Плацебо - Сергей Дубянский

Плацебо

Сергей Дубянский

Дизайнер обложки Игорь Владимирович Петропавловский

© Сергей Дубянский, 2017

© Игорь Владимирович Петропавловский, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-2476-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Плацебо

Никита остановился на площадке рядом с заправкой, но выходить из машины не спешил, потому что никогда душа у него не лежала к сумасшедшим авантюрам. Ему нравилось барахтаться в рутине отлаженного бизнеса, и то, что рассказал по телефону Димка, сначала его потрясло, потом испугало, а предложение помочь, привело в полную растерянность. Пока он молчал, осмысливая ситуацию, Димка успел сказать: «– Спасибо. Ты, настоящий друг!», и отказываться стало просто неприлично.

«Пушка», пару лет назад узаконенная не без помощи того же Димки, оттягивала карман ветровки, надетой специально, чтоб скрыть оружие, но уверенности это не добавляло, ведь заниматься освобождением заложников, по любому, дело ОМОНА, а не двух коммерсантов – в прошлом, одного выпускника Бауманки, а другого, Медицинской академии. Тем не менее, Никита подумал, что раз уж приехал, то не за тем, чтоб часок посидеть в машине, послушать музыку и вернуться в Москву. Вздохнув, он открыл дверь. Мир сразу наполнился, пересвистом птиц, шелестом шин и жужжанием бензоколонок.

…И нет никакой гарантии, что сейчас мы не получим по пуле – как же обидно будет покидать этот мир!.. Однако Никита все-таки вышел к трассе, где через пару минут появился знакомый «Мерседес», который лишь притормозил, чтоб он успел забраться на заднее сиденье.

– Привет, – Дима протянул руку, – спасибо, что согласился. В принципе, я ничего не боюсь, но вдвоём как-то веселее.

– Я тебе поражаюсь, – Никита сокрушённо покачал головой, – сходу перевёл деньги, не сообщил ни в милицию, никуда; как ты можешь им верить? А если нас перестреляют, как цыплят?

– Я по жизни никому не верю, но всегда анализирую факты.

«Мерседес» плавно скатился на лесную дорогу, и Никита отвернулся, разглядывая деревья, через тонированное стекло, делавшее мир излишне мрачным.

– Все будет хорошо, – Дима похлопал его по плечу.

– Ты, блин, спокойный, как трактор! Это ж бандиты, у которых находится твоя дочь! Не понимаю!..

– Никит, да, это бандиты, но, судя по их действиям, люди они вполне адекватные, а с адекватными людьми проблемы решаются без глупостей. Ты ж хоть бывший, но врач, и должен чуть-чуть разбираться в психологии. Вот, смотри: прежде, чем похитить Алину, они наверняка «пробили» меня, и не только по бабкам, но и как человека. То есть, они должны понимать, что мне насрать, посадят их или нет – я человек безнравственный, иначе б никогда не стал богатым. Мне главное вернуть дочь, а не свершить справедливый суд.

– Но милиции-то сподручнее это делать – это их работа.

– Нет, вот их работа, как раз, вершить суд и отчитываться за поимку преступников, а на Алину им, по большому счету, плевать. Освободят – хорошо, погибнет в ходе операции – ну, так получилось; им важно взять бандитов и закрыть дело.

– Дим, не все ж такие…

– А я что, проверять буду, какие они? Времени нет на это. Ведь почему люди к ним обращаются? Не потому, что так уж жаждут справедливости, а потому что их ставят в безвыходное положение. Если б с меня, например, потребовали в течение суток десять «лимонов» баксов, которые я, в принципе, соберу, но за месяц, то я б тоже побежал к ментам – а куда деваться? Но они попросили всего десять штук – разумная сумма, которую я могу организовать без напряга. То есть, они умные люди, и хотят не журавля в небе с риском для своей свободы, а реальную «синицу», но чтоб тихо и мирно. Сейчас они уже получили бабки, и какой им смысл портить «товар»? Их вообще там не будет – чего рожи свои светить? Логично?

– Логично с точки зрения нормальных людей, а они ж преступники! Они на все способны!

– А мы с тобой не преступники, если покопаться и в твоём, и в моем бизнесе с позиций всяких кодексов? Не надо клеить ярлыки, потому что потенциально каждый человек – преступник; смотря в какие условия его загнать. Кстати, пробив мои связи, они должны догадываться, что, если с Алиной что-то случится, я подниму не только ментов, но и кое-кого покруче. Тогда они и выкуп потратить не успеют, как их уже кончат.

– Все-таки ты безбашенный, – Никита вздохнул.

