За двадцать лет до Москвабада - Юлия Латынина

Юлия Латынина

ЗА ДВАДЦАТЬ ЛЕТ ДО МОСКВАБАДА

«Русские не хотят работать»

В течение многих лет правительственные и независимые эксперты объясняли нам, что мигранты приезжают в Москву потому, что «русские не хотят работать».

Так вот — это не так. Мигранты приезжают в Москву по той же причине, по которой в диккенсковский Лондон стекались бедняки, образуя там криминальное дно. Они приезжают в Москву, потому что в ней можно не умереть от голода.

На примере Орхана Зейналова, предполагаемого убийцы Егора Щербакова, это очень хорошо видно. Орхан Зейналов — это не «трудолюбивый мигрант», который занимает рабочие места, не занятые русскими. Это типичный представитель криминального дна, который если может — не работает, если не может — подрабатывает.

Вы говорите мне: «Русские не хотят работать»? Так я вам на это отвечу: «Орханы Зейналовы не хотят работать». Зачем нам они в Москве?

«У нас дефицит рабочей силы на рынке труда»

В течение многих лет правительственные и независимые эксперты объясняют нам, что мигранты нужны России, потому что у нас «дефицит рабочей силы на рынке труда».

Это — глупость. На рынке труда не может быть дефицита труда, по той же причине, по которой на рынке компьютеров не может быть дефицита компьютеров. Если есть дефицит — значит, нет рынка.

Давайте честно признаем — не может быть рынка труда в стране, где есть хотя бы минимум социальной защищенности. Если в бассейне есть дырка с одной стороны, она должна быть и с другой. Если вы защищаете свое население — платите ему пенсии и пособия, хотя бы и нищенские, — то вы должны защищать его от мигрантов из стран, где пособий нет.

«В России не хватает рабочих рук»

В течение многих лет правительственные и неправительственные эксперты объясняли нам, что в России — дефицит рабочих рук. И если мы не будем приглашать мигрантов на роль дворников, то захлебнемся в грязи.

У меня встречный вопрос: есть ли в России дефицит гаишников? А? Это тяжелая работа, в слякоти, в грязи, среди выхлопных газов, а сказать, что она не пользуется уважением в обществе, — ничего не сказать.

Ребята, так у меня решение! Давайте осчастливим гаишника и сделаем его дворником! А зарплату ему будем платить ту же, что гаишнику! В Москве работает 10 тысяч сотрудников ГИБДД. Дадим им в руки лопату — и проблема решена!

Другой пример. Недавно руководитель небольшого завода на Южном Урале написал мне письмо о нагрянувшей к нему проверке. В состав проверки входили два ветеринара (они проверяли 2 овчарок три дня), сельхозконтроль (они проверяли заводскую столовую) и еще два десятка проверяющих, среди которых выделялась пожарная служба, оштрафовавшая завод за то, что его остроконечная крыша, на которую не имеется выходов из цеха, не оборудована перилами на случай пожара.

Ау, ребята! Если в России есть возможность отправлять двух здоровых мужиков за 120 км от областного центра, чтобы они проверяли двух собак, и так три дня, — какой же у нас дефицит рабочих рук? У нас избыток!

Рекомендую вам замечательный пост[1] Константина Бабкина, президента «Росагромаша», который объясняет Путину, почему «Росагромашу» выгодней собирать тракторы на заводе в Канаде, а не на заводе в Ростове.

В числе прочего Бабкин сообщает: количество бухгалтеров на их канадском заводе составляет 14 человек, которые обходятся в 800 тысяч долларов в год, а в России при аналогичном объеме производства потребовалось бы 65 бухгалтеров ценой 1 млн 805 тысяч долларов в год. Количество охранников на канадском заводе составляет 4 человека общей стоимостью 152 тысячи долларов в год. А количество аналогичных охранников на российском заводе будет 150 человек общей стоимостью 1 млн 50 тысяч.

Пардон, какая же у нас нехватка рабочей силы? В России 5 млн бухгалтеров. Давайте сократим их в 5 раз, как в Канаде, — и у нас высвободится 4 млн пар рук! В России 800 тысяч частных охранников, из-за того что полиция не работает! Давайте полицию заставим работать, а охранников сократим в 36 раз, и у нас высвободится еще 770 тысяч человек, которые покроют все потребности в дворниках от Москвы до Владивостока!

Хотите еще примеров?

