Жена понарошку - Эмили Джордж

Эмили Джордж

Жена понарошку

Пролог

Доминик вернулся!

Кристи Марсден остановилась, словно налетев на стенку, все еще не в силах переварить эту новость.

Отец считает, что Доминик питал к ней слабость. Но только один бог знает, сколько ей пришлось выстрадать из-за необузданной свирепости этого человека.

Всего лишь несколько его слов разрушили мир ее фантазий, беспощадно расправившись с первым чувством девочки-подростка. Кристи никогда не забыть той боли и стыда, что она тогда испытала.

Конечно, она сама была виновата. Нужно было преклоняться перед Домиником на расстоянии, как зеницу ока лелея давным-давно сложившиеся между ними приятельские отношения. Их родители дружили, и, несмотря на то, что Доминик был на восемь лет старше Кристи, они с ранних лет постоянно были вместе. И нет ничего удивительного в том, что, когда девушке стукнуло шестнадцать, она влюбилась в своего приятеля.

Доминик тогда жил с родителями в доме при больнице и уже работал младшим врачом в Олнвике. Наверное, Кристи следовало радоваться тому, что она имеет возможность видеться с ним, вздыхать о нем. Но у нее были школьные подруги…

В последний год учебы в школе она сдружилась с компанией девчонок, в которой верховодила не по возрасту зрелая дочка местного депутата, члена палаты общин.

Хелен Мэгвайр была куда искушеннее своих сверстниц, не говоря уже о том, что поездила по миру и видела множество стран. Она-то и выбрала Кристи своей лучшей подругой, и той это невероятно льстило. Тихая и робкая, она трудно сходилась с людьми, и потому купалась в любви и внимании, которое оказывала ей Хелен.

Целиком доверившись подружке, Кристи утратила обычную сдержанность и понемногу стала принимать участие в разговорах о мальчиках и сексе. Хелен имела довольно богатый опыт по этой части, и Кристи сама не заметила, как подхватила от нее тон, весьма далекий от общепринятых понятий о скромности и нравственности.

Разумеется, в какой-то момент Хелен вытянула из Кристи признание о ее чувствах к Доминику и немедленно объявила:

— Пора перестать быть ребенком! Если ты хочешь парня, то должна пойти и добиться своего! — И с лукавой усмешкой добавила: — Все это не так сложно, если знать, как себя вести. Научить тебя?

Кристи стало тошно, и она торопливо прислонилась к скалистому склону. Самое бесполезное занятие на свете — вспоминать то, чего нельзя изменить, как бы тебе этого ни хотелось. Она вдохнула полной грудью холодный январский воздух, с наслаждением ощущая боль в легких, которая возвращала ее в реальность сегодняшнего дня, на восемь лет отдаленную от той жуткой истории.

Кристи следовало бы давным-давно забыть о Доминике Сэвидже, но прошлое вело себя, как неусыпный страж. В результате она заработала стойкий комплекс неполноценности, который не давал ей возможности ощутить себя настоящей женщиной.

Кристи мрачно усмехнулась, вспомнив неописуемое изумление на лице Дэвида, когда она открылась ему во всем.

— Ты до сих пор — девственница? Но этого не может быть! Боже, любому мужчине достаточно лишь взглянуть на тебя и… Эти глаза, эти рыжие волосы… это роскошное тело, — и все это великолепие принадлежит целомудренной викторианской девице?

Впрочем, увидев, как у Кристи задрожали губы, Дэвид понял, что она не лжет. Если бы он не был женат! Как охотно она отдалась бы ему, чтобы познать все тонкости сексуальной жизни. Но Кристи ощущала себя, словно спящая красавица в ожидании принца, который придет и разбудит ее горячим поцелуем. А на эту роль Дэвид явно не годился.

Кроме того, существовала еще Мерил, да и воспоминания о Доминике не давали Кристи сделать решительный шаг.

Лица коснулись первые снежинки, и Кристи очнулась, обнаружив, что все еще стоит, прислонившись к скале. Надо было идти назад, но ей страшно не хотелось этого. Она боялась столкнуться лицом к лицу с Домиником и снова вспомнить ту ужасную ночь.

Глупо было бы валить все на Хелен. В конце концов, Кристи сама была виновата, поддавшись голосу тела. Затаив дыхание, неопытная девушка слушала разглагольствования разбитной подруги о том, какой это пустяк — соблазнить мужчину. Кристи была тогда слишком наивна, чтобы уловить в презрительном отношении Хелен к мужчинам признаки сексуальной холодности, и с широко раскрытыми глазами слушала ее подробные наставления.

— А что, если он не… в общем, ты меня понимаешь… Что, если он не захочет заниматься со мной любовью?

Хелен высокомерно пожала плечами.

— Об этом не беспокойся. Как только ты заведешь его, он уже не сможет остановиться. Они все такие.

В душе Кристи боролись противоречивые чувства: волнение от мысли, что она, возможно, будет заниматься любовью с Домиником, и тревога, оттого что она вообще способна думать об этом.

Было не так уж сложно выяснить, в какой из вечеров Доминик останется дома один. Каждые две недели их родители встречались, чтобы поиграть в бридж, и оставалось всего лишь дождаться, когда гостей будут принимать Марсдены.

— Надень что-нибудь сексуальное! — распорядилась Хелен.

Легко сказать, когда в гардеробе Кристи не было ничего, подходившего под это определение. В конце концов, окончательно смущенная, она решила снять лифчик и расстегнуть верхнюю пуговку рубашки, чтобы продемонстрировать возлюбленному упругие девичьи груди.

Опасаясь, что родители заметят отсутствие такой важной детали туалета, Кристи облачилась в свитер и, раздираемая желанием и чувством вины одновременно, попрощалась и укатила на велосипеде.

То лето выдалось жарким, и створчатые двери дома Сэвиджей были распахнуты настежь.

Кристи свернула к задней двери, слезла с велосипеда и остановилась в нерешительности. Хотя их семьи дружили, и Кристи всегда запросто посещала этот дом, ей трудно было отделаться от чувства, что она поступает нехорошо не только по отношению к собственным родителям, но и к Сэвиджам тоже.

Конечно, можно было просто повернуться и уехать назад, но утром ей предстояло отчитаться перед Хелен, а потому, отбросив неловкость, Кристи прошла к створчатым дверям и осторожно постучала.

В гостиной никого не оказалось. Она прошла в холл и застыла, как зачарованная, увидев, как Доминик спускается по лестнице, натягивая белую рубашку на бронзовое мускулистое тело. Кристи вспыхнула, как порох, ее сердце отчаянно стучало.

— Кристи, что с тобой? Ты в порядке? — резко спросил он, изумленно глядя на девушку.

— Да.

— Тогда что ты тут делаешь? — Доминик нахмурился, застегивая пуговицы. Раньше он всегда говорил с ней исключительно в невинном, полушутливом тоне, и сейчас Кристи растерялась, не зная, как себя вести. — Я спросил, зачем ты пришла?