Последняя лошадь Наполеона - Григорий Александрович Шепелев

Григорий Шепелев

Последняя лошадь Наполеона

Григорий Шепелев

Последняя лошадь Наполеона

(Первый роман наполеоновской серии)

Вся эта история – вымысел. Совпадения

имён и фамилий её героев с именами и фамилиями

реальных людей являются случайными.

«Аппарат абонента выключен или

находится вне зоны действия сети.»

Кто-то неглупый.

Часть первая

Глава первая

– Не смотри ты на него, милая! К тем, кто долго на него смотрит, беда приходит. Почитай Откровения святого апостола Иоанна: «Конь белый, хвост аки змий»!

Света вздрогнула, повернула голову. Перед ней стояла старушка с добрым лицом, одетая очень бедно. Из её глаз, от взгляда которых делалось очень грустно и очень стыдно, просились слёзы.

– Пожалуйста, не смотри, – тихо повторила она, – мой внучек сидел тут пять лет назад, ждал девчонку и всё смотрел на этого дьявола. А через полгода – ослеп.

– Ослеп?

– Да, совсем ослеп. И с собой покончил.

У Светы слов не нашлось. Старушка их, впрочем, и не ждала. Ещё пуще сгорбившись и взяв сумку в другую руку, она зашаркала к лестнице под табличкой «Выход к Третьей Владимирской улице». Проводив её взглядом, Света перевела его на часы. Двадцать три пятнадцать. Интересно, откуда бабка приехала почти ночью, с тяжёлой сумкой? Не иначе, с поминок.

За спиной Светы с грохотом выехал из тоннеля поезд. Остановился. Раньше, чем двери его закрылись, выпустив человек шесть-семь, ещё более оглушительно подкатил к другой стороне платформы его собрат. Народ повалил из него толпой. А через минуту вновь стало тихо.

Встав со скамейки, Света нервно прошлась. Сильнее всего её раздражала в людях непунктуальность. Именно раздражала. Ненависть тут была ни при чём. Ненавидеть можно лишь тех, кого близко знаешь. А как иначе? Возненавидишь кого-нибудь – а потом окажется, что напрасно! С теми же, кого ждать приходится час, близких отношений лучше избегать твёрдо, категорически. Повторив себе это, Света решила уйти в одиннадцать тридцать. Сегодня ей ещё было куда идти. Хозяйка сказала, что её дочь приезжает завтра, под вечер. Стало быть, комнату надо освободить до пяти часов. У неё в запасе – вся ночь и почти весь день. Паниковать рано. Да, безусловно, рано. Паниковать она будет завтра, когда окажется с тремя сумками на морозе минус пятнадцать. Куда идти тогда? На вокзал? У Светы раздулись ноздри. Чёрт принёс эту бабку с добрым лицом! Как будто неясно и без неё, что всё – очень плохо!

Платформа была пуста. Казённый ледяной свет давил из глаз слёзы. Ну, сколько там? Двадцать три двадцать две…

– Светлана?

– Да, это я! – воскликнула Света. И лишь затем повернулась. Должно быть, её лицо в тот момент было очень жалким, так как самоуверенная блондинка в пуховике и джинсах очень смутилась и заморгала.

– Ты извини, пожалуйста! Я, как правило, не опаздываю на встречи. Но у меня в дороге забарахлил карбюратор, и мне пришлось его ремонтировать. На морозе! Можешь себе такое представить?

– Нет, не могу.

Действительно, трудно было это представить, хотя цвет глаз говорил о том, что блондинка – вовсе даже и не блондинка, а руки – очень изящные, с маникюром, были грязнее фантазии онаниста. В одной руке девушка держала сотовый телефон, а в другой – перчатки.

– А что поделаешь? – усмехнулась она, заметив, что Света смотрит на её пальцы, – тому, кто взял отечественную машину, можно через полгода давать диплом инженера! Ну что, пошли? Да я это, я! Меня зовут Рита. Честное слово, я тебе набирала, но ты была недоступна!

