Описание Есть нечего! - Василий Немирович-Данченко
Немирович-Данченко Василий Иванович — известный писатель, сын малоросса и армянки. Родился в 1848 г.; детство провел в походной обстановке в Дагестане и Грузии; учился в Александровском кадетском корпусе в Москве. В конце 1860-х и начале 1870-х годов жил на побережье Белого моря и Ледовитого океана, которое описал в ряде талантливых очерков, появившихся в «Отечественных Записках» и «Вестнике Европы» и вышедших затем отдельными изданиями («За Северным полярным кругом», «Беломоры и Соловки», «У океана», «Лапландия и лапландцы», «На просторе»). Из них особое внимание обратили на себя «Соловки», как заманчивое, крайне идеализированное изображение своеобразной религиозно-промышленной общины. Позже Немирович-Данченко, ведя жизнь туриста, издал целый ряд путевых очерков, посвященных как отдельным местностям России («Даль» — поездка по югу, «В гостях» — поездка по Кавказу, «Крестьянское царство» — описание своеобразного быта Валаама, «Кама и Урал»), так и иностранным государствам («По Германии и Голландии», «Очерки Испании» и др.). Во всех этих очерках он является увлекательным рассказчиком, дающим блестящие описания природы и яркие характеристики нравов. Всего более способствовали известности Немировича-Данченко его хотя и не всегда точные, но колоритные корреспонденции, которые он посылал в «Новое Время» с театра войны 1877 — 78 годов (отд. изд. в переработанном виде, с восстановлением выброшенных военной цензурой мест, под заглавием «Год войны»). Очень читались также его часто смелообличительные корреспонденции из Маньчжурии в японскую войну 1904–1905 годов, печат. в «Русском Слове». Немирович-Данченко принимал личное участие в делах на Шипке и под Плевной, в зимнем переходе через Балканы и получил солдатский Георгиевский крест. Военные впечатления турецкой кампании дали Немировичу-Данченко материал для биографии Скобелева и для романов: «Гроза» (1880), «Плевна и Шипка» (1881), «Вперед» (1883). Эти романы, как и позднейшие романы и очерки: «Цари биржи» (1886), «Кулисы» (1886), «Монах» (1889), «Семья богатырей» (1890), «Под звон колоколов» (1896), «Волчья сыть» (1897), «Братские могилы» (1907), «Бодрые, смелые, сильные. Из летописей освободительного движения» (1907), «Вечная память! Из летописей освободительного движения» (1907) и др. — отличаются интересной фабулой, блеском изложения, но пылкое воображение иногда приводит автора к рискованным эффектам и недостаточному правдоподобию. Гораздо выдержаннее в художественном отношении мелкие рассказы Немировича-Данченко из народного и военного быта, вышедшие отдельными сборниками: «Незаметные герои» (1889), «Святочные рассказы» (1890) и др.; они правдивы и задушевны. Его эффектные по фактуре стихотворения изданы отдельно в Санкт-Петербурге (1882 и 1902). Многие произведения Немировича-Данченко переведены на разные европейские языки. «Избранные стихотворения» Немировича-Данченко изданы московским комитетом грамотности (1895) для народного чтения. В 1911 г. товариществом «Просвящение» предпринято издание сочинений Немировича-Данченко (вышло 16 т.). Часть его сочинений дана в виде приложения к журналу «Природы и Люди».Василий Иванович многие годы путешествовал. В годы русско-турецкой, русско-японской и 1-й мировой войн работал военным корреспондентом. Награжден Георгиевским крестом за личное участие в боях под Плевной. Эмигрировал в 1921 году. Умер в Чехословакии.
Категории
Меню
Самые читаемые
Теги
Есть нечего! - Василий Немирович-Данченко
22.12.2023 - 13:36
1
0
- Категория: Приключения / Прочие приключения
- Название: Есть нечего!
- Автор: Василий Немирович-Данченко
- Возрастные ограничения: Внимание (18+) книга может содержать контент только для совершеннолетних
Читать онлайн Есть нечего! - Василий Немирович-Данченко
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Василий Иванович Немирович-Данченко
Есть нечего!
Положение Самурского укрепления с каждым днём становилось всё ужаснее и ужаснее. Дошло до того, что комендант должен был собрать вечером у себя офицеров.
Все были покалечены. Роговой едва вошёл и тотчас же должен был опуститься в кресло. После раны его мучила лихорадка, рука была перебита у плеча. Пуля ещё сидела в левой ноге, и он ходил, опираясь на костыль… Незамай-Козёл, весь в шрамах и царапинах, угрюмо ждал коменданта… Шашка взбалмошного лезгина украсила потомка славных запорожцев неопасною, но громадною раной через весь лоб… Кнаус тоже был молчаливее обыкновенного… Сюда же пригласили и Хаби-Мехтулина, как уже представленного за отличие в прапорщики…
Брызгалов вышел суровый и молчаливый…
Он долго сидел без слова, потом, точно опомнившись, скороговоркой произнёс:
— Извините, господа, — не предлагаю вам ничего… У нас нет ни крохи…
И опять смолк.
Кнаус кашлянул. Брызгалов поднял на него вопрошающий взгляд и тотчас же опустил его… Странно было видеть выражение непреклонной решимости на этих измученных истомлённых лицах.
