Выжженный край - Нгуен Тяу

Нгуен Минь Тяу

Выжженный край

ЧАСТЬ I

Неожиданные встречи на берегу моря

Глава I

В открытом окне показалась протянутая рука.

— Хьен, возьми!

Хьен, притулившийся тут же, у подоконника, машинально взял то, что ему предлагали. На ощупь оно казалось твердым как камень.

— Поешь. — В голосе Малыша Тханга слышалась ласковая просьба, словно он уговаривал ребенка. — Ты же со вчерашнего дня ничего не ел. Ты сам-то хоть помнишь об этом?

— Угу…

— А потом постарайся уснуть, ведь только передадим сектор, как снова выступать. — Голос Тханга стал совсем умоляющим. — Ранен, а ни минутки полежать не хочешь!

Хьен рассеянно слушал. Полежать? Да разве тут полежишь! Предстоящая боевая задача, операция по внедрению в глубь расположения противника, проведенная вчера во второй половине дня, и осложнения, возникшие в последний момент, — мысли обо всем этом теснились в голове, опережая одна другую. Хьен только что вернулся с обхода взятого сектора. Успокаиваться пока было рано: вдоль лагуны да и вообще по всему берегу разбрелись и попрятались солдаты разбитых марионеточных частей. Территория базы была огромной, а на сегодняшнюю ночь Хьен мог выделить для охраны базы и пленных только один взвод — два других продолжали прочесывать окрестности в поисках разбегавшихся марионеточных солдат. Этот же взвод должен был заняться убитыми и ранеными.

Гарнизон и военно-морская база, относящиеся к ним строения были погружены во мрак и тишину, изредка нарушаемую доносящимися с юга разрывами снарядов сто тридцатимиллиметровок. Гул разрывов только подстегивал нетерпение Хьена. Там, вдоль берега океана, в поселках и городах разворачивалась ожесточенная схватка с врагом, а он застрял на этом пятачке и топтался здесь, как ему казалось, бог знает сколько времени.

На самом деле его подразделение только сегодня в девять ноль пять уничтожило укрепления у моста, находившегося еще вне пределов этой провинции — Куангчи. После того как политрук Хонг вкратце обрисовал задачу, Хьен и ротный Нгиа, собрав бойцов, совершили марш-бросок, и уже в шестнадцать тридцать пять первая ударная десятка, из тех, кто бегал быстрее других, преодолела тридцатикилометровый участок песчаного берега и прибыла к месту сбора на опушке рощи. Нгиа и Хьен, едва успев перевести дух и утереть заливавший лица пот, прямо отсюда подняли солдат в атаку.

К тому времени вся лежавшая впереди огромная военная зона вместе с гражданскими постройками лишь отдаленно напоминала оборонительные укрепления: теперь она скорое была похожа на гигантский постоялый двор. Командный состав и часть расквартированных на базе солдат, побросав все, несколько дней назад погрузились на корабли и ушли в море, прихватив с собой семьи.

Гарнизон, портовая и складская зоны, клуб, семейные казармы, офицерские коттеджи — все это теперь было забито офицерами и солдатами, стекавшимися сюда со всех концов Читхиепа — море, только оно оставляло возможность побега.

— Наша задача в том, чтобы зажать их здесь в клещи, не дать им улизнуть, — сказал Хьен.

Они обсудили план операции, по которому рота, рассредоточившись вдоль опушки, должна была совершить обход с юга и ударить в тыл сразу с двух направлений. На сопротивление неприятеля, довольно серьезное, натолкнулись, только когда уже была занята добрая половина базы, — теперь каждую постройку надо было брать с боем. К наступлению сумерек, однако, все было закопчено.

И вот в тог момент, когда на широком дворе базы толпилось несколько сотен пленных, а Нгиа и Хьен, стоя на крыльце, готовили донесение на командный пункт, со второго этажа одного из домов раздалась автоматная очередь…

— Почему К-2 нет? Пора передавать им сектор и пленных. Который час? — нетерпеливо спросил Хьен.

Малыш Тхаиг фонариком посветил на часы:

— Ноль пятнадцать.

— Выходит, рано еще. А где мальчишка?

— Кто?

— Мальчишка, говорю!

— А, это отродье! Да там он.

На этот раз луч карманного фонарика скользнул через окно внутрь помещения, прошелся наискосок по окрашенной светло-зеленой масляной краской стене и спустился вниз, к полу. На красных как кровь кафельных плитках пола валялись груды брошенного обмундирования, кипы бумаг, пулеметные ленты, открытки с улыбающимися кинозвездами, клубки и обрывки магнитофонных лепт. У степы стоял низкий стул с плетеным пластиковым сиденьем. Увидев, что стул пуст, Тханг рявкнул:

— Ты где, чертово отродье?!

