Combat (СИ) - Владимир Колышкин

Владимир Евгеньевич Колышкин Combat

   Часть первая

   ПОЛИГОН

   1

   Ровно в 8 утра по корабельному времени капитан Вёльд Хорнунг сел завтракать. В тот самый момент, когда он, очистив скорлупу, уже было собрался воткнуть ложечку в аппетитно-податливый белок, неведомая сила швырнула его через стол. Хорнунг шмякнулся на пол и, сбивая как кегли легкие стулья столовой, с треском врезался головой в межотсековую переборку. Перед тем как отключиться, он успел подумать с досадой: "Черт, мои яйца... всмятку!.."

   Очнувшись, Хорнунг не сразу сообразил, что произошло и где он находится. От удара голова гудела как колокол, призывающий к заутренней мессе. Во рту ощущался противный привкус крови. В телеиллюминаторах, вместо серенькой мути изнанки пространства, зияли пучины космоса и сверкали звездные миры. Хорнунг нащупал на запястье левой руки мультивиз и нажал кнопку вызова.

   - Фалд! Где ты там?

   В каюту вошел Фалд - длинный, худой невозмутимый субъект с лошадиным лицом и асимметричными бакенбардами.

   - Доброе утро, сэр.

   - Вы что, издеваетесь! - вспылил Хорнунг. - Кой черт доброе... Потрудитесь объяснить, что случилось с кораблем? Почему мы болтаемся в обычном пространстве, в то время, когда мы должны еще добрых 12 часов флиповать в "гипере"? Имейте в виду, что через три дня мы обязаны стать под разгрузку в порту. Я не намерен платить штраф из своего кармана за опоздание... Вы, Фалд, как супермеханик тоже отвечаете за соблюдение графика полета. Что же вы молчите, язык проглотили?

   - Но сэр... Вы же не даете мне слово вставить... - флегматично, без тени возмущения, ответил Фалд. - Докладываю: судя по показаниям приборов, накрылся конвектор тахионного ускорителя. Точнее - разрыв цепи в четвертой камере, может, еще что-нибудь... но это выяснится при вскрытии.

   - Какое еще вскрытие?

   - Это наше жаргонное слово, означающее ремонт первой категории сложности, то есть с разборкой и проникновением внутрь агрегата. Одним словом, требуется ремонт.

   При слове "ремонт" лицо капитана из красного стало зеленым.

   - Сколько времени потребует... ремонт? - подозрительно спокойным тоном спросил он, вытирая салфеткой яичницу с комбинезона.

   - Если в пространстве, то, учитывая нулевую гравитацию в двигательном отсеке, - Фалд подергал себя за правую бакенбарду, которая от этой привычки всегда была значительно реже и короче, чем левая, и зашевелил большими мягкими губами, что-то подсчитывая в уме, -...то суток трое, а на планете с приличной силой тяжести - сутки, никак не меньше.

   Хорнунг вскинул руки и закатил глаза, подавляя в себе сильное желание тут же придушить супермеха. Предвкушая взбучку, Фалд преувеличенно часто заморгал рыжими ресницами и начал оправдываться:

   - Я вас честно предупреждал, что этот чертов блок нельзя насиловать... Он пока что слишком стар для этого. Беда с этими тахионными камерами, сущее наказание: одни детали стареют, другие молодеют. Их локальное временное несоответствие, право слово, просто-таки бич механиков. Квантовые эффекты при сверхсветовых скоростях...

   Хорнунг в упор смотрел на лошадиное лицо Фалда, но тот продолжал невозмутимо нудным голосом:

   - Вы же знаете, что в четвертой камере преобразователя время движется вспять, поэтому новые блоки не поставишь - они сразу же окажутся в лучшем случае на заводе-изготовителе, а то и просто перейдут в состояние досуществования, в руду то есть. Вот почему их на стендах искусственно старят, доводят почти до состояния хлама. Из этого-то утиля и собирают камеру.

   - Я в супермеханике не разбираюсь, так что...

   - Вот и инспектор тоже не разбирается, а пристал, сволочь: смени "четверку", дескать, слишком новый стал, гарантийный срок истекает. Я убеждаю его оставить мой старый новый блок, в нем, говорю, ресурса еще на два рейса хватит. Нет. Они слушать не хотят, велят: ставь новое старье, и точка, а то не подпишу предполетную аттестацию. Ну я и заменил... И результат не замедлил сказаться... Ведь у нас график - не передохнешь. Все на форсаже, да на форсаже, предельные ускорения, а блоки-то пока еще на ладан дышат. Их нельзя еще так гонять. Но кое-кто (красноречивый взгляд на начальство) мои рекомендации не принимает в расчет. Вот и пожалуйста - разрыв в цепи.

   - Вы закончили? - ледяным тоном осведомилось начальство. - Вот и отлично. Не надо мне баки заливать субсветовыми эффектами и прочими подробностями, они у меня и так переполнены. Идите готовьтесь к ремонту. И учтите, что в вашем распоряжении сутки и ни секундой больше. Усекаете? Выполняйте.

