – сказала старушка, – всем помогает, что у нее ни попросят. Конечно, если на добрые дела. Вот закрыта часовенка-то, не пускают к Ксенюшке, не пускают. А вот перед войной посадили туда сапожников. Настелили на могилке доски и посадили этих пьянчуг. Привезли им гору вонючих ботинок. Взяли сапожники ботинки на железные лапки и начали колотить молотками по каблукам, гвозди забивать. Колотят, колотят, вдруг затрясся, заходил ходуном пол. Испугались, что землетрясение. Выскочили из часовенки – не трясет. Зашли, стали колотить – опять затрясло. Послали одного за угол в магазин за бутылкой. Пришел с полными карманами. Приняли они на грудь и совсем света не взвидели. Так их затрясло, что все ботинки заплясали, заскакали по всей часовне. Пошли к начальству отказываться. Начальство крепко смеялось, сапожникам не поверило, но прошение их уважило.

Старушка попрощалась со мной и пошла дальше, бормоча себе в теплый шарф: «Велика, велика у Господа Бога Ксения блаженная».

в. н. Лялин, «Святая блаженная Ксения Петербургская»

Просить – как? Очень просто.

Перед вами книга. Если, прочитав ее, вы поверите, что святая Ксения поможет вам, то именно так и произойдет. По вере вашей да будет вам (Евангелие от Матфея, 9:29).

У вас нет церковной, освященной иконы? Нестрашно. Здесь, в книжке, мы поместили изображение святой – быть может, глядя на него, вам будет легче обратиться к Ксении?

Вы не умеете молиться, просто никогда еще не пробовали? Тоже не беда. Дорога начинается с первого шага. Просите своими словами, любыми, лишь бы они шли от сердца. Кроме того, на последней странице напечатана церковная молитва к этой святой. Можете читать только ее, можете дополнять ею свои собственные слова.

Итак, в этой книжке собрано все нужное для того, чтобы помочь вам обратиться к святой блаженной Ксении Петербургской.

Дерзайте.

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят (Евангелие от Матфея, 7:7–8)

МОГИЛА НИЩЕНКИ

Конец сентября. Я иду по Смоленскому кладбищу к часовне святой Ксении. Тепло, тихо, безветренно. Могилы, могилы, могилы с крестами. Старые, конца XVIII века, перемежаются более поздними. Мраморные кресты соседствуют с чугунными и гранитными, тут же современные, крашенные яркой серебрянкой.

С кленов медленно слетают желтые и красные листья. Они падают на искалеченные кресты заброшенных могил, где вместо садовых цветов, посаженных любящей рукой, – желтенькие цветочки недотроги, сныть и крапива. Никто давно не помнит об этих людях, никто не любит их, память прервалась.

А вот песчаный холмик, сплошь заставленный венками: «Любимому сыну», «Дорогому внуку», «Доченьке» – с фотографий смотрят три лица: мама, папа, двенадцатилетний мальчик. Похоронены только что. Вот еще одна свежая могила: мама с годовалой дочкой, из-под венков и цветов, вызывая дрожь, выглядывает целлулоидный лиловый слоник с поднятым хоботом. Что останется от этих могил через десять, пятьдесят, сто, двести лет? Сохранится ли по этим людям память, та, о которой просят в заупокойной службе: «...и память их в род и род»?