Смерть в рассрочку - Татьяна Моспан

Татьяна Моспан

СМЕРТЬ В РАССРОЧКУ

Криминальный роман

Наталья Дробышева бросила телефонную трубку и стремительно вскочила с дивана.

Все, приплыли! Она заметалась по комнате, как зверек по клетке. Пышная платиновая грива, которую узнавали тысячи почитателей таланта певицы, почти закрывала лицо.

Наталья резко откинула волосы назад. Руки дрожали. Чего она испугалась? Эта гнида, которая… Не посмеет!

Стиснув руки, пыталась унять непроходящую дрожь. Ее трясло изнутри. Красивое лицо скривилось. Пить меньше надо, тогда… А что — тогда?

Наташа остановилась перед громадным зеркалом. Тридцатилетняя женщина с роскошной фигурой: грудь, талия, ноги, — распахнутый халат, наброшенный на голое тело, позволял видеть себя всю.

Сейчас она вглядывалась в собственное отражение, словно хотела запомнить себя навсегда. Как много ей дано от природы! Эти слова ей твердили часто, так часто, что перестала осознавать их значение. Да, дано, а что толку? Красивая, талантливая — её голос, несмотря на все пьянки и гулянки, по-прежнему звучит, собирая полные залы зрителей. Она была их кумиром: божественная, неповторимая, сексапильная. И как она распорядилась всем этим? Превратилась в певичку со скандальной репутацией. Почему-то именно сейчас она поняла, как бездарно разбазаривала то, что дано от природы очень немногим.

Наталья поежилась и, запахнув халат, отвернулась от зеркала. Ей стало неприятно смотреть на собственное отражение.

Она подошла к окну. Взгляд скользил по темным дорогим шторам с затейливыми оборками. Она обернулась и опять увидела себя в зеркале. Стройная фигурка в запахнутом халате на фоне темных штор с пышными рюшами. «Словно портрет в траурной рамке!» — кольнуло в сердце.

— Тьфу, дура! — вслух заорала она.

Ее опять стала колотить дрожь. «Не посмеет, он ничего не посмеет ей сделать,» — твердила она и сама не верила в это.

Она вдруг почувствовала, как невидимое кольцо, таящеее в себе смертельную опасность, сжимается вокруг неё все плотнее и плотнее. То угнетенное состояние, в котором находилась последнее время, сегодня сделалось невыносимым. Она почти физически ощутила приближение опасности.

Надо что-то делать! Она вскочила с дивана и сорвала халат. Скорее бежать отсюда, она не может больше находиться здесь! Стены собственной квартиры, казалось, излучали опасность. Или предупреждали о надвигающейся беде…

Она схватила свитер и стала судорожно натягивать его на себя. А юбка где? Да черт с ней, с юбкой! Путаясь в колготах, она кляла себя последними словами. Идиотка! Надо было давно бежать в милицию, а лучше сразу в прокуратуру.

А как же Лерка? Она остановилась и опустилась на пуфик в прихожей. Лерка приедет, а её нет дома? Ладно, позвонит, объяснит…

Наталья, подгоняя себя, уже застегивала изящные ботиночки, как услышала шаги на лестничной площадке. Услышала потому, что прислушивалась. Кто-то остановился возле её двери.

У неё упало сердце. Ноги сделались ватными.

Прозвучавший затем звонок ударил по нервам.

— Кто? — выдавила она, не унавая собственного голоса.

— Я от Виталия, он просил передать…

Наталья радостно засмеялась. Ну, наконец-то! Виталик, как всегда, в своем репертуаре. После очередного скандала не является сам, посыльного присылает.

— Это вы, Дима? — спросила она, гремя замками.

— Да, — приглушенно ответили за дверью.

Наталья на секунду замешкалась, справляясь с тугим замком. И в этот момент её словно что в сердце толкнуло. За дверью находился не приятель её любовника! Она замерла, но рука автоматически, привычным жестом уже сбрасывала с двери последнюю цепочку, единственное препятствие, которое могло оградить её от убийцы.

Дверь распахнулась.

В нос ударил резкий запах, от которого Наталья потеряла сознание. Рослый здоровый мужчина подхватил падающее тело и поволок его к давану.

В гостиной он задрал по локоть рукав свитера на женщине и вытащил шприц. Руки в тонких перчатках не смогли сразу нащупать тонкую вену. Чертыхнувшись, он стянул их. Прокола быть не должно! Он сжал безвольную руку Натальи в кулак, после этого ловко вогнал иглу во вздувшуюся вену.

Тело жертвы непроизвольно дернулось. Мужчина сделал ещё один укол. Нормально! После этой дозы будет петь свои песенки Господу Богу, цинично подумал он. А хороша девка!.. Его масляный взгляд задержался на высокой полной груди Натальи. Рот наполнился слюной. «Перебьешься! — осадил себя. — Так все дело завалить можно. Шеф шутить не будет».

