Быть или не быть - Александр Плонский

Плонский Александр

Быть или не быть

Александр Филиппович ПЛОНСКИЙ

БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ?

Фантастический рассказ

6 мая 4047 года гамма-телескоп обсерватории, расположенной на высочайшем памирском перевале Акбайтал (Белая лошадь), уловил следы глубинного космического излучения. Само по себе это не было событием. Сотрудников станции взволновало другое: анализирующий компьютер системы поиска внеземных цивилизаций, безуспешно продолжавшегося свыше двух тысячелетий, пришел к выводу об искусственной природе принятого излучения, отнеся его к категории сигналов.

Конечно, компьютер, как случалось не раз, мог и ошибиться. Ученым была особенно памятна одна из последних ошибок, получившая название мистификации Угольного мешка.

Если наблюдать Млечный Путь из южного полушария, то вблизи созвездия Южного Креста он сужается в тонкую ленту, которая сразу же за Крестом резко прерывается темным пятном, или Большим Угольным мешком. Сравнительно недавно, в конце тридцать девятого столетия, исследовательское судно "Корабль Арго", барражировавшее в южной Атлантике, зафиксировало излучение с необычайным спектром, исходящее из глубин Угольного мешка.

Анализ спектра выявил корреляцию с кодом Гуи - Репсольда. На этом основании компьютер высшего интеллектуального уровня засвидетельствовал осмысленный характер излучения, правда оценив его вероятность значением 0,983.

Попытки извлечь информацию как непосредственно в процессе приема предполагаемого сигнала, так и при его последующем многократном воспроизведении результата не дали. Тогда это объяснили сложностью кода, не поддающегося расшифровке современными методами.

Проблема была торжественно переадресована потомкам. Тем не менее поспешили объявить о начале контакта с инопланетной цивилизацией. Совет Земли под давлением энтузиастов с высшими учеными званиями нашел возможным переключить четверть энергетических ресурсов планеты на посылку ответных сигналов в направлении Угольного мешка.

"Мало!" - вознегодовали ученые. Был объявлен месячник предельной экономии, что позволило еще больше повысить концентрацию сигнального луча.

Затем потянулись годы ожидания. А наука тем временем не стояла на месте. И в один прекрасный день мало кому известный магистр Ленгли представил к защите докторскую диссертацию, в которой доказал, что излучение Угольного мешка представляет собой суперпозицию пространственно-временных колебаний, а ее