Ди-джей 2 (СИ) - Васильев Иван Сергеевич

Иван Сергеевич Васильев

Ди-джей

12

В небольшом скверике на лавочке три подруги мирно щебетали о своих «чисто женских» делах…

— Девочки, вы не поверите… — рассказчица почувствовала, как очередная слеза набегает на глаз. Достала платок и вытерла её аккуратно, чтоб не размазать тушь на ресницах.

— Он был так похож на Штирлица из кинофильма «Семнадцать мгновений весны», — она глубоко и очень печально вздохнула, вспоминая любимые очертания киногероя.

— На Штирлица? — недоверчиво переспросили слушательницы.

— Да. На Штирлица. Вернее, на актера Тихонова: Рост-ну, ну, ну, вот под дверь, даже чуть выше. Зубы, нос, морщинки, родинка — всё его — всё родное — советское — наше. Я, как только увидела его умные, проникновенные, чувственные глаза — сразу заявила: — «Мужчина — я, согласна!».

— …А он: — «Простите, не понимаю? Согласна, на что?».

— Вот, паразит, шифруется под иностранца, — поддерживая горе подруги, презрительно фыркнули справа.

— Да ещё как! — романтично закатив глаза, восхитились слева. — Разведчики, они, все, такие… (В голове возник совершенно иной типаж настоящего разведчика: Высокий, стройный, мышцы так и играют, кудрявые каштановые волосы до плеч, капли воды поблескивают на бронзовом, загорелом теле, когда он выходит из воды со своим большим чёрным пистолетом… Ой девчата — родные — дорогие — держите меня впятером — даже думать про такого страшно — не то, что мечтать!).

Страдалица тем временем чувственно заломила руки и продолжила «плакаться в жилетку»…

— «Ах, гражданин, не разбивайте несчастное сердце, — говорю ему. — «Вы всё отлично поняли: — Я, согласна на всё, что пожелаете! На всё, что захотите. Говорите — куда идти?!».

— …А он: — «Женщина, будете приставать — позову милицию».

— Света, Валя — вы не представляете: Я готова была любить его до гроба, и даже больше! Выйти за него замуж и родить ему сто детей, и они все стали бы маленькими, пухленькими, розовощекими Штирлицами — разведчиками!

— …А он: — «Позову милицию».

……

Из-за деревьев, крадучись словно тень, к месту обсуждения вопросов «мирового масштаба» подошла худенькая, хрупкая, с тонкой девичьей талией, с пепельными, коротко стрижеными волосами молодая особа и попросила одну из «стрекоз» отойти в сторонку.

— Катюша, говори, только быстро, а то у нас с Ниной и Светой заканчивается обеденный перерыв, — нетерпеливо затараторила сплетница. — Нам, ещё идти в аптеку за успокоительным. Ты просто не представляешь — тут, такое! Такое… — я тебе позже расскажу всё подробно по секрету, с глазу на глаз.

— Валя, что будешь делать завтра во второй половине дня? — по-заговорщицки, тихо оглядываясь по сторонам, начала говорить пришедшая.

— Ничего такого, как всегда, на работе. А что?

— Валюш, помнишь, мы с тобой в прошлую субботу ходили на танцы в ДК? Ну, я ещё была в такой белой гипюровой кофточке с голубыми пуговицами, юбка на мне была такая — темная? Туфельки синие на высоком каблуке?

— ???

— Вспоминай: К нам, ещё двое неизвестных ребят подвалили? Один ничего такой — другой так себе. Потом, тот которой поинтересней, пригласил меня на медленный танец. А тот лопоухий, пошел танцевать с какой-то длинной белобрысой метёлкой?

— ???

— Валя! Ну, его Никита звали? А друга то ли Алексей, то ли Егор, а может быть Потап? Они ещё хотели прокатить нас на такси после танцев, но потом у них не оказалось денег?

— Вроде, было, что-то такое, и что?

— Во-о-т, там ещё девчонки выступали из танцевальной студии? Название у них — «Березки» — помнишь?

— Катя, что ты заладила: Помнишь — не помнишь, — слушательница нахмурилась, сделала строгое лицо. — Я тебе, что Анна Каренина, что бы всё помнить и знать? Делать мне больше нечего как с тобой в «Угадайку» играть? Я думала, ты скажешь что-то серьезное, важное, а ты пришла потрепать языком?