Он отвернулся от роскошного тела, которое, как магнитом притягивало его. Баб, что ли, мало? Живых баб. А эта почти труп, твердил он себе, но глаза, помимо воли косили на податливо лежащее тело.

Он вздохнул и натянул перчатки.

Пора делом заняться да сваливать отсюда, пока действительно кто не нагрянул.

Он аккуратно протер шприц, чтобы не оставлять своих отпечатков пальцев, и вложил его в руку Натальи. Порядок, больше он ни до чего не дотрагивался. Потом снянул с тела ботиночки и отнес их в прихожую. Ишь, убежать хотела, сучка! От шефа не убежишь.

Он подошел к окну и распахнул его. Холодный зимний воздух ворвался в комнату. Хорошо. Тело скорее остынет, труднее будет установить время смерти.

Убийца последний раз окинул взглядом место преступления. Вроде все учел. Его голова работала как прекрасно отлаженный механизм.

Он увидел на руке Натальи браслет с бриллиантами. Дорогая штучка. Он с трудом отвел глаза. За такой браслетик… Нельзя! Он отступил назад, словно не доверяя себе. Вляпаться из-за этого барахла — верное дело.

Ветер парусил штору на окне. Он подошел к телу и приподнял опущенное веко. Готова, девонька. Не в свою игру ты влезла, пела бы свои песенки, жила бы долго, радовала нас, грешных. А теперь…

Убийца, захлопнув дверь, покидал квартиру, где на диване в гостиной быстро остывал труп известной певицы — красавицы Натальи Петровны Дробышевой. Иномарка шла на большой скорости. На заднем сиденье, плотно сжав губы, сидел хозяин, рыхлый мужчина лет пятидесяти, с обширной лысиной. Рядом с ним, мрачно уставившись на дорогу, прерывисто дышал ещё один пассажир. Его импозантное выхоленное лицо — от таких мужиков бабы всегда сходили с ума — сейчас было напряжено до предела. В салоне автомобиля висела гнетущая тишина, которую нарушал лишь шум проносившихся мимо встречных машин. Стас, водитель иномарки, личный шофер шефа, повернул ручку приемника. Зазвучала приятная мелодия.

Пассажир с выхоленным лицом краем глаза покосился на хозяина. «Словно мумия застывшая, — с неожиданной злобой подумал он. — Даже не шелохнется. А тоже, видать, опасается, вперед не сел… Подведет всех под пули, ох, подведет. С кем тягаться задумал? С Бегловым связываться — это не журналистишку ликвидировать. Зря он во все это влип, зря! Погорим… Шефу есть за что бодаться, а тут… Своя жизнь, не чужая на кон поставлена. Он опасность затылком чувствует. Не кончится все добром».

Мужчина повертел внезапно онемевшей шеей, на неё словно кто-то уже накинул петлю.

Шеф сидел все с тем же выражением лица.

«Хоть бы моргнул разок, падла. Крутого из себя корчит. Круче только крутые яйца. Вот прищемит их нам всем Артем, а то и вовсе…»

От таких хороших мыслей противно и тягуче засосало под ложечкой. «Неужели хозяин ничего не боится, неужели не видит, в какое дерьмо влез?! Раньше всего опасался, собственной тени боялся, а теперь… Силу свою почувствовал, власть, вот мозги и замутились. Хороший кусок хапнуть хочется. Все просчитал наперед, привык, что по его указке дела делаются. Еще бы, с такой мощной поддержкой! — скривил красивое лицо мужчина. — А если на сей раз осечка?.. Денег нагреб, хоть задницей ешь, только деньги на тот свет с собой не потащишь. С Бегловым шутки не шутят. — Он судорожно вздохнул. — Хрен с ним, с шефом, самому ноги уносить надо, пока цел».

Негромко звучавшая музыка оборвалась.

— Передаем сообщение нашего корреспондента, — раздался четкий голос диктора. — Продолжаются разборки в криминальном мире. Сегодня днем в юго-западном районе Москвы совершено нападение на «мерседес-600». Иномарка была расстреляна неизвестными, которые поджидали её на обочине дороги. Водитель убит. Пассажиры тяжело ранены. С прискорбием сообщаем, что в салоне «мерседеса» находилась известная эстрадная певица Валерия Стрелецкая, имя которой последнее время не сходило со страниц популярных изданий. Слухи и предположения вокруг личной жизни певицы множились с неимоверной быстротой. Нашему корреспонденту не удалось выяснить… — продолжал бубнить голос. — О подробностях слушайте в следующем блоке новостей.

Голос диктора бойко отбарабанил сообщение. Дыхание у пассажиров иномарки остановилось.

«Вот оно, — с тоской подумал импозантный мужщина, — началось…»