   - Слушаюсь, сэ-э-эр! - Прорычал уязвленный супермеханик, развернулся на 120 градусов, пригнул голову, чтобы не врезаться в притолоку люка, и удалился в свою епархию, грохоча магнитными подковами.

   - Зальц! - рявкнул капитан, буравя глазами мультивиз. - Доложите обстановку!

   - Айн момент, сэр... - лунообразная физиономия молодого человека с признаками раннего облысения, повернулась в профиль, очевидно, считывая показания с приборов. - Так... мы "всплыли" в шестом секторе Неприсоединившихся миров.

   - А точнее?

   - Штурманские карты выделяют систему тройной зведы Гентор. Поблизости находится отдаленный её компонент - звезда спектрального класса F5, колор-индекс + 44, температура - + 6600 по Кельвину, масса - 0,8.

   - Что нам известно конкретно об этом чертовом независимом мире?

   - То, что он независим.

   - А конкретнее?

   - Выходцы с Земли, эмигранты первой волны. Других сведений нет. Железный занавес, сами понимаете.

   - Понимаю. Где мы можем сесть?

   - Ближайшая планета - в 0,3 астрономических единицах, g = 0,9. Плотность атмосферы умеренная, близка к земной.

   - Что ж, гравитация подходящая, - удовлетворенно произнес Хорнунг, - если там еще и дышать можно, будет замечательно. Хоть какая-то компенсация нашему невезению.

   - В спектре атмосферы просматривается линия кислорода, но какова его концентрация, можно будет определить только на месте, взяв пробы воздуха.

   - А как насчет обитаемости?

   - Радарный идентификатор Лопеса-Голстейна показывает отсутствие излучения радиоволн, характерных для планет с крупными жилыми и промышленными объектами. Планета либо аграрная, с низким индексом развития, либо вообще необитаема.

   - О'кей, Зальц. Это, по-видимому, то, что нас устраивает. Нам не нужны политические проблемы. Составь программу полета и посадки на эту планету, в районе где-нибудь средних широт.

   - Будет сделано, шеф. Простите... а что, собственно, случилось?

   - Гиперконвектор сдох.

   - Ясненько. Слушайте, шеф, я тут засекаю позывные бродячей ремонтной станции. Может, двинем туда на пространственных. Расстояние - всего ничего: раза в полтора дальше, чем до планеты, зато - комфорт, первоклассный сервис. Там нас в два счета починят.

   - Прекрасная мысль, парень, - сказал Хорнунг, и жесткая линия его губ сломалась в саркастической усмешке. - Там нас в два счета - обчистят. Знаешь ли ты, сколько стоит у них один час арендной платы только за одну стоянку? Я уже не говорю о ремонте. Здесь, за пределами Федерации, цены кусаются, как пираньи. А эти бродячие ремонтники - сущие грабители. Пользуются случаем обчистить тебя до нитки. И ничего не поделаешь - Независимые Миры не подписывали конвенцию "О честных ценах". А кто платить-то будет?

   - Пусть Компания раскошелится... У них для этого специальная статья расходов имеется.

   - Ну-ну, ты скажи это нашему Папе Карло из Главной бухгалтерии. И, если он докажет (а он докажет), что мы обратились к внешним ресурсам, не использовав на все сто свои внутренние, - мы с тобой быстренько окажемся младшими помощниками старшего подметалы взлетно-посадочных площадок. Компания не любит, когда транжирят ее денежки. Так что, будем надеяться на собственные силы.

   2

   - Прелестное местечко для тех, кто любит одиночество, не правда ли, шкипер? - с некоторой долей подхалимажа сказал Фалд, глядя в телеиллюминатор, после того как сухогруз "Орел" прочно утвердился на грунте всеми четырьмя опорами.

   - Займитесь ремонтом, - сухо бросил Хорнунг, - а медитировать будем, когда получим жалование без премиальных... И помните: срок прежний - одни сутки.

   Хорнунг уже смирился с опозданием и немного стал отходить. Вообще-то он был, что называется, неплохим парнем. Во внеслужебное время, на отдыхе, он преображался. Любил иногда пропустить по маленькой и поболтать с друзьями, с тем же Фалдом или (по большей части) с добродушным, жизнелюбивым Зальцем.

   В такие минуты лицо этого темноволосого 36-летнего мужчины, обычно суровое, с крепким подбородком, расслаблялось, становилось умиротворенным. Глаза, голубовато-серые, утрачивали холодные оттенки стали, острые морщинки на переносице и возле глаз разглаживались. Выслушав хороший умный анекдот, он искренне и громко смеялся, показывая крупные белые зубы, и часто поправлял пятерней распадающуюся густую шевелюру. Но на службе он - кремень. Жестко очерченный рот говорил о твердом характере, впрочем, не лишенного доводов разума. Короче говоря, был он строг, но справедлив. И за это качество души снискал себе уважение не только среди своих подчиненных, но и среди всего летного состава компании Спейс Транспорт, Инкорпорейтед.