— …Некогда мне! У Нинуси такое горе, а ты тут со своими дурацкими вопросами.

— Подожди, не торопись, послушай… — Одна моя знакомая девочка, которая знакомая другой моей знакомой девочки, той, что знает одну из девочек, танцующих в этом коллективе, сказала, что у них завтра будет выступление на каком-то отчётном концерте в ДК! Он начнётся в четыре часа. И она утверждает, что будут выступать «Березки» и будут танцевать под те же самые мелодии, что звучали на предыдущей дискотеке!

От полученной суперсекретной информации губы «любительницы современной музыки» секунды на три онемели и не смогли произнести ничего членораздельного кроме нескольких звуков.

— Чч… чё… чав… да? — она что-то про-че-ча-пела, закивала головой, а затем затрясла руками, как делают глухонемые, помогая передать суть вопроса визуально.

— Так это же классно! — титаническими усилиями общение с миром было восстановлено. — Мне так понравилась их программа. И этот… Как его? Высокий такой, кудрявый ди-джей… Который Валерка, Титов — он тоже будет?

— Да, только тихо, — попытались успокоить «больную» вернувшуюся к нормальной жизни. — И не кричи…

— А почему?

— Потому, что говорят, зал где будут выступать — небольшой — мест мало — а желающих сходить — много.

— …Короче, сможешь отпроситься завтра с работы после обеда? Пойдешь со мной на концерт?

— Конечно, смогу! Ой, а пригласительные, есть? Или как всегда — на авось — прицепом — знакомых будем искать?

— Валя, вход свободный — никто ничего не знает — зал пустой!

— Че, правда?

— Правда, правда. Да не визжи ты так.

— Слушай, Катюш, а давай ещё Нину Рыжикову позовём. У неё, душевная травма — только, что бросил очередной ухажер. Пусть она хоть немного развеется. А то если узнает, что я не позвала её на концерт, а сама сходила — не простит мне этого во веке веков. А мы ведь с ней с детского сада дружим. Даже с ясельной группы.

— Тебе же говорят — мест мало.

— Катя! Слушай, ну можно я её позову, ну пожалуйста? Она будет себя вести хорошо и лишней не будет. Она худенькая — спокойная — её даже воробьи не боятся — она много места не займёт! Если, что посадим её где-нибудь в проходе на стульчик? Ну, Ка-а-тя… Ну, пожалуйста… Ну, что тебе стоит? А я тебе за это дам поносить свою новую кофточку. Которая розовая, с рюшечками… Ты же просила её — помнишь?

— Ладно, — сердобольная и отзывчивая «Мать Тереза» проявила снисхождение. — Позови, но только, потихоньку, чтобы другие не знали. Хорошо?

— Конечно, конечно, конечно!

— Да не дрыгайся ты так! Внимание привлекаешь. Вон, уже прохожие оборачиваются: Видишь, лысого деда с собакой — уже минут пять на нас пялится — наверно думает, что ты сбежала с психбольницы.

— Ой, а можно я ещё Светочку Лязикову приглашу. Мы с ней дружим тоже. Она для меня всегда очередь в столовой занимает, и билеты в кино берёт, и ожерелье мне подарила красивое на день рождение. А то будет не хорошо — мы значит с Олей на концерте — а она дома — в пустой квартире — сидит одна вместе с котом, бабушкой и каким-то дядькой, который снимает у них комнату. Всеми позабыта — позаброшена. Грустит одна в могильной тишине — слушает, как вода в центральном отоплении булькает да временами поет унитаз.

— Договорились, бери свою Светку. Но больше никого-никого… — поняла?

— Поняла, поняла, поняла.

— Да не прыгай, как полоумная! А то кто-нибудь позовёт милиционера.

13

Вениамин Эдуардович Григорушкин в общении был человеком деловым, вдумчивым, рассудительным. Дела свои он всегда держал в строгости и баловства не допускал. При разговоре с серьёзными людьми любил употреблять словосочетания солидные, весомые, располагающие к продолжению важного разговора такие как: Конкретно аргументируй, разумно подтверждай или даже творчески инициализируй и прочие не менее звучные фразы.