Харшини - Дженнифер Фаллон

Дженнифер Фаллон

Харшини

(Дитя Демона или Хроники Хитрии — 3)

Часть первая

НАВСТРЕЧУ ОПАСНОСТИ

Глава 1

Коранделлен ти Ортин, последний король харшини, ждал, пока закончится концерт, чтобы покинуть амфитеатр в центре Убежища и вернуться в свои покои. Но сначала он поздравил исполнителей. С восхищением, отметив удачные декорации, в которых магические объекты непринужденно сочетались с предметами обихода, он любезно поблагодарил их за проделанную работу. Король проходил, улыбаясь, помахивая руками, и мерцающие сумерки, почти не отличимые в этом волшебном месте от ночи, спускались в долину. Над невидимым городом возвышались изящные, слегка посеребренные вечером белые шпили Убежища. Люди отчаянно хотели быть счастливыми, и он со своей стороны сделал все, чтобы они думали, что он тоже счастлив.

Безмятежное время, отмеренное Убежищу, заканчивалось. И Коранделлен чувствовал это лучше, чем любой другой харшини. Радость стала преходящей; бодрость — иллюзорной. Время харшини истекало, и только Коранделлен знал, насколько оно близко к концу.

Ну, может быть, еще Шананара. Она присоединилась к нему, одетая в длинное свободное платье — такие платья носило большинство харшини, — чем слегка удивила его. Шананара в последнее время постоянно исчезала из Убежища, и он уже привык видеть ее в кожаных одеяниях наездницы драконов. Его сестра обычно интересовалась делами смертных больше, чем он. Повсюду носиться с дитя демона, вызывая восхищение всего мира, да собирать последние сплетни — вот что интересовало Шананару. Непринужденно взяв его под руку, она прошла с ним в апартаменты и, дождавшись, пока двери бесшумно закроются за их спиной, заговорила:

— Позволь мне помочь тебе, Коран.

Король вздохнул, наконец, опустив плечи, а маска жизнелюбия сползла с усталого лица, и было видно, насколько же он изможден.

— Нет. Ты ничем не поможешь, Шанан, — проговорил он, устраивая свое длинное туловище в изящном резном кресле, что стояло у распахнутой на балкон двери. Через открытые окна в комнату вливался звонкий голос водопада. Вечерний воздух благоухал, как всегда. — Ты нужна мне для другого дела.

— Ничего другого не будет, если ты не выдержишь, — предупредила она. — Позволь мне взять часть этой ноши. Или тебе нравится быть мучеником?

Он устало усмехнулся. Без сомнения — она опять была у людей. По ее манере говорить всегда можно было догадаться, с кем из смертных она общалась.

— Нет, сестра, мученичество меня не привлекает. Но если я погибну, править нашим народом придется тебе. Помогая мне сейчас, ты, может быть, и облегчишь мою ношу, но скоро тебе понадобятся все твои силы. Только дитя демона может снять эту ношу с моих плеч.

Шананара упала в одно из кресел, что стояли напротив окна.

— Дитя демона? Эта ненадежная, избалованная соплячка-атеистка с половиной человеческой крови? Если ты считаешь, что только от нее зависит наше спасение, брат, то мы обречены.

— Не стоит говорить о ней так грубо, дорогая. Р'шейл будет делать то, что должна.

— Она будет делать только то, что нужно ей, и не больше. Боюсь, что даже боги не знают, станет ли она тем, кем ей предназначено быть.

— И все же нам придется положиться именно на нее.

— Тогда позволь мне вернуть ее.

— Сюда? В Убежище? Да зачем?

— Если ты не хочешь позволить мне облегчить твою ношу, пусть это сделает Р'шейл. Боги видят — она достаточно сильна для этого. Позволь мне вернуть ее, Коран. Пусть она тащит этот груз, хотя бы пока ты не отдохнешь. Затем ты сможешь снова принять его на себя, а Р'шейл пусть делает свое дело.

Король покачал головой.

— Все идет, как должно идти, Шананара. Не надо вмешиваться.

— Да что идет-то? — фыркнула она. — Где это написано, что ты должен надрываться, удерживая Убежище вне времени, пока дитя демона сидит, сложа руки и гадает, верит она в то, что мы существуем, или нет?

— Ты же не видела Р'шейл к концу ее пребывания у нас. А она многому выучилась.

— Она не знает и малой толики того, что ей нужно знать. И кто это смог научить ее всему? Брэк?

— А мне казалось, ты расположена к нему.

— Так и есть, но я не выбрала бы его в наставники дитя демона. Он ее даже не любит. И определенно не доверяет ей.

— В Хитрии она обучится всему, что ей нужно.

— Но станет ли Р'шейл учиться? Она с таким же успехом может заняться и чем-нибудь другим.

— Ты слишком сильно печешься об этом, Шанан. Такие дела обычно решаются сами собой. Р'шейл примет свою судьбу и научится тому, что ей понадобится.

— До или после того, как харшини погибнут, брат? — Наклонившись вперед, она пристально посмотрела на него, будто пытаясь проникнуть в глубину его души. — Последователи Хафисты держат в своих руках Медалон. Защитники сдались на милость Кариена. Хитрия на грани гражданской войны, и Фардонния вооружается, готовясь к нападению. А ты начинаешь уставать. Я вижу это по твоим глазам. Ты постоянно дрожишь и даже не замечаешь этого. У тебя больные глаза. Твоя аура подернута черным. Стоит тебе хоть на мгновение ослабить контроль над чарами, которые удерживают Убежище вне времени, и жрецы Хафисты узнают, где мы. И если это случится, ты сможешь по пальцам одной руки сосчитать, через сколько дней кариенцы окажутся у наших ворот.

— Р'шейл разделается с Хафистой прежде, чем это случится, — уверил он ее.

— Хотела бы я верить в нее так же, как ты. Но сколько у нас времени, Коран? Надолго ли хватит твоих сил?

— Я продержусь столько, сколько понадобится.

Она упала обратно в кресло, признав свое поражение.

— Ну, тогда я могу только молить богов, чтобы они даровали нам это время.

— Дитя демона сделает то, что должна.

Шананара не выглядела убежденной.

— Ты ставишь слишком многое на эту дикую полукровку.

Король харшини утомленно кивнул.

— Ты права, Шананара, но, к сожалению, эта дикая полукровка — наша последняя надежда.

Глава 2

Свадьба Дамиана Вулфблэйда, военлорда Кракандара, и ее светлости Адрины, принцессы Фардоннской, состоялась на маленьком, открытом всем ветрам холме на севере Медалона. Дул резкий ледяной ветер. Прошло не более двух недель с того дня, когда невеста неожиданно стала вдовой.

На низком, затянутом мглой небе неподвижно висели мрачные облака. Невеста только что не сияла, хотя была наряжена во взятую взаймы белую рубаху и темные шерстяные штаны. Жених тоже смотрелся весьма забавно в поношенных боевых одеждах. Гости были либо ошеломлены, либо восхищены — в зависимости от того, откуда они были родом.