Хозяин восьми морей. Перерождение Артефактора - Тарс Элиан

Элиан Тарс

Хозяин восьми морей. Перерождение Артефактора

Глава 1

«Я и правда переродился! Очуметь!» – такой была моя первая мысль.

«Прохладно» – мысль вторая.

А затем я понял, что кто-то держит меня за руку:

«Тепло…»

Я попытался разлепить тяжёлые веки.

– Тайон… – услышал я нежный голос, звучавший будто бы издалека.

Через маленькую щёлку полуприкрытых век я увидел девушку с раскосыми глазами и тёмно-русыми локонами. Кажется, она не заметила, что я очнулся. Она выглядела расстроенной.

– Здесь нарушительница! – закричал грозный мужской голос.

– Быстрее! В главный зал!!!

– Эй, полукровка, подними руки!!!

Оглушительно завыла сирена.

Девушка отпрыгнула назад, будто кошка, на которую плеснули помоями. Она пропала из моего поля зрения, я попытался встать, но тело отказалось слушаться.

Сумчатый мегалодон мне в бухту! Какого дьявола вообще происходит?!

Какой бы частью тела я ни пытался пошевелить – ничего не выходило. А до моего слуха доносились приглушённые выстрелы и крики.

– Я вернусь за тобой, Тайон! – в поднявшейся неразберихе я каким-то чудом смог вычленить слова девушки.

Лишь когда сирена умолкла, а возня стихла, я осознал, что говорила она на наречии алти.

Ар-р-р!!! Что за имя такое, «Тайон»? И где я вообще нахожусь?!

Совсем рядом загрохотало. Я с удивлением осознал, что только что ударил кулаком подле себя. Отлично! Тело начинает слушаться…

Хм, а тело-то ощущается как-то по-другому. И…

Ну-ка, ну-ка…

Как такое может быть? Я отчётливо ощущаю структурные вибрации материи! Как будто на мне есть листовая пластина лаванды-виброскопа! Но характерного запаха не чувствую. Нет, у меня точно сейчас нет с собой никаких листовых пластин или других артефактов.

С трудом приподняв голову, я оглядел себя, краем сознания отметив, что зрение стало острее.

Увиденное меня ошеломило!

Мда, я абсолютно голый лежу в каком-то стеклянном саркофаге, и только моя левая кисть через аккуратное отверстие выглядывает наружу.

– За двадцать пять шиллингов вы можете прикоснуться к кисти этого Солнцеголового Алти, – где-то на задворках памяти начали всплывать обрывки воспоминаний. Говорил незнакомец: – Вы можете убедиться, что он живой, и что на ощупь мало отличается от обычного человека. А ещё, поговаривают, прикосновение к нему дарит господам неиссякаемую мужскую силу, а дамам продлевает молодость и озаряет дни новыми красками!

Что за дьявольщина лезет мне в голову?

Я ещё раз огляделся.

Да, я находился в прозрачном стеклянном саркофаге, который стоял посреди огромного зала с высоченными сводчатыми потолками, витражными окнами, мраморным полом и колоннами. Владелец этого места явно небедный человек…

А что это за место-то такое?

Святая Дева под Килем, неужели я в музее!..

– Дамы и господа, напоминаем, что после восьми часов вечера вы можете лицезреть Солнцеголового Алти во всей красе, – вещала женщина-экскурсовод в моих размытых воспоминаниях. – Смею заметить, такого вы ещё никогда в жизни не видели. Вход только для взрослых! такого– Смею заметить, такого вы ещё никогда в жизни не видели. Вход только для взрослых!

А дальше в памяти начали всплывать образы людей: дородных матрон, внимательно оглядывающих меня опытным взглядом и одобрительно хмыкающих; юных дев, лишь недавно достигших совершеннолетия, стыдливо прикрывающих ротики распахнутыми веерами; или вон – тощий художник в круглых очках, с невозмутимым видом пишущий портрет с моей обнажённой натуры…

Тысяча акул! Кажется, я понял – на этой выставке я главный экспонат!

Экспонат, которому до восьми вечера прикрывают киль куском шерстяной ткани, а после демонстрируют всем желающим всю мощь кулеврин викторианского флота.

Нет, ну что за бесцеремонность?! Ещё и платят за сие удовольствие в чужой карман!

Пора сворачивать эту лавочку!