– Я почему-то думала, что ты старше, – сказала Света, стремительно поднимаясь вслед за новой знакомой по лестнице к турникетам.

– Так ты ведь мне в семь утра звонила! А у меня спросонок голос – на две октавы ниже обычного. Я, впрочем, старше тебя. Тебе сколько?

– Двадцать один.

– Мне – двадцать четыре. А кто тебе дал мой номер? Лариска из обувного отдела универмага? Или администраторы из салона?

– Нет, не они. Я этих людей не знаю. А тот, кто дал, просил его имя не называть.

Рита призадумалась.

– Кто бы это мог быть? Почему скрывается?

– Я не знаю. Но вы подруги с ней.

– Ариана, что ли? Но я ей вроде не говорила, что собираюсь комнату сдать!

– Значит, не она. Другая подруга.

– Странно. Загадочно. Удивительно. Ладно, выясним.

Они шли уже по подземному переходу, мимо ярких витрин с товарами повседневного спроса. Косо приглядываясь к улыбчивой претендентке на диплом инженера, Света заметила, что она двигается на шпильках с модельной грацией, очень мило смеётся и смотрит очень проникновенно. Благодаря этим самым шпилькам лихая автолюбительница казалась ростом повыше Светы, хотя реально была пониже – примерно метр семьдесят два.

– Купи влажные салфетки, пожалуйста, – попросила Рита, остановившись перед одним из ларьков, – если я такими руками в карман полезу, куртку не отстираешь!

Света исполнила эту просьбу. Оттерев руки дочиста, Рита вынула деньги, и, расплатившись с нею, купила «Орбит» без сахара.

– Будешь?

– Да.

– А пива не хочешь?

– Нет, не хочу. Пошли! Уж скоро двенадцать, мне вставать рано.

Но перед лестницею наверх путь девушкам преградили два милиционера в бушлатах. Им было холодно. Они злились.

– Документы, пожалуйста!

– Документы? – переспросила Рита с таким неистовством, будто ей предложили показать задницу, – вы с ума сошли, господа! С чего вы решили, что у нас есть какие-то документы?

– Если их нет, придётся пройти.

Света извлекла из пальто студенческий билет МГУ. Один из милиционеров его скептически осмотрел.

– А паспорт имеется?

Был предъявлен и паспорт.

– А! Так вам наши документы, значит, нужны? – воскликнула Рита, потянув книзу молнию куртки.

– А чьи ж ещё?

– Да глядя на ваши физиономии, я подумала, что вы требуете у нас свои какие-то документы, которые мы украли!

У Риты были водительские права. Они вопросов не вызвали.

Тема её дипломной работы – красная затонированная «девятка» с литыми дисками и фаркопом, стояла рядом с метро. Узкоглазый дворник старательно отбивал лопатой с её порогов плотные пласты грязи. Рита дала ему пятьдесят рублей за сторожевые услуги. Он, поблагодарив, отошёл. Двигатель машины работал, а в замке зажигания, соответственно, торчал ключ.

– Боялась – не заведу, если заглушу, – объяснила Рита, садясь за руль, в то время как Света садилась рядом, – короче, надо её в ремонт отдавать! Значит, ты – студентка?

– Да.

– И москвичка?

– Да.

– А почему дома не хочешь жить? Родители пьют?

– Да, ещё как пьют! Притом исключительно мою кровь.

Рита засмеялась и, включив поворотник, вырулила в поток. Машины еле ползли, так как на Москву обрушился снегопад. Он не прекращался вторые сутки.

– А чем они занимаются в остальное время?

– Работают.

– Так они стабильно снабжают тебя деньгами?

– Да. То есть, нет! Я тоже работаю со среды. Меня взяли в театр.

– Ух, ты! В какой?

– Ну, в этот, который здесь, на соседней улице.

– Знаю, знаю! Ах, твою мать! Так ты ещё и актриса? Буду ходить, смотреть на тебя.

– Да нет, я уборщицей там работаю.

– В самом деле? Какие же там актрисы? Мне прямо до смерти захотелось на них взглянуть!

Света улыбнулась, хотя