Ленинградская школа - Юлия Беломлинская

Юлия Беломлинская

«Ленинградская школа»

Поэма

Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Спасибо», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПОЭМЕ

«ЕСЛИ НАДО ОБЪЯСНЯТЬ…»

Я не думаю, что поэзия непременно должна быть простой.

Ничего и никому конечно же, не должна.

Но цитату «если надо объяснять, то не надо объяснять» — я не люблю.

От нее, по-моему, разит, серой и плесенью, спесью  Гусыни,а не благородством Царевны Лебедь.Если объяснять НЕ надо,  это — радость  и отдых.А вся остальная жизнь, для получившего культурную ренту — это труд учительства.То есть, непрерывного объяснения.Иначе  все равно не выйдет.Гусыни к Рождеству попадают в суп.А к Пасхе в пирог.К Спасу их шинкуют яблоками.А в Париж они едут в закрытой корзине.Мы уж лучше по старинке выберем путь учительства.Невеличественный образ:с запотевшими очками… с запотевшим петрушечным  носом…с сократовой шишкой… в диогеновой бочке…зарывшись в ученые тексты…в награду будут нам:и гусиный суп,и гусиный пироги гусь с яблокамии  лебеди на Лебедином коврикеи в лебеди в Лебяжьей канавке…и  очески с лебединых крыл лошади Пегаски,которая уж сколько лет —Бессменная Гужевая Поддержка фирмы «Поэзия».

Примечание:

«Если надо объяснять», откуда цитата…

Я конечно объясню: это питерская поэтесса Зинаида Гиппиус, столь же нелюбимая мною, сколь любимы все следующие персонажи поэмы.

ЛЕНИНГРАДСКАЯ ШКОЛА

ПРОЛОГ

ДЕКАБРИСТЫ

"…Тому свидетельство — языческий сенат.Сии дела не умирают……………………………………Все перепуталось и сладко повторять: Россия…»

Все повернулось в сторону любвиИ мордобой сменился трупойобомТаков закон.Теперь с любым живи.Россия — мать? Жена?..Вдова, идущая за гробом!

Папаша был гусар.По пьяни ли утоп,Иль отдал жизнь за розовые губки —Мы не цепляемся за этот ветхий гробЦепляемся за материны юбки.

А с кладбища — домой.Своячницы, зятья…Их поминальный хор во славу Гименея.А нам так сладко спать —Вот кошка,Вот кутья,Вот таракан ползет, смеясь и пламенея.

Не каменной стеной отделены,Лишь ситцевой простою занавескойМы — дети детских летРоссии,Видим сныО прошлой жизни, каверзной и дерзкой.

А утром — холодок,Сенной фонарь потух.Сиротское пальто — тоскливое, на вырост.Но нас не клюнет жареный петухИ поросенок сахарный — не выдаст.

Мы — дома.Повторяем без конца:Из дома, дома, в дом…И в доме нет пожара.Какого хрена вам?Какого вам отца?Папаша жил-да-был…Трындел-гудел…И помер от удара.

В девятый день — вновь станем поминать.А там еще — сороковины.Мы нынче знаем все, что надо знатьВсе прояснилось — сладко повторять:Россия — мать,Конешно — мать……………………………Их было пятеро.Что ж ты не плачешь, блядь?Им шею захлестнула пуповина…

1

ОСЕДЛЫЕ ЖАЛОБЫ

Алексею Хвостенко

Пью уксусЕм чеснокДа все без толкуЗаложена вся грудь… именье… тульский пайЕще осталось заложить двуколкуСобрать мой серый сак…Теперь, Степан, ступай

Ступай, Степан, ступайА ты, Никифор, трогайРванем по карте внизНе ведая кудаПрискучила любовьТак станем жить дорогойИ сладка ягода нам выйдет — Кулунда…………………………………………………

Но Боже, как дурны российские дорогиИх рытвины стучатоб рытвины душиА женщины у нас — скупы и недотрогиНо Боже, до чего ж, голубки, хороши.

С того то и сидим…И лишь уезд соседнийМечтается для нас и Меккой и Москвой…Заложена вся грудьи в первый снег осеннийступает мой закладв опушке меховой

Ступает нехотяКрутится, словно лодкаТвой зимний башмачок, что плесенью пропахПрости меня, дитяЯ — дома.Чаю, водки!И чесноку на грудьИ луковицу в пах.

А к полночи — на льдуведро тщеты и тленаОпять в крови платок, и слезы без стыдаЯ все-таки пойду…Прощай, моя Вербена…А там-то, говорят, дороги хоть куда.

2

АЛИБИ

Геннадию Григорьеву

«Я велел запрягать.Собирайся, родная моя…Я тебя увезув неименье свое родовое…»

Шесть рублей, девяносто копеечекДевяностого года изданиеСтихуечек, мотивчик, напевчикПод губную гармошку — страдания.

Так теперь не поют — чтоб без вывертаБез намека на дальнее, смурое…Под губную гармошку — невыгодноНе пройдешь ни лицом, ни фигурою

В золотые хоромы, узорныеГде столы под сосисками ломятсяГде массивы мерцают икорныеБелорыбица и бутербродица

Там стоят — да кимвалами бряцаютДа мудями трясут, словно грушамиДа грудями трясут, словно цацкамиА тебе принесут, что не скушали

А тебе поднесут, что не допилиВместо пробки заткнут дохлой кошкоюПоклонись подносителю до полуИ катись со своею гармошкою…………………………………Так и жили, покуда не вымерлиПо-цыгански, по-птичьи, по-левомуВсех метлою да вьюгою вымелоВ облака, что стоят за Смоленкою

А тебе поднесли, что не допилиВместо пробки — замотано ветошьюПоклонись Подносителю до полуСорок раз по обычаю здешнему

За продление срока нетяжкогоЗа умение в хляби помоешнойПросто петь — пока глоткой вытягивалА потом… просто пить, словно молишься.

3

ЖИВОЙ

Глебу Горбовскому

Ленинградская школа:«Чибиряк… чифирек…»От оскала до скола…И казенный ларек

Землячок полуношник,На расческе сыграйНаш раек и раешникСветло-висельный рай

Светло-серое небоТрусит детскую сыпьСветлосердому ГлебуЕще горстку, отсыпь

Этих дней непогожихНепригожих погодЭтих лиц непохожихНа хороший народ

Мелких суффиксов стая —Наш нехитрый трючокИ заварка — густая,Да не «крюк», а «крючок»

На такой не приладишьСвой мешок костянойРазве кепочку… плащик…Вот и вышел — живой!

Ты в пеньковую дыркуПонапрасну гляделНе смастырил мастыркуПроибал самострел

Акциозное щастеСнова в чан мороситВарикозная НастяСветло-серым косит…

Ленинградская школа:«Чувачок… старичок…»От кола до прикола…И еще черпачок.

Кушай ложку добавкиПей чухнячий настойТы один.На полставки.В школе полупустой…

4

РОТА ЗАДРОТА

Геннадию Львовичу Гольштейну

«…рота эрота…»