На средней российской электростанции мощностью 600–1000 МвТ работает 200–300 человек. На аналогичной электростанции в Европе — около 50 человек. При этом минимум, до которого можно сократить численность сотрудников, купив самое современное оборудование, из-за устаревших и нелепых требований Ростехнадзора составляет 120–150 человек. Если у нас нехватка рабочей силы, может, мы отменим эти идиотские требования?

А вот еще один пример, который вообще-то пригодится нам больше в следующей главке. В России есть чиновники, у них есть служебные автомобили. Сколько в России и в Москве служебных авто, никто и никогда не считал. Однако только федеральных чиновников, машины которых закупаются через сайт госзакупок, в Москве насчитывается 40 тысяч человек. Если мы прибавим к этому руководителей, замруководителей и начальников департаментов в районных управах, ректоров, проректоров, директоров ГУПов, я думаю, не будет преувеличением посчитать количество служебных авто только в Москве в 120 тысяч машин.

На каждый служебный автомобиль требуется не меньше двух водителей, средняя зарплата — 40 тысяч рублей. Как вы можете заметить, водители для этих автомобилей есть.

Так, может, ввиду дефицита рабочей силы мы запретим служебные авто? А половину денег на их содержание (для «Форда-фокуса» из районной управы это 80 тысяч долларов в год, для «Мерседеса» из ГОНа — это 300 тысяч долларов в год) выдадим чиновнику наличными?

И сразу у нас на рынке рабочей силы в Москве образуется 240 тысяч пар рабочих рук!

То есть вы уже поняли, к чему я. Общая численность трудоспособного населения России — 87 млн человек.

Из них общая численность силовиков (полиция, УИН, ФСО, не считая армии) — около 3 млн человек. Только полицейских в России в три раза больше на душу населения, чем в США, и в пять раз больше, чем в Европе.

Сотрудников федеральных министерств и ведомств — 1,6 млн человек, остальных властных структур вместе с депутатами — 1,3 млн, всяческих контролирующих и регистрационных органов — 1,3 млн, пенсионных, социальных и медицинских фондов — 2,2 млн. Армия бухгалтеров, которая может быть в пять раз меньше, — 5 млн, армия частных охранников — 800 тысяч человек, общее количество водителей, возящих именно чиновников по всей России, можно приблизительно оценить в 2 млн человек.

Это не десятки, не сотни даже тысяч. Это миллионы рабочих рук, занятых работой, которая не порождена экономикой. Они заняты работой, которая порождена государством. Нет ничего «естественного» в том, что в стране 5 млн бухгалтеров и 2 млн водителей, возящих начальственные задницы. Что в Москве гаишники — есть, а дворников — нет. Второе — естественное следствие первого.

Естественно, ни один Вася Пупкин, приехавший из Усть-Зажопинска, без образования и квартиры, не пойдет в Москве дворником, если он может пойти гаишником! Естественно ни один дурак не пойдет машинистом за 40 тысяч рублей в месяц, если он может пойти в отдел «К» МВД РФ и к тридцати годам кататься на «Гелендвагене», иметь при себе два золотых «вертю» и сотни тысяч долларов налом!

Так давайте писать об этом — не о том, что в стране «не хватает рабочих рук», а о том, что нам не нужно 5 млн бухгалтеров и 2 млн водителей служебных авто, что нам не нужны гаишники, разные лицензирующие и разрешающие, что нам не нужно по два проверяющих на две служебные овчарки, — то есть что нам не нужнымиллионыизбыточных рабочих мест, как квалифицированных, так и нет, которые в лучшем случае делают экономику неконкурентоспособной, а в худшем — прямо дают гаишнику или проверяющему мандат на рэкет.

Какие места занимают мигранты

В течение многих лет правительственные и неправительственные эксперты объясняли нам, что мигранты занимают нишу «неквалифицированного труда».

Это правда. Но это не вся правда. Присмотримся повнимательнее.

Вот набивший оскомину пример — дворники. Дворник в Москве в среднем получает 22 тысячи рублей, при этом часто убирает несколько дворов сразу. Средний размер зарплаты, которую получает таджик за один двор, — 8 тысяч рублей, а средний размер перевода, который он отправляет себе на родину — 15 тысяч. Дворник работает на 2–3 работах.

Каждый русский, который пытался устроиться дворником в Москве, знает, что это практически невозможно. Потому что ни один русский не позволит платить себе 8 тысяч, если по ведомости ему полагается 22 тысячи. Иначе говоря, речь идет не столько о «неквалифицированном труде», сколько о труде с гигантской воровской составляющей. Таджик работает дворником потому, что с таджика чиновник может украсть 500 долл. в месяц, а с российского гражданина — не может.