Оракул для тринадцатого - Ксения Томашева

Ксения Томашева

Оракул для тринадцатого

1

Сказать, что так паршиво мне никогда не было – значит покривить душой. Было просто никак. Голова, по которой за несколько дней моих головокружительных приключений меня били больше, чем за все предыдущие девятнадцать лет жизни, поболела несколько дней и перестала.

Я валялась на застеленной кровати, в комнате с наглухо задернутыми шторами. Тарелка с черствыми уже пирожками стояла на тумбочке. Пирожков не хотелось, даже с повидлом. Работать тоже не хотелось, хотя Рахул уже три раза заходил, говорил, что есть клиент для меня. Настойчивый, каждый день приходит и ни с кем другим, кроме Ночного Посыльного, заказ обсуждать не хочет. Все равно.

Вот так бывает, когда сказка заканчивается, даже не начавшись.

Моя сказка начиналась два раза, и оба – с попадания в дворцовую тюрьму. И если в первый раз я еще надеялась на счастливое окончание, то сейчас такой надежды не было. Духи, я вообще не знала, как быть дальше! Забыть и просто жить, как раньше, чтобы когда-нибудь в старости рассказывать внукам о приключениях своей бурной юности? Или все-таки попытаться влезть обратно в эту историю, так неожиданно и просто выкинувшую меня в обыденность, как второстепенного персонажа?

Повелитель был весьма щедр: монет в кошеле, который мне передали от его имени, хватит, чтобы безбедно жить несколько лет, не утруждая себя работой. И конкретен: в записке, прилагающейся к кошелю, мне предлагали забыть обо всем произошедшем и прекратить копаться в тайнах Оракулов. Иначе в деле о моем, якобы, покушении на Повелителя появятся новые детали, которые мне совсем не понравятся. Конечно, он мне благодарен за спасение и все такое, но тайна слишком важна, чтобы из благодарности закрывать глаза, если я проболтаюсь.

А главная загадка в моей недолгой жизни, тайна, которую я жаждала разгадать всем сердцем, уплыла прямо у меня из-под носа. Точнее, превратилась в огонь и улетела в неизвестном направлении. Фахд. Оборотень, бастард Повелителя и – как мне думалось – огненный маг исключительной силы. Только вот, после произошедшего в момент, когда Имрир снял с Фахда серебряные браслеты, сдерживавшие его магию, я уже сомневалась, что он – просто маг. Так же, как я сомневалась в том, что ифриты – просто детские сказки. Но с какого конца браться за распутывание этого клубка загадок, не нарушая запрет Повелителя, я не представляла, а посему хандрила. Где Фахд сейчас? Помнит ли о том, кем был, хочет ли вернуться? Или огонь поглотил его сущность, как поглотил и изменил его тело? Я боялась, что все-таки второе. В момент, когда Фахд прощался со мной там, в пыточной, мне показалось, что прощается он навсегда. Огонь пожирал то, что было Фахдом-человеком, и я видела, как уходит из его глаз нечто, что делало его таким… Фахдом.

– Ия, это уже несмешно. Твой настойчивый клиент до главы гильдии добрался, грозит разоблачением, если ему Ночного Посыльного не предоставят до вечера, – о, Рахул еще здесь, а я и забыла, задумавшись.

– А я что? Пусть разоблачается, или ты голых мужиков боишься?

– Язва ты, Соломийка, хоть и неумелая, – Рахул покачал головой, раздвигая шторы и впуская в комнату противный солнечный свет. Не хочу его видеть, солнце на огонь похоже, а огонь я сейчас недолюбливаю. – Вставай, приводи себя в порядок. Клиент тебя в гостиной ждет.

– Что-о? – я резко подорвалась на кровати, перепугав мух, сонно круживших над черствыми пирожками с повидлом. – Ты в своем уме, клиентов ко мне на дом водить? Мне теперь что, переезжать прикажешь?

– А лучше было бы, чтобы он личность главы гильдии всем раструбил?

– Может и лучше. Хоть познакомились бы. А то сколько я лет в гильдии уже? Почти десяток? А так и не знаю его. Или ее? Слушай, а чего ты вообще с этим клиентом так возишься? – подозрительно уставилась на Рахула я. – Послал бы его сразу, и не было бы проблем.

– Да занятный он дядька. И я подумал, что тебе интересно будет на него взглянуть.

– А мне неинтересно! – надулась я. – Меня сейчас вообще работа не интересует, у меня денег немеряно, могу совсем не работать.

– Так, капризы в сторону. Одевайся, умывайся, в общем, делай все, что положено делать хорошим девочкам, чтобы не пугать людей своим унылым видом, и выползай в гостиную. У тебя десять минут, – с этими словами Рахул вышел из спальни, хлопнув дверью.

