Римская история - Филипп Кюрваль

РИМСКАЯ ИСТОРИЯ

Филипп Кюрваль

Римлянин медленно поднялся с ложа, потянулся, зевнул, потер глаза и, окончательно проснувшись, подошел к календарю — это стало у него чем-то вроде ритуала. 29 год до Рождества Христова. В сотый раз он задал себе вопрос, что бы это могло значить, и кто такой был этот Христос, в честь которого был реформирован календарь. Конечно, за последние десять лет он узнал множество поразительных и непонятных вещей, но почему-то его больше всего интриговали эти несколько загадочных слов. Он покрутил краны и вскоре с наслаждением погрузился в ароматизированную воду, наполнившую хрустальную ванну. В таком положении он мог оставаться часами.

Дела процветали, ему оставалось только время от времени посещать офис компании «Будущее Инк.», чтобы обеспечить себе безбедное существование, получив в очередной раз порцию солидных дивидендов. В свое время — хвала Юпитеру — его отца осенила блестящая идея. Он взял несколько тысяч талантов из семейной сокровищницы и доверил их человеку, которого тогда все считали безумцем; впоследствии оказалось, что это величайший гений эпохи. О, боги, но почему все-таки Лукулл реформировал календарь?

Римлянин вылез из ванны, обсушил тело простыней, оделся и отправился на Форум, чтобы повидаться с друзьями. В то время общественная площадь оставалась единственной не снесенной и не реконструированной частью Великого города. Так приятно было побродить здесь пешком, не испытывая раздражения от тысяч вездесущих автомобилей… Разумеется, эти механизмы весьма полезны как средство передвижения на большие расстояния, но так хотелось избавиться от ядовитого запаха бензина в городе! Гораций стал одним из самых уважаемых для нашего римлянина поэтов после того, как яростно выступил против уничтожения Форума и за запрет автомобильного движения на его территории.

Несмотря на то, что наш римлянин был одним из основных держателей акций компании, он не был посвящен в ее секреты, и подобное положение дел порядком портило ему настроение. Но Август — это Август, и здесь ничего нельзя было поделать. К тому же, Лукулл не предпринял ни малейшего усилия, чтобы сын его лучшего друга оказался среди фаворитов императора и мог принимать участие в заседаниях Совета Шести. Этот Совет принимал важнейшие решения, определявшие деятельность компании, и ни один предмет из числа доставляемых исследователями из экспедиций, не мог стать общественным достоянием без разрешения Совета. Какая-либо контрабанда полностью исключалась.

Римлянин знал только, что еще ни разу никому не удалось проникнуть в будущее дальше 1966 года после Р.Х.; какие-то неведомые силы противодействовали попыткам преодолеть этот рубеж. Он знал также, что нигде и никогда не сообщалось о результатах самых первых путешествий Лукулла. Сам Август, по его словам, не смог проникнуть в секреты первых экскурсий в будущее, что позволяло предполагать существование за всем этим каких-то волнующих тайн.

На Форуме беседы шли по давно накатанному кругу; говорили, что вскоре в продажу должны были поступить машины, называвшиеся геликоптерами, способные передвигаться по воздуху со скоростью, в несколько раз быстрее автомобиля. Римляне не были особенно сильно потрясены этой новостью; за прошедшие десять лет им пришлось познакомиться с таким количеством поразительных новинок, коренным образом изменивших жизнь, что теперь их трудно было удивить чем-либо по-настоящему. Конечно, никто не понимал принципа действия большинства устройств, продававшихся в лавках; естественно, это приводило к их быстрой порче, но компания считала подобное положение дел выгодным для нее, так как выход механизмов из строя способствовал росту продаж, что автоматически увеличивало и без того достаточно высокие прибыли.

Бродячая торговка прошла по площади, оглашая воздух хриплыми криками:

— Айскрим сода! Айскрим сода!

Римлянин купил порцию, чтобы утолить жажду; жара летнего дня и болтовня с друзьями порядком пересушили ему рот.

— Вам не кажется, Кай, что название этого продукта звучит как-то уж слишком по-варварски?

— Дорогой мой, — ответил сосед, к которому он обратился, — из этих слов можно сделать вывод, что в вашем образовании имеются существенные пробелы; вы сильно отстали от своего времени. Очевидно, именно это и не позволило вам войти в состав совета, одним из основателей которого был ваш отец.

— Возможно, вы правы, но это не помешает мне считать, что «Айскримсода» — совершенно варварское название.

На этом разговор заглох, так как наш римлянин не любил, когда кто-нибудь из знакомых напоминал ему о совете, в который он не попал. Он встал и направился к современным зданиям на левом берегу Тибра, где находился его гараж.

Он уселся за руль своего «Цицерона» — эта большая спортивная машина была названа правнуками великого оратора в честь своего знаменитого предка — и устремился по направлению к Капуе, городу, запретные радости которого он ценил превыше всего. Не заботясь о расходах, он стремился получить от жизни как можно больше удовольствий, избегая ставить перед собой проблемы, которые все равно никогда не смог бы разрешить — или из-за недостатка данных, или по другим причинам.

Перед заходом солнца он вернулся в Рим. Этим вечером в цирке должно было состояться совершенно необычное представление: впервые в анналах города на растерзание хищникам должны были бросить группу христиан. Никто не знал, кем были эти христиане; одни считали их представителями каких-то диких племен, другие же вообще называли их странными животными. Тем не менее, рекламное правительственное агентство провело гигантскую подготовительную кампанию, и интерес оглушенных рекламой римлян к этому мероприятию непрерывно возрастал.

Вокруг совсем недавно реконструированного Колизея кипела огромная толпа. Воздух под светлым римским небом с уже появившимися на нем немногочисленными звездами был насыщен густой пылью, поднимаемой ногами нетерпеливых зрителей. Все спешили усесться на скамьи, покрытые специальной губчатой резиной, о мягкости которой рассказывали чудеса. У нашего римлянина были персональная ложа; он прошел в нее особым коридором, о котором знали немногие посвященные, самые именитые жители города. Он расположился на сиденье, сгорая от нетерпения.

Вскоре он увидел, как в соседнюю ложу вошли члены Совета Шести, включая самого Августа. Толпа приветствовала своего императора радостным могучим ревом.

Спектакль начался обычными боями гладиаторов. Потом на быстро смонтированном круговом панорамном экране была показана одна из самых свежих грандиозных кинокартин на мотивы египетской истории. В последнее время римская служба проката была буквально завалена продукцией египетских кинокомпаний.