Каролина на маковом поле - Banshee Brunette

Banshee Brunette

Каролина на маковом поле

– Открывай же скорее! – подгоняла Кэрол, пританцовывая от нетерпения рядом со мной, застывшей посреди гостиной с внушительных размеров подарочной упаковкой в руках. Большой прямоугольный свёрток всем своим видом намекал, что подруга явно не поскупилась на презент и теперь жаждала увидеть весь спектр неподдельных эмоций на моём лице.

– Скайлер, давай помогу! – спустя томительную минуту, не выдержав моей суетливой возни, девушка, наконец, взяла инициативу в свои руки. – Эта вещица – настоящий раритет, – будто бы трёхлетке, пояснила она и, отобрав у меня острые ножницы, отшвырнула те подальше.

Стоило упаковочной бумаге упасть к ногам, взгляд упёрся в холст, на котором была изображена девушка, гуляющая по зелёному, залитому солнцем лугу, усыпанному яркими красными маками. Черты лица незнакомки были чарующе прекрасны, а распущенные рыжие волосы красиво переливались золотом в закатных лучах. Девушка была облачена в лёгкое светлое платье и держала в руке шляпку, которую украшала развивающаяся на ветру длинная алая лента.

– Ну как? Нравится? – чертовски гордая собой, подруга выжидающе замерла и, казалось, даже перестала дышать.

– Боже, Кэрол… – пытаясь подобрать правильные слова, я восторженно воззрилась на открывшееся мне произведение искусства. – У меня просто нет слов… Она, наверняка, стоит баснословных денег… Я не смогу её принять.

– Даже не хочу ничего слышать, – замахала руками девушка, на корню пресекая любые возражения. – Это мой тебе подарок на новоселье. Отказы не принимаются.

– И кто же художник этого шедевра? – мой вопрос на секунду повис в воздухе, пока заворожённый взор продолжал блуждать по полотну, выхватывая всё новые и новые детали искусного рисунка. – Стиль кажется мне отдалённо знакомым…

– Ты мне скажи, – хохотнула подруга. – Ты же у нас истинный ценитель.

И в этом мне было сложно с ней поспорить. Будучи по специальности простым юристом, я вовсе не должна была ничего понимать в искусстве, однако с самых ранних лет душа тянулась к прекрасному, и живопись стала для меня чем-то вроде любимого хобби – именно той жизненно необходимой отдушиной, без которой я уже и не мыслила своего существования.

– Где же ты нашла её? И почему я не видела это полотно на последней выставке? – задумчиво протянула я, силясь вспомнить минувший четверг.

– Это производственная тайна, – загадочно улыбнувшись, Кэрол потянулась за ожидающим её бокалом шампанского. – Скажу лишь, что есть свои плюсы работы менеджером в картинной галерее. Уже решила куда её повесишь?

– Думаю, разместить здесь, – я повертела холст в руках, пытаясь определить для него идеальное место. – Ну или в спальне, стена напротив кровати как раз пустует.

– Просто прекрасно, – подруга расплылась в довольной улыбке. – Будешь просыпаться, видеть картину и первым делом вспоминать обо мне.

Колокольчиками по комнате разлился смех, к которому вскоре присоединился торжественный звон бокалов, и я сама не заметила, как быстро захмелела от ударивших в голову пузырьков шампанского. За весёлыми разговорами и обсуждением дальнейших планов время пролетело незаметно, и мы с Кэрол спохватились, лишь когда на улице окончательно стемнело.

– Мне правда пора, Скай, – девушка бросила удручённый взгляд на электронные часы. – Обещала Стиву, что вернусь домой к одиннадцати. Ты ведь сама прекрасно знаешь, какой он у меня ревнивец, – она иронично закатила глаза к потолку.

Конечно же, я знала и не хотела, чтобы у неё из-за меня возникли проблемы. Я была очень благодарна подруге, ведь именно Кэрол помогла решиться на судьбоносные перемены, уговорив меня уволиться с нелюбимой работы и оставить позади богом забытый провинциальный городок, где все привыкли совать нос в твою личную жизнь. Перебравшись в людный, полный возможностей мегаполис, я первым делом выделила в своей небольшой уютной квартире место под мини-мастерскую, планируя теперь посвящать любимому делу всё свободное время. Конечно, такие кардинальные перемены просто не могли не ударить по карману, благо финансы позволяли, ведь по окончании вуза я благоразумно начала откладывать часть денег, и на банковском счету за все эти годы скопилась довольно кругленькая сумма. Подруга в свою очередь также не осталась в стороне и обещала помочь с организацией выставки моих работ, коих за это время скопилось немало.

Как только за гостьей захлопнулась входная дверь, я направилась в спальню, желая в очередной раз полюбоваться на подарок. Как и было обещано, картина заняла своё законное место на стене напротив кровати и, к моему большому облегчению, прекрасно вписалась в обновлённый интерьер комнаты.

Поправив край, что съехал чуть в сторону, я отошла, желая проверить, как на этот раз висит картина. Полотно висело ровно, вот только с самой композицией будто бы произошли некоторые изменения. Я пригляделась повнимательнее, силясь понять, что же меня так насторожило. Всё тот же луг и девушка, что взирала с картины вполоборота, однако черты её лица уже не казались добрыми и мягкими, а как раз наоборот – заметно заострились… Да и небо на холсте, точно отражая реальное время, стало значительно темней.

Но ведь этого просто не могло быть! Я мотнула головой, желая стряхнуть морок, и, списав всё на игру света, отправилась спать.

Стоило затылку коснуться мягкой подушки, я забылась странным беспокойным сном. А когда встала среди ночи, чтобы попить воды, обнаружила, что трава на картине колышется от ветра, будто настоящая. Вопреки всем мыслимым и немыслимым законам нарисованная девушка ступала по зелёному ковру, плавно перемещаясь внутри рисунка. Я наблюдала за ней словно заворожённая, и, заметив это, незнакомка махнула мне шляпой, точно уговаривая пойти следом. Красные маки теперь больше походили не на цветы, а на яркие сгустки крови. Алые струи от них сбегали вниз до самой рамы, образуя маленькие багровые лужицы на паркетном полу. Не веря собственным глазам, я отшатнулась и в тот же миг проснулась от собственного крика, застрявшего в горле.

***

Весь следующий день до позднего вечера я была занята рисованием, но мысли всё равно то и дело возвращались к странному сну.

Заправив за ухо выбившуюся прядь светлых волос, я погрузила в воду кисть перепачканную краской и критически осмотрела своё творение. Одна из достопримечательностей Нью-Йорка – Манхэттен. Высотные дома главной улицы и дорога с постоянным потоком жёлтых такси во всём своём индустриальном великолепии разместились на большом холсте. Весь процесс работы занял у меня около трёх месяцев и близился к завершению, оставалось лишь наложить тени и подправить лица прохожих.

Уставшая, но крайне довольная собой, я намеревалась лечь пораньше, однако сон не шёл. Проворочавшись до часу ночи,