— Я зде-есь!.. — отозвался дрожащий детский голосок. Из темного угла возле дверей, ведущих в соседнюю комнату, навстречу поплыла гимнастерка. Казалось, она передвигается сама по себе, рукава едва заметно подрагивали, полы волочились по раскиданным на полу бумагам и одежде. Маленький мальчик в одежде с плеча взрослого неуверенно пробирался среди царящего вокруг хаоса, вот он вышел из темноты в круг, высвечиваемый карманным фонариком, и робко присел на стул.

— Сказано было сидеть здесь, значит, сиди! — прикрикнул Тханг. — Где велено, там и должен оставаться, понял или нет?

Мальчик, не выдержав слепящего света фонарика, низко, точно изобличенный преступник, наклонил голову.

— Тебе говорю! Ты что, ответить не можешь? — снова раздался строгий голос Тханга.

— Могу…

Тханг резким щелчком погасил фонарик. Комната — раньше здесь помещалось гарнизонное управление — снова погрузилась в темноту. Хьен почувствовал колющую боль в раненой руке и в груди. В здоровой руке он сжимал что-то твердое; с трудом вспомнил, что это сухой паек, который только что дал ему Малыш Тханг. «А ведь мальчишка наверняка голоден», — подумал Хьен. Он обогнул веранду и вошел в комнату. Но, взглянув на пухлое, холеное лицо мальчишки, невольно почувствовал к нему неприязнь. Сколько радости, родительской заботы и ласки, всего того, чего были лишены сейчас другие дети, выпало на долю этого ребенка. И, борясь с самим собой, немного помедлив, Хьен позвал, постаравшись хоть немного смягчить свой голос:

— Мальчик!

— Что?

— Ты, наверное, совсем не спал?

— Нет, не спал…

— Может, тебе холодно? — Хьен поднял с пола еще одну гимнастерку. — Надень-ка и эту, согреешься!

— Я… я боюсь… — Мальчик, уловив теплоту в его голосе, сделался чуточку смелее.

Хьен здоровой рукой погладил его по голове — в волосах застряли комья земли, песок — и нащупал большую шишку у виска.

— Не надо бояться. Разве тебя кто-нибудь обидел, что ты так трусишь?

— А где мои папа и мама? — спросил мальчик, поднимая полные слез глаза.

«Твои папа и мама! Убийцы подлые, вот они кто!» — Хьен сразу вскипел, однако постарался сдержать себя.

— Завтра я их найду. Ты есть, поди, хочешь?

— Хочу.

— Вот возьми… — Хьен вынул из кармана сухой паек и протянул мальчику, но тут же взял обратно и здоровой рукой разорвал полиэтиленовый пакетик. Мальчик, трясущийся от страха, голодный, был похож на бездомного щенка. Жадно жуя, он с любопытством поглядывал на незнакомца — как много здесь сразу появилось чужих людей, — на его негнущуюся как палка руку, перевязанную белеющим в темноте бинтом и подвешенную на груди.

Хьен тоже следил за каждым движением мальчика, думая о том, как трудно будет отучить этого ребенка бояться. А тот все бросал исподлобья испуганные, недоверчивые взгляды на Хьена и Тханга и тут же быстро опускал голову.

— Ты бы хоть немного поспал, Хьен, — снова заговорил Малыш Тханг: как-никак он санинструктор и в конце концов имеет право настоять на своем. — Ты что, сухой паек ему отдал?

— Да я не хочу есть… — тихо начал было Хьен.

— Кажется, из К-2 приехали! — неожиданно перебил его Тханг.

Хьен поспешно повернулся и выглянул наружу.

Лучи фар выхватили из темноты кусок дороги, арку перед въездом в гарнизон, от этого словно пожаром загорелись проволочные заграждения, протянувшиеся на многие сотни метров вокруг базы.

На территорию базы, подпрыгивая, влетел джип и замер возле пагоды в углу двора. Хьен выбежал из дома и бросился к машине:

— Товарищ командир!

— Это ты, Хьен? — раздался из джипа обрадованный голос политрука Хонга.

— А мы думали, это из К-2 прибыли, принимать сектор!

— Что, уже не терпится?

Хонг спрыгнул с сиденья и улыбнулся — на память ему пришла фраза командующего, которую он вчера утром передал Хьену и Нгиа, и сейчас он спова повторил ее:

— Верно, теперь останавливаться преступно!

— Так чего же тогда мы здесь целых шесть часов торчим?

— Мне и самому не терпится. — Хонг похлопал Хьена по плечу, — Но вот ведь какие дела — не только тебе, парень, мне тоже придется задержаться. К-2 не прибудет, и вы пока останетесь здесь, до нового распоряжения. А вот тебе кое-что из сводки: сегодня во второй половине дня паши освободили Хюэ и отрезали порты Тхуанан и Тыхьен…