И выползла. А что делать? Приступы жалости к себе, любимой, это, конечно, хорошо. Но если так подумать, какое я право имею на такое поведение? У меня все хорошо: жива, здорова, перед законом чиста, да еще и при деньгах. А то, что любимую головоломку отобрали, так у этой головоломки сейчас проблемы поболее моих будут. А я вместо того, чтобы искать способ ему помочь, да и вообще, его самого искать, валяюсь в кровати и изображаю скорбь вселенскую. Так что прекращаем нытье. Навязчивый клиент – лучшее лекарство от хандры, примем для начала его, а потом подумаем, как быть дальше. Фахда я разыщу. И сделаю все, чтобы докопаться до того, как ему помочь, даже если снова придется влезть в тайны Оракулов. И плевать мне на запреты Повелителя, по большому счету. Не впервой в тюрьме дворцовой сидеть. А бросить друга (или кто он мне? Я запуталась…), в общем, моего оборотня, я не могу. Просто не прощу себе. Ссориться с собой очень не хотелось, мне с собой еще до конца жизни жить.

В таком решительном настрое я распахнула дверь гостиной и замерла на пороге, рассматривая посетителя, тихо беседующего с Рахулом, развалившись на моем табурете.

2

– Сайф?

– Ну привет, девочка-загадка, – усмехнулся он. – А ты еще и неуловимая ко всему прочему. Я уже думал, что не свидимся в ближайшие месяцы. Я завтра к Дальнему ухожу.

– А разве от нас к Дальнему караваны ходят? – удивилась я. Дальний Оазис потому и называли дальним, что он забрался дальше всех вглубь Мировой Пустыни. Вообще, странное у него было местоположение. Остальные одиннадцать Оазисов располагались на равном расстоянии друг от друга, таким образом, что из каждого можно было добраться до соседних за примерно одинаковое время: семь дней для груженого каравана. Поэтому, караваны двигались в основном между ближайшими оазисами, и путники добирались до места назначения, как правило, с пересадками. Даже с гибелью Южного эта схема не нарушилась: Южный находился с краю, на равном удалении между нами и Морским, и наши три оазиса образовывали равносторонний треугольник. А вот Дальний Оазис лежал на отшибе, до ближайшего к нему Горного было дней десять пути, а от нас – так все пятнадцать. Поэтому связь с Дальним была не особо частой, да и караваны туда ходили только из Горного.

– Не ходят. Но в окрестностях Горного сейчас каменные волки лютуют, да и джиннов, говорят, видели. Вот и решил наш Повелитель проложить прямой путь. Все-таки, после Горного, мы к Дальнему ближе всех находимся. Такой путь увеличит поток караванов через наш оазис, а это, сама понимаешь, прямая выгода. Я иду с отрядом разведчиков, будем намечать места для стоянок, а за нами пойдут караваны с материалами для строительства и рабочими.

– Ясно, – кивнула я. – А меня-то чего искал?

– Дык, не договорили мы с тобой, если помнишь.

– Ну давай договорим. Только на подробные ответы не рассчитывай, тайны не мои.

– Давай, только, может, наедине лучше? Раз тайны не твои, – Сайф покосился на невозмутимо заваривающего чай Рахула.

– Вот уж от кого у меня тайн нет, так это от Рахула. По крайней мере тех, в которые я готова посвятить тебя. Только и за тобой ответ, помнишь? Мне теперь он еще нужнее.

– Помнить-то помню, только, боюсь, то, что я могу сказать, тебе мало поможет.

– А это посмотрим. Мне сейчас любая мелочь помочь может. По сравнению с полным незнанием, даже крупица знания – уже плюс.

– Ладно, тогда начнем, пожалуй, с простого вопроса, – Сайф благодарно кивнул, принимая из рук Рахула пиалу с чаем. – Кто Фахд?

– Хороший вопрос, а главное – простой, как три медяка. Мне бы кто на него ответил, – сарказм из меня так и сочился.

– Ты меня поняла, не паясничай. Он оборотень – это и ежу ясно, но вот кто?

– А, это. Барс. Мог бы и сам догадаться.

– Не очень он похож на обычного барса-оборотня.

– А ты много их видел, чтобы сравнивать, похож или не похож? Как по мне, так вылитый кошак.

– Много, не много, а сравнивать есть с чем. Почему он не признает своего зверя?

– О, и это ты заметил, – уважительно присвистнула я. – Знакомство непростое у них было, да и вообще отношения не сложились с самого начала. По независящим от обоих обстоятельствам.

– Снова ты за старое. Господин Рахул, признавайтесь, ваша школа? – Повернулся к библиотекарю Сайф. – Вроде и отвечает подробно на вопрос, а толку с того ответа ноль.

– Да нет, это она от природы у нас такая талантливая, – засмеялся Рахул. – Мне из нее так же сложно порой нормальные ответы выудить.

– Сайф, я тебе, как и обещала, дала те ответы, которые смогла. Твоя очередь. Татуировки. Откуда они у тебя?