Вернуть вчерашний день - Бертрам Чандлер

Бертрам Чандлер

Вернуть вчерашний день

Глава 1

Я проснулся с пугающей уверенностью: произошло нечто ужасное. Стояла непривычная тишина. Громкое басовитое гудение космических двигателей настолько входит в жизнь космолетчика, что их молчание беспокоит больше, нежели внезапный вой аварийных сирен или тревожный набат. Так почему же я не слышал сигнала тревоги?! И почему не только молчат двигатели, но и насосы не гудят, и не слышно посвистывания систем вентиляции?

Правда, были кое-какие другие звуки.

Чье-то легкое дыхание. Я даже задержал выдох на несколько секунд, дабы удостовериться, что здесь есть кто-то еще. Тиканье часов. И другие звуки — очень слабые, едва различимые. Я попробовал идентифицировать их. Отдаленное резкое жужжание — где-то далеко над моей головой. И еще — совсем недалеко — механический гул и рокот. Внезапно ко мне пришло осознание: я слышу биение пульса большого города, а никак не космического корабля. Это могло успокоить, но, наоборот, встревожило.

Я с трудом пошевелился в кровати — да, в кровати, а не на узкой койке! — и ощутил рядом женское тело, мягкое и упругое, теплое, гладкое, бок о бок с моим. В другое время одно это могло вызвать желание, но не сейчас, ибо ситуация, похоже, действительно скверная. Я потянулся к настенному светильнику: он оставался включенным, когда мы, обессилевшие, погружались в сон. Помню, как сделал последнее усилие, выключая свет.

Я нажал на кнопку. Мягкий янтарный свет успокаивал взгляд. Он бликами играл на глянцевых каштановых волосах, рассыпавшихся на белой подушке, ласкал гладкое плечо и смуглую спину. И озарял циферблат настенных часов, стрелки которых показывали время с пугающей точностью.

— Илона! — резко сказал я.

Она отреагировала звуком, напоминавшим то ли мурлыканье, то ли просто вздох, пошевелилась, потянула на себя одеяло и укрылась под ним с головой.

— Илона!

На этот раз никакого ответа.

Пришлось ее потрясти: сначала легонько, затем более настойчиво. Девушка повернулась ко мне, глаза ее медленно, нехотя открылись тусклыми голубыми звездочками из-под темных волос.

— Ах, это ты… — проговорила она. И еще, раздраженно — Послушай, дай девочке поспать, а…

— Эти часы… — начал я.

— А что с ними? — Илона снова скользнула под одеяло.

— Они в порядке?

— Ну, конечно, в порядке!

Я спрыгнул с кровати и быстро подошел к окну. Припомнил, как обращаться с устройством управления поляризацией — Илона научила меня этому накануне вечером. Повернул рычажок, и затемненное стекло стало прозрачным, кристально чистым. В комнату ворвался яркий свет.

— Тебе что-то непонятно? — недовольно спросила она.

Я проигнорировал вопрос, разглядывая с высоты Нью-Прагу: высокие здания, сверкающие в лучах утреннего солнца, блестящие зеркала искусственных озер, зеленые парки. На северо-востоке находился космопорт. Солнце ослепляло, но все же я сумел разглядеть сверкающий шпиль наблюдательной вышки, высокую, странным образом закрученную колонну Маяка Карлотти. Еще там должна быть другая вышка, но ее я сейчас не видел.

А вообще в этот час там уже не должно быть никакой другой вышки.

Я, наконец, осознал, что произошло, и это оказалось куда более болезненным, чем первый опыт полета в невесомости для новичка. Я понял, но желал полностью убедиться в своей правоте. Медленно подошел к телефону, открыл справочник, лежащий на столе, нашел номер службы управления полетами космопорта, набрал нужную комбинацию цифр. Экран осветился, и в центре прозрачной сферы появилось лицо привлекательной девушки. Ее брови удивленно приподнялись при виде моей наготы:

— Справочная космопорта. Чем могу быть вам полезна, сэр? — тем не менее, довольно мягко спросила она.

— С кем это ты там развлекаешься? — донесся раздраженный голос из-под одеяла.

Я не обратил внимания:

— «Молния». Она уже стартовала?

— Конечно, сэр. В восемь тридцать. На полтора часа позже расписания.

— Спасибо, — пробормотал я, отключаясь.

— Ну что, ты покончил со всем этим? — раздался недовольный голос.

Ну конечно, нет.

Я набрал другую комбинацию цифр и увидел еще одну симпатичную девушку. Она была такой же милой блондинкой, но, по всей видимости, гораздо чаще имела дело с неодетыми клиентами. А может быть, просто отличалась более широкими взглядами на жизнь:

— Коммутатор, — проворковала она. — Доброе утро, сэр.

— Нисколько не доброе.

— Что-нибудь случилось, сэр?

— Да. Вы сохраняете записи, кого нужно разбудить рано утром?

— Да, сэр.

— Звонили ли вы по следующему номеру в пять тридцать? — и я продиктовал напечатанный на карточке номер аппарата.

— Оставайтесь на линии, сэр, — глаза ее заскользили по строчкам, брови слегка нахмурились, как будто она сопоставляла какие-то данные. — Да, сэр. По этому номеру ответили. Заказ подтвержден.

— Спасибо.

— Ну, а теперь-то я могу уснуть? — холодно спросила Илона.

— Нет!

Я бросился к кровати, стащил одеяло, в которое укуталась Илона. Она уселась в постели, глядя на меня. Девица была хороша, сплошное сочетание рук, ног, груди… Но ее красота не имела для меня значения. Я уже начинал ненавидеть ее.

— Ты понимаешь, что случилось? — заорал я.

Илона поморщилась:

— Пожалуйста, говори тише. Ты же не на корабле и не приказы отдаешь.

— И никогда больше я не попаду на корабль.

— О чем это ты? — спросила она, впрочем, без особого интереса.

— Я опоздал на свой корабль, и ты прекрасно знаешь, что это значит, — ответил я.

Она, казалось, стала проявлять большую заинтересованность. Натянула простыню, закутала плечи. И повторила без всякой интонации:

— Ты опоздал на корабль…

— Да, черт возьми, Илона, что произошло этой ночью?

Она рассмеялась:

— Тебе самому должно быть известно. Ты ведь тоже был здесь.

— Но что произошло? Я звонил на коммутатор, заказывал звонок на пять тридцать. Таким образом, у меня было достаточно времени добраться до Космопорта. Сейчас сверился с телефонисткой, и она уверяет, будто звонок был и заказ приняли.

Илона снова засмеялась:

— Вот забавно, дорогой. Я смутно припоминаю какой-то сон, вроде бы я встаю с кровати и отвечаю по телефону.

— О, черт! — выругался я. — Это же не шутка! Ты хоть понимаешь, что наделала?

— Что я наделала? — задала она ответный вопрос. — Не забывай, что именно ты настаивал попробовать эйфорин, хотя я предупреждала тебя о последствиях.

— Но ты же уверяла меня, будто употребляла его так часто, что у тебя уже выработался иммунитет.