Куда Кейнс зовет Россию? - Солтан Дзарасов

Солтан Дзарасов

Куда Кейнс зовет Россию?

© Дзарасов С.С., наследники, 2015

© ООО «ТД Алгоритм», 2015

Введение

Настоящая работа предлагается читателю в связи с 75-летием выхода в свет главного произведения ХХ века по экономической теории – «Общей теории занятости, процента и денег» Дж. М. Кейнса и 65-летием смерти автора. Как в теоретическом, так и в практическом аспекте ни одна другая книга не оказала на экономическое мышление ХХ века такое влияние, как она. В ней была доказана возможность государственного регулирования экономики, а первая четверть века после Второй мировой войны была воспринята как подтверждение ее положений. Весьма интересна также необыкновенная судьба, которая ждала ее со дня выхода в свет. В отличие от множества других работ, которым пришлось долго ждать своего признания, и оно чаще всего наступало после смерти автора, в данном случае все было по-другому. Книга Кейнса с восторгом была принята общественностью вскоре после появления на книжном рынке, словно она только ее и ждала. Это было потому, что каждая ее строка дышала духом того бурлящего времени, в котором она была написана. Только что скрылась за горизонтом Великая депрессия 1929-1933 годов, но ее тяжелые последствия оставались на виду и требовали своего объяснения. Они и были даны в работе Кейнса.

При этом отметим, что Кейнс не был первым, кто дал ответы на остро вставшие тогда проблемы. За несколько лет до Кейнса польский экономист Михаил Калецкий опубликовал ряд работ об истоках мирового экономического кризиса и дал аналогичные Кейнсу решения и рекомендации с марксистских позиций. Но, в отличие от Кейнса, его работы не привлекли должного внимания. Во-первых, потому, что западный мир не был склонен прислушиваться к голосу из марксистского лагеря. Во-вторых, потому, что работы были написаны по-польски, а читающая на этом языке публика не была достаточно подготовленной к признанию отечественного пророка.

Судьба Кейнса была более счастливой. Он родился и подвизался в стране высокой культуры, где, с одной стороны, всегда по достоинству ценилась научная новизна, а с другой – была терпимость даже к тому, что в данный момент не считалось общепринятым. Поэтому кейнсианская оригинальность, состоявшая в решительном отходе от общепринятых тогда в экономической теории неоклассических (по терминологии Кейнса классических) постулатов, вовсе не шокировала английскую общественность. Это не значит, что новаторство Кейнса проходило без сучка и задоринки. Здесь тоже было то, что бывает всегда. Труднее всего новаторство признается в профессиональной среде. Отказ от теории саморегулирующего рынка и переход на позиции регулируемой государством экономики был таким громом с ясного неба, и поначалу он вызывал большое недоумение среди выросших на маршаллианской традиции коллег. Но суровая реальность мирового кризиса и его не уходящие последствия, объясненные гением Кейнса, сделали свое дело, и в скором времени его идеи получили полное признание.

И все-таки полного торжества своих идей, пришедших на первую четверть после Второй мировой войны, самому Кейнсу не было суждено увидеть. 21 апреля 1946 года, в возрасте 63 лет, в расцвете творческого дарования очередной сердечный приступ унес его из жизни. Но он оставил 30 томов своего бесценного теоретического наследства, главным из которого является рассматриваемая нами здесь работа. Ее разбору в мировой литературе посвящена гора других работ, и отличиться среди них непросто. Но поскольку, как мы постараемся показать на страницах предлагаемой книги, наследство Кейнса подверглось различным толкованиям и искажениям, то здесь обнаружилось и белое пятно. Это особенно касается российского следа в воззрениях Кейнса. Он остался за пределами внимания тех, кто писал о нем. Поэтому для российских ценителей Кейнса его наследие с нашей сегодняшней ситуации имеет троякий смысл, который состоит, во-первых, в установлении российского следа в его взглядах; во-вторых, в восстановлении подлинного смысла его теории в духе работ посткейнсианских последователей; в-третьих, в применимости этой теории к объяснению современной российской ситуации. Предлагаемая книга посвящена этим именно вопросам.

Беда в том, что одновременно с моделью рынка laissez faire российские власти приняли также господствующую в западных странах неоклассическую экономическую теорию (экономикс), которая заняла у нас место прежней политической экономии. Но от этого мы только попали из огня да в полымя и запутались в трех соснах. Несмотря на свою догматичность, советская политическая экономия была если не полным, то все-таки отражением нашей ситуации и для ее понимания давала определенные ориентиры. О принятой нами неоклассической ортодоксии ничего подобного сказать нельзя. Во многих западных работах доказывается, что экономикс не отражает реалии даже капиталистических стран. Так, задолго до принятия нами этой теории, еще в 1983 году, выдающийся американский экономист, создатель теории корпоративной экономики А. Эйхнер писал: «Экономикс как самостоятельная дисциплина включает в качестве главного содержания концепцию… которая не находит подтверждения в реальности. Действительно, данная теория – не более чем надуманный набор утверждений, основанных на метафизических, и, следовательно, ненаучных аксиомах. Неудивительно, что государственная политика, следуя подобной теории, просто обречена на неудачу». (Эйхнер, 2004, с. 342).

А. Эйхнер говорил это применительно к западной ситуации. Что касается глубоко отличной ситуации постсоветских государств, то к ней представленная в экономикс неоклассическая теория подходит еще меньше. К сожалению, ни тогда, когда начались реформы, ни теперь, когда уже накопился большой опровергающий их материал, мы не прислушались к предостерегающим соображениям о несостоятельности этой теории. Между тем, не только классический марксизм, но и признанная на Западе респектабельная кейнсианская теория, в особенности в ее посткейнсианской трактовке, указывает на то, что капитализм чреват конфликтами и кризисами, против которых не только надо держать ухо востро, но и порох сухим. Иначе говоря, кейнсианство указывает на необходимость как теоретической концепции объяснения конфликтов и кризисов, так и соответствующего набора инструментов для их предотвращения или смягчения. Неоклассический мэйнстрим поступает наоборот. Делая главной своей задачей идеализацию капитализма, он выдвигает на первый план теорию общего равновесия и оптимальность по Парето, и тем закрывает глаза на возможность конфликтов и кризисов.