Лабиринт Химеры - Антон Чиж

Антон Чиж

Лабиринт Химеры

© Чиж А., 2017

© ООО «Издательство «Э», 2017

1. Из вырванного отрывка

Мая, десятое, года одна тысяча шестьсот первого. Чиновник городского магистрата Дитрих Ванзариус.

События, кои случились в достославном городе Пфальце в тот незабываемый год и повергшие членов магистрата и прочих честных горожан в небывалый трепет, относятся к роду происшествий, о которых любой мыслящий человек не станет говорить вслух, не сообщит дорогой женушке и не будет болтать о них за кружкой доброго пива с дружками. Нет ничего более печального, чем жестокость, проявленная к беззащитным существам. Жестокость тем более чудовищная, что причины ее остались покрыты глубокой тьмой неизвестности, а плоды были столь плачевны и не поддавались человеческому разумению. Те, кого злая судьба заставила стать прямыми свидетелями этих событий, и по прошествии множества лет хранили достойное молчание. Не из-за страха, а по причине радения о нравственности и сердечном спокойствии добрых горожан отцами города было принято мудрое решение вычеркнуть случившееся из всех городских хроник. А до сведения прочих, кто дерзнет их поминать, строжайшим образом довести, что ничего подобного, порочившего честь славного города Пфальца, никогда не было и быть не могло.

И все это неукоснительно исполнялось.

Однако невозможно стереть из памяти истории то, что однажды произошло.

Данное свидетельство точно и правдиво излагает произошедшее, и какими бы ужасными ни казались описанные ниже обстоятельства, они происходили на самом деле и являются историческими фактами…

Итак, однажды вечером, идя из пивной в прекрасном расположении духа, мастеровой Ганс Кюхельбахер наткнулся на странный предмет…

Путеводитель

Для господ, путешествующих по местным достопримечательностям Павловска

За год 190 – (оборвано)

Что следует отметить и осмотреть.

Господам путешествующим следует пройти не менее трех мостов, останавливаясь на каждом и делая путевые пометки или быстрее карандашные зарисовки. Наилучший набор английских карандашей для дорожных зарисовок продается в Редакции по цене, которая навсегда станет для вас приятнейшим сюрпризом. При покупке трех наборов для рисования четвертый дарится вам совершенно бесплатно.

Известно, что если пройти через один из мостов и загадать желание, оно может сбыться. Пройдите по всем мостам, загадывая разнообразные желания и отмечая в специально отведенных ячейках оные! Если желания сбудутся, вы имеете шанс выиграть годовую подписку на наш путеводитель! Спешите сообщать о сбывшихся желаниях к нам в Редакцию. Милых дам ожидают дополнительные призы.

МОСТЫ ПАВЛОВСКА:

Бертонов мост

Бастионный мост

Каменный мост

Дворцовый мост

Черный мост

Горбатый мост

Розовый (Олений) мост

Мост Аполлона

Венерин мост

Пиль-Башенный мост

Березовый мост

Ново-Сильвийский мост

2. О пользе путешествий, или Порицание домоседства

1901 год, 30 марта. Павловск.

Нет ничего тоскливее вечера в провинциальном городке. Особенно ранней весной. Особенно, когда городок этот под боком столичного Петербурга. Увеселений и театров нет, лавки закрываются засветло, в ресторане при вокзале дремлет редкий гость, улицы пусты и печальны. Грязь зимняя не уступила грязи летней. Белая ночь не вошла в полную силу. Почтенные жители спать ложатся рано. Да и чем заниматься по вечерам? За самоваром на веранде и то не посидеть. Одним словом – не сезон. Летние дачи скучают без хозяев, которые явятся не ранее 1 мая. Городок пустует и, лениво позевывая, дожидается, когда с первыми солнечными днями он наполнится яркими всполохами модных платьев столичных дам и щегольских костюмов господ.

4-я Оранская улица мало чем отличалась от прочих улиц городка. По обе стороны ее располагались одинаковые двухэтажные домики, без архитектурных изысков, зато новенькие и пригодные, чтобы коротать зимы. Вечерний покой расплывался меж ними туманной пеленой.

Впрочем, в одном доме окна были ярко освещены. Случайный прохожий, соблазнившись подсмотреть за чужой жизнью, мог бы заметить, как по комнатам передвигаются силуэты, раздается хозяйственный шум, доносится стук тяжелых предметов и вообще заметна суета, какая бывает перед приемом гостей или сборами в дорогу. Наконец, из дома вышел господин в теплом пальто и огляделся в оба конца улицы. О появлении случайного извозчика нечего было и мечтать. Скорее пролетит комета, чем объявится пролетка.