– А только безбашенные чего-то добиваются в жизни. Тех, кто отсиживается в окопах, в конце концов, тупо отстреливают…

– Вижу дом, – объявил водитель, и дискуссия прекратилась.

Среди деревьев, действительно, возникла бревенчатая избушка, построенная, либо охотниками, либо браконьерами.

– Не ссы – все будет так, как я сказал. Но, на всякий случай… – достав пистолет, Дима снял его с предохранителя.

Из-за кустов, «Мерседес» не мог подъехать к самой избушке, поэтому остановился посреди пустой дороги, дальше терявшейся в лесу. Дима открыл дверь и прислушался – к стуку дятла добавлялось, то ли мычание, то ли всхлипывание, доносившееся из избушки.

– Пошли, – он выпрыгнул из машины.

Никита тоже достал «пушку». Сомнения, до того размывавшие его уверенность в Димкиной правоте, сразу исчезли, ведь когда ввязался во что-то, заниматься анализом не только бесполезно, но и вредно.

Дверь оказалась не заперта. Дима вошёл первым и сразу устремился на голос, а Никита, держа пистолет наготове, сначала осмотрел две другие комнаты, и не обнаружив ничего подозрительного, пошёл вслед за другом.

В третьей комнате, к кровати была привязана девушка; через рот ей пропустили платок, затянутый на затылке, что и делало звуки такими странными. Больше в комнате никого не было, и Дима убрал оружие.

– Алиночка! Папа пришёл за тобой! – он первым делом развязал платок, – как ты, дочка?

Девушка облизала пересохшие губы и заплакала.

– Папочка, любимый… я так испугалась…

– Успокойся… всё позади… всё хорошо, милая… – он принялся резать верёвки валявшимся тут же ножом. Руки Алины, освобождённые первыми, обхватили шею отца.

– Папочка, я знала, что ты меня не бросишь…

– Конечно, нет! – Дима засмеялся, – сейчас поедем домой. Кстати, маме ничего не рассказывай – ты эти две ночи была у Катьки на даче, поняла? А то я ей не говорил, иначе с её-то сердцем – это инфаркт сто процентов.

Решив, что в доме всё спокойно, Никита вышел на порог, но и снаружи было тихо; к тому же водитель, успевший развернуться, жестом показал, что тоже никого не видел.

– Поехали! – крикнул Никита, – засады нет!

Отец с дочерью, инстинктивно пригибаясь, добежали до машины, и через минуту «Мерседес» беспрепятственно отъехал от избушки. …Действительно, как-то всё очень просто – даже не интересно, – подумал Никита, – хотя оно и к лучшему…

Алина принялась рассказывать, как её похитили из ночного клуба, видимо, подсыпав в вино снотворное, потому что она не помнила, как оказалась в какой-то квартире. Там её не обижали – наоборот, кормили, поили, давали смотреть телевизор, а сегодня утром надели на глаза повязку, привезли в избушку, связали и ушли, пообещав, что скоро её освободят.

– И кто из нас лучший психолог? – Дима хитро посмотрел на Никиту, – так-то, брат. Я только одного боясь – раз всё прошло так гладко, как бы они не захотели сделать из меня дойную корову. Будут тебя, Алин, раз в неделю похищать, а я буду только успевать бабки им слюнить.

– Папуль… – девушка прижалась к отцу.

– Поэтому, Алин, придётся тебе на время уехать; в принципе, куда хочешь…

– Прям, куда хочу?!

– Ну, естественно, не к папуасам, а так, чтоб могла учиться.

– В Испанию, например?

– Да без проблем! Квартира в Барселоне у нас есть; заодно испанский подучишь.

– Папуль, ты у меня самый классный! Я тебя так люблю!..

– Алин, – Никита прервал её радостный щебет, – тебе очень страшно было?

– Очень, – голос девушки стал серьёзным, – но, дядя Ник, мой папа ж за меня жизнь отдаст… и я за него тоже.

– Молодцы вы, – Никита вздохнул, потому что у него не было ни жены, ни такой преданной дочери. …Зато у меня похищать некого; никого не надо спасать, платить выкупы, а можно жить в своё удовольствие – это тоже большой плюс…

«Мерседес», тем временем, выбрался обратно на трассу, и скоро Никита увидел свой джип.

– Ну, давайте, – он пожал руку сначала счастливой дочери, потом счастливому отцу, – с успешным завершением миссии.

– Слушай, – Дима удержал его, – давай в субботу на шашлычки съездим, отметим это дело, а?

– Не получится, – Никита покачал головой, – завтра еду на «историческую родину» – продавать старую родительскую дачу. Я там лет семь не был и ещё сто не буду. Чего она висит на мне? А тут, вроде, покупатель нашёлся.