— Господа! — наконец, начал комендант. — Я вас пригласил на военный советь… Наше положение безвыходно… Есть нечего… Люди утомлены и голодны… Завтра Шамиль набросится на нас со всеми своими силами…
Такая тишина стояла кругом, что можно было слышать пение цикад в вершине чинары…
— Я получил уже сведения об этом… На утро — с восходом солнца — он назначил общий штурм крепости. Костры их придвинулись. Отдельные отряды почти у стен… Они уже не считают нужным бояться нас. Кабардинцы раскинулись ближе пушечного выстрела и бесцеремонно зажгли огни. С юга на нас идут хунзахцы и дидойцы. Их тоже придвинули так, что наши часовые на башне слышат их разговоры, разбирают отдельные слова…
Он утомлённо опустил голову… Видимо, собирался с силами…
— Речи о сдаче не должно быть… Мы все умрём, как приличествует воинам Российские державы… Итак сдачи не может быть!.. Я не допущу её, хотя вместе с нами (у него дрогнул голос) погибнет и моя дочь… Но драться мы тоже её в состоянии. У многих солдат ружья валятся из рук. Нет силы ни у кого… Что нам делать? Хаби-Мехтулин как младший, с вас начинаю, что вы скажете?..
— Я буду драться…
— Хорошо… А вы, Роговой?..
— Умрём, Степан Фёдорович, и только… О чём же толковать?..
И он устало опустился опять…
— Штабс-капитан?..
Незамай-Козёл приподнялся.
— По моему мнению… следовало бы выйти всем и постараться пробиться через них, паршивцев.
— Пробиться нельзя… — коротко ответил Брызгалов. — Лезгинцы перехватают нас руками как кур. Мы не далеко уйдём. Пробиться нельзя. Теперь их здесь более 18.000… А нас слишком мало — раз, и мы истощены голодом — два…
— Всё одно… Они нас и в крепости перехватают…
— Я имею план… Вы, господа, решились умереть и не сдаваться?..
— Неслыханное дело, класть оружие перед горцами.
— Ну так вот… Мы отступаем к пороховому погребу… В ту минуту, когда неприятель ворвётся; — мы отбиваемся около погреба… сколько можем, чтобы в наше бедное Самурское укрепление набралось побольше врагов… Я буду в погребе и…
— Ура! — крикнул Незамай-Козёл, да так, что забывшаяся было в тяжёлой дрёме Нина, рядом, вздрогнула и широко открыла впалые глаза…
Но там было опять тихо, и только ровный медленный голос отца её раздавался среди общего молчания… Нина взглянула в окно. Широко и ровно струился в комнату лунный свет, рисуя параллелограммы окон на полу. Вон в одном чёрною тенью отразилась какая-то ветка и колышется в окне, и на полу колышется. Тёмное пятно проплыло по полу… Должно быть, между луною и окнами пролетела сова…
— Вы меня поняли, господа?.. Приготовьтесь к смерти!.. Мы не сдаём крепости… Я в последний момент взорву её вместе с оставшимися в живых нашими товарищами и массами ворвавшихся горцев. Нам остаётся теперь одно — слава в потомстве и молитвы в настоящую минуту… Прощайте, господа!
И, не подав никому руки, такой же суровый и решительный он повернулся и пошёл к Нине…
— Ты не спишь, голубка?
— Нет…
— Прости меня… Я погубил тебя… Я не должен был вызывать тебя сюда…
И он устало опустил голову на руки.
— О чём ты, папа? Как тебе не стыдно!.. Разве я не должна быть там, где ты?..
— Нам надежды не осталось вовсе… Завтра последний день… Приготовься!..
— К чему?.. — Нина приподнялась в постели на локте и обернула бледное лицо к лунному свету.
— К чему?.. Завтра горцы ворвутся сюда… И… мы решились умереть…
Лицо её хранило задумчивое выражение…
— Ты это скрывал от меня, папа?
— Да!
— Напрасно… Я не боюсь… Я давно готова…
Только одна слезинка покатилась по её впалой щеке на подушку.
— Я пугалась одного… Попасть в плен к ним… Этот Хатхуа такими глазами смотрел на меня… А умереть — что ж… Бог нас ждёт там… И мама тоже… Я её теперь часто вижу во сне. Она такая счастливая, радостная… Я спокойна, папа… Мне не страшно…
Брызгалов взялся за голову… Точно она у него болела. Потом быстро наклонился, поцеловал Нину и, благословив её, вышел вон…
Ночь была тепла и тиха…
Луна, уже на ущербе, всё ещё сияла ярко… В серебряном блеске словно очарованные стояли горные вершины… Цикады громко пели в листве чинары… Их не испугала боевая тревога. Тени ложились черно и резко… Издали слышался гул… Брызгалов печально улыбнулся… Он понял — Шамиль придвигает остальные отряды…
— Последняя ночь жизни… Жена моя милая! Теперь уже скоро… Завтра встретимся… И дочь свою я приведу с собою…
И вдруг ни с того, ни с сего тихо, чуть слышно он запел:
«Во блаженном успении вечный покой — новопреставившимся рабам Твоим подаждь, Господи!»
1902
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
Тут вы можете бесплатно читать книгу Есть нечего! - Василий Немирович-Данченко.
Похожие материалы
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