Зная характер местных извозчиков, господин не поленился дойти до Николаевской улицы и растолкать спящего на козлах «ваньку». Для порядка поторговавшись, извозчик согласился на скромную плату. Господин вернулся домой на пролетке. Вынес на крыльцо небольшой чемодан. Извозчик, кряхтя и жалуясь по извозной традиции, притянул его веревками позади пролетки. Господин выразил недовольство тем, что чемодан торчит кое-как, чего доброго, свалится на первой кочке. Извозчик держался своего мнения: дело свое он знает, не первый год извозит, жалоб не слыхал, а потому никуда чемодан не денется. Вступать в пререкания, результат которых был известен заранее, господину не захотелось. Он лишь пригрозил, что в случае потери чемодана не то что не заплатит ни копейки, так еще в полицию сообщит.

Извозчику такие угрозы были привычны, так что в ум их не брал вовсе. К тому же, понимал извозчик, господин этот в городе почти что чужой и вообще не та птица, чтоб в полицию жаловаться.

Господин скрылся в доме. Через некоторое время на крыльцо вышла дама в дорожной накидке с вуалью на лице. Извозчик пожелал ей доброго вечера и даже приподнял в знак уважения потертую шапку. Ему ответили вежливым кивком. Спустя пару минут вышел и господин, запер замок, чем показал неуважение к местной традиции подпирать дверь палкой, помог даме подняться на подножку и сам уселся спиной и извозчику.

Недалекий путь к вокзалу обошелся без происшествий: чемодан не стал добычей уличных луж. Обещав оплату на обратном пути, господин понес чемодан к поезду, лишив копейки перронного носильщика. Паровоз стоял под парами, вагоны по причине весны и последнего отправления в столицу пустовали.

Господин занес скудный багаж в вагон, устроил на пассажирской скамейке и вышел к даме, ожидавшей на перроне. Они обменялись короткими фразами, господин поддержал ее при входе в вагон. Он дождался, когда паровозик дал свисток, пыхнул облаком пара и, дернув состав, потащил к отстоящему на двадцать пять верст Царскосельскому вокзалу столицы. Господин долго махал вслед последнему вагону, пока тот совсем не исчез в дали рельсового пути. Вернувшись к пролетке, он жестом приказал везти домой. И вскоре подъехал к особняку, из которого отправилась путешественница. Извозчик оборотился и напомнил о плате, на которую подрядился: рубль. Бросив два гривенника, пассажир сошел с подножки.

– Господин хороший, это как же? – произнес извозчик, увидев у себя на ладони монетки по десять копеек.

Ответа не последовало, господин скрылся за дверью дома. Словно сбежал.

От такой обиды извозчик, конечно, выразился цветисто, метко плюнул на крыльцо и, пройдясь кнутом по спине понурой лошаденки, отправился куда глаза глядят, то есть в конюшню. Рассчитывать на новых пассажиров не приходилось. Одним словом – провинциальный городок.

Скрип колес затих за поворотом. 4-я Оранская улица погрузилась в безмятежный сон, как и прочие три.

В доме еще около часа горел свет, но и там хозяин угомонился. Глубоко за полночь, когда тишина и тьма объяли городок безраздельно, в сад, окружавший дом, проникла еле различимая фигура, которая прокралась к кухонной двери. Послышался негромкий хруст отпираемого замка. Дверь, заделанная на зиму, охнула и поддалась. Оглянувшись, черный силуэт проник в дом.

Более ничего не нарушило ночной покой.

3. О падении нравов вообще, «O tempora! O mores!», так сказать

1902 год, апрель.

Печальные происшествия, случившиеся ныне, дали повод газетным репортерам для зажигательных статеек, которыми они веселили публику. Так, они сообщали: «18 марта в Москве было совершено покушение на обер-полицмейстера города Трепова. В начале второго часа дня, во время приема просителей в обер-полицмейстерском доме из толпы просителей вдруг стала протискиваться неизвестная женщина, на вид около 30 лет, одетая в черную юбку и кофточку, и, растолкав, насколько было возможным, стоявших впереди нее, направила руку с револьвером на генерал-майора Трепова. Она два раза спустила курок, но, к счастью, выстрела не последовало. Оба раза револьвер давал осечку. Револьвер старый, малого калибра, оказался заряженным шестью зарядами. Преступница арестована».