Кризис коммунизма - Александр Зиновьев

Александр Зиновьев

КРИЗИС КОММУНИЗМА

Предисловие к российскому изданию

После опубликования на Западе в 1976—1979 годы «Зияющих высот», «Светлого будущего» и ряда других книг многие читатели просили меня и моего издателя опубликовать социологические главы этих книг, посвященные коммунистическому общественному строю, отдельной книгой. Выполняя эту просьбу, буквально за две недели я написал книгу «Коммунизм как реальность», и смог это сделать благодаря тому, что все идеи были уже обдуманы ранее, и требовалось лишь привести их хотя бы в первоначальную систему. Книга была издана в Швейцарии в 1980 году, сразу была переведена на многие западные языки, стала бестселлером и была награждена рядом премий, включая премию Алексиса де Токвиля. Многие рецензенты оценили книгу как первую попытку научного (а не идеологического!) подхода к реальному коммунистическому обществу, классическим образцом которого я считал и считаю до сих пор общество советское.

Книга «Кризис коммунизма» была точно так же написана по заказу издателя и опубликована в 1990 году в Италии и Франции (под другими названиями). В ней я изложил мое понимание сущности и причин того кризиса советского общества, который начался в 1985 году и привел к развалу советского блока, к краху коммунистической системы в странах Восточной Европы, к развалу самого Советского Союза и к нынешнему катастрофическому состоянию России.

Само собой разумеется, сейчас, в 1993 году, я мог бы кое-что исправить в этих книгах, кое-что исключить и кое-что добавить с учетом того, что я узнал о Западе, о «холодной войне» и о развитии событий в России в последнее время. Но я решил это не делать по ряду причин. Во-первых, я хотел сохранить мои умонастроения тех лет, когда писались книги, и не подделывать их задним числом под новую ситуацию. Во-вторых, основные идеи книг остались для меня неизменным фундаментом понимания всего того, что так или иначе связано с реальным коммунизмом. Наконец, у меня просто не было времени и сил на переработку книг.

Мюнхен, август 1993 года.

Кризис коммунизма

Предисловие

 Советский Союз и другие коммунистические (социалистические) страны Европы (скажем, Восточной Европы) переживают глубокий и всесторонний кризис. На Западе стали рассматривать его как полный крах коммунизма вообще и как начало посткоммунистической эры. Но так ли это на самом деле? Цель этой книги — ответить на этот вопрос. Для этого я, естественно, должен дать хотя бы очень краткое описание того феномена, о кризисе и даже об историческом конце которого идет речь, т.е. дать описание реального коммунизма, причем — в его нормальном, или здоровом состоянии. На тему о реальном коммунизме я много писал в моих книгах и статьях, в том числе — в книгах «Коммунизм как реальность» (1981), «Без иллюзий» (1979), «Мы и Запад» (1981), «Ни свободы, ни равенства, ни братства» (1983), «Сила неверия» (1986), «Горбачевизм» (1987), «Катастройка» (эссе, 1988), «Катастройка» (роман, 1990) и «Исповедь лишнего человека» (мемуары, 1990).

В этой книге я намерен дать описание нормального (здорового) коммунизма лишь в той мере, в какой это необходимо для выяснения сущности его кризиса и его перспектив в будущем.

Мюнхен, май 1990

О терминологии

Слово «коммунизм» не отличается однозначностью и определенностью. Этим словом называют проект общественного устройства, предложенный Марксом и его предшественниками. Марксисты различают две стадии в эволюции этого устройства, — низшую, которую называют социализмом, и высшую, которую называют полным коммунизмом. Последнюю и называют коммунизмом в узком смысле слова. Коммунизмом называют также совокупность идей (идеологию) относительно такого общественного устройства. Как правило, в качестве такой идеологии имеется в виду марксизм и ленинизм. Коммунизмом называют также политические и идеологические движения и организации, разделяющие идеологию коммунизма и имеющие целью установление коммунистического социального строя (например, коммунистические партии в странах Запада). К явлениям коммунизма относят также всякого рода режимы, считающие себя или считаемые другими марксистскими, — такие, как в Африке и Центральной Америке. И само собой разумеется, коммунизмом называют тип общественного устройства, возникший в Советском Союзе и других странах мира, — в странах Восточной Европы и Азии.