Пока мысли танцевали джигу в моей голове, я пытался расшевелить тело. Мне удалось достать левую руку из отверстия, втянув её внутрь саркофага.

Я внимательно «прислушался» к окружающим меня структурным вибрациям и теперь мог точно сказать, что крышка саркофага – артефактоподобный предмет. Не артефакт, но наделён особыми свойствами. Стекло крепкое, и разбить его снаружи очень трудно.

Но структурный контур замыкается изнутри. Перед мастером-артефактором явно не стояло задачи создать предмет высшей прочности.

Хиленький контур, а узел замыкания и вовсе рябит, как вода на ветру.

Я приложил ладонь к узлу. Мда… моя нынешняя рука заметно больше прошлой. Но главное, я на сто процентов уверен, что смогу пустить через неё вибрацию, чтобы уничтожить узел.

Но такое невозможно для людей! Человеческое тело способно ощутить или выпустить крайне слабые вибрации и без усиливающих артефактов они ни на что повлиять не могут.

Моя кисть дёрнулась, потеплела, и стекло начало дрожать.

Спустя пару секунд дрожь прекратилась, и как будто ничего не изменилось. Если не считать, что защитный контур был разрушен.

Я только что совершил невозможное.

Я крут и крышесносен, как утреннее похмелье после грога с острова Дур.

Уперевшись обеими ладонями в стекло, я с радостью осознал, что могу его поднять. К постаменту оно как раз и крепилось защитным контуром.

Я вылез из саркофага, опустив крышку на мраморный пол.

Пошатываясь, сделал несколько шагов.

Других живых людей в зале я не увидел и решил пойти по ближнему ко мне проходу.

Проходя мимо косматого чучела первобытного человека, я сорвал с него меховую набедренную повязку и повязал вокруг пояса, чтобы не пугать обывателей своей кулевриной. Затем с чувством выполненного долга двинулся дальше по коридору.

Меня слегка штормило.

Лавируя между чучелами животных, я услышал впереди голоса людей. На автомате я быстро нырнул влево и притаился рядом с громадным скалящимся двухвостым волком Четвёртого сумеречного моря.

Не прошло и минуты, как коридор озарил яркий свет фонарей.

– Пошевеливайся! Если у неё были сообщники и они похитят Солнцеголового, мы с вами без работы останемся! – крикнул один из охранников.

Я увидел трёх мужчин в тёмных камзолах. Внешность их была самая обычная – смуглая кожа, тёмные волосы. Разве что у одного поблёскивала кровью свежая рана на щеке, а у другого был оторван рукав камзола. Очевидно, та нарушительница навешала им по первое число.

Все трое были вооружены самыми обычными импульсными ружьями. На поясах висели сабли, у двоих имелись пистоли. Холодное оружие донельзя простое – металлическое. Ну а стрелковое, без сомненья, артефактное – иное мало кто использует.

– Нам придётся худо, если у неё были сообщники, – проворчал другой мужчина, когда все трое проходили мимо меня. – Из-за этой стервы Ливая в больницу увезли, а она одна была! А если этих морских чертей будет больше?!

– Заткнись и смотри в оба! Я не хочу потерять это место! В вонючий рыбный цех я не вернусь! – воскликнул мужик с обожжённой щекой и резко развернулся, сунув фонарь в лицо напарнику.

Я оказался на границе ореола света. Дьявол! Если он переведёт взгляд, то заметит меня!

Инстинкты сработали молниеносно. Я плавно перетёк назад, перемещая тело за двухвостого волка…

Неожиданно рядом что-то хрустнуло!

Осьминожьи щупальца… Да это же мои колени хрустят! Ар-р-р!!! Нужно было лучше разминаться!!!

– Кто здесь?! – тут же выкрикнул обожжённый, направляя дуло ружья в мою сторону.

Недолго думая, я врезался плечом в громадное чучело двухвостого волка и повалил его на охранников. Поправочка: после столкновения с мраморным полом волк стал однохвостым.

Охранники засуетились, отступая. Никого из них, увы, волк погрести под собой не смог.

Схватив отвалившийся волчий хвост, по весу и форме не уступавший добротной дубине, я зарядил по роже ближайшему мужику. Тот покачнулся и обмяк. Я же, не останавливаясь, врезал хвостом по ружью другому. Громыхнул выстрел, и энергетический сгусток, напоминающий шаровую молнию, врезался в потолок. Наши головы осыпала каменная крошка.