В последние годы слово «коммунизм» приобрело негативное значение. От него поспешили отказаться коммунистические партии стран Восточной и Западной Европы. И даже в Советском Союзе обсуждали проблему переименования КПСС. В Советском Союзе предпочитают вместо слова «коммунизм» употреблять слово «социализм». Это слово является более нейтральным. Оно маскирует суть дела. В многочисленных странах Запада имеются и даже находятся у власти партии, претендующие на то, что они борются за социализм. Это — социалистические и социал-демократические партии. И теперь никто их не порицает за это. Социализм в их понимании прекрасно уживается с капитализмом и ограждает Запад от ненавистного коммунизма.

Но как бы мы ни называли общественные феномены, их природа от этого не меняется. На Западе нет ни одной партии, которая называла бы себя капиталистической. Но из этого не следует, что социальный строй стран Запада не является капиталистическим. А социалистические партии прекрасно служат капитализму. Чтобы избежать терминологической путаницы и бессмысленных терминологических дискуссий, я словом «коммунизм» буду называть тип общественного устройства, описание которого дам ниже. Я делаю это по аналогии с употреблением слов «капитализм» и «феодализм», которые точно так же обозначают определенные типы обществ. При этом я буду иметь в виду не идеологический проект такого общества наподобие марксистского, а реально существующий тип общества, какой можно было наблюдать в Советском Союзе, Китае, странах Восточной Европы, Вьетнаме, на Кубе, Северной Корее и других странах. Что касается других феноменов, так или иначе связанных с коммунизмом в указанном смысле, я буду употреблять выражения вроде «коммунистическая страна», «коммунистическая идеология», «коммунистическое государство». Я буду употреблять слова «коммунизм» и «коммунистический» как научные термины, избегая как негативных, так и позитивных эмоций по отношению к обозначаемым ими феноменам. Можно было бы, конечно, изобрести какие-то другие термины. Но это дало бы повод отнести излагаемые здесь соображения к чему-то такому, чего нет в реальности. Термин же «коммунизм» оправдан исторически, широко распространен и ориентирует внимание именно на тот предмет, о котором хочет говорить автор, а именно — на то, что сейчас происходит в Советском Союзе и странах Восточной Европы. Ведь и западные пророки говорят о посткоммунистической эпохе, а не о постсоциалистической, постсоветской или посткакой-нибудь еще.

Проблема понимания

Но дело не только и не столько в терминологической определенности. Допустим, мы договорились называть коммунизмом тот тип общества, какой можно было наблюдать в Советском Союзе и ряде других стран. Встает неизмеримо более важная проблема, а именно — как понимать это общество? Оно есть эмпирически данное явление. Оно существует как таковое уже более семидесяти лет. Миллионы людей жили и живут в нем. Миллионы людей из некоммунистических стран соприкасались так или иначе с ним, наблюдали его. Десятки тысяч специалистов изучали его и написали тонны книг и статей. Невозможно определить множество слов, сказанных о нем. И все же я беру на себя смелость утверждать, что то, как его понимают, достойно лишь презрения и насмешки. Причем это касается как противников коммунизма, так и его защитников, как обывателей, так и специалистов. Последних в особенности. Их суждения как будто специально изобретаются для того, чтобы помешать объективному пониманию и убить здравый смысл, еще в какой-то мере свойственный обывателям.

Понимание всякого общества не дается автоматически самим фактом жизни в нем или наблюдения его. Миллионы людей живут в странах Запада, умеют в них жить, могут многое о них рассказать. А многие ли из них способны прочитать курс лекции о своем обществе, удовлетворяющий требованиям науки?! Я уж не говорю о бесчисленных миллиардах людей, проживших жизнь в обществах самого различного типа, не поняв их ни на йоту. И теперь тысячам специально подготовленных ученых приходится посвящать всю свою жизнь тому, чтобы найти какие-то подходы к их пониманию. Миллионы людей осведомлены о фактах жизни коммунистических стран и их истории. Но знание фактов само по себе не есть понимание. Понимание такого сложного и изменчивого предмета, каким является многомиллионное общество, требует профессиональной подготовки, длительной профессиональной обработки фактов, изобретения для этого специальных понятий и методов. Это не так-то просто сделать впервые. И еще труднее сделать результаты понимания достоянием широких слоев населения, особенно в наше время, когда десятки и сотни тысяч специалистов и могущественные средства массовой информации осуществляют титаническую работу по введению человечества в заблуждение и по его идеологическому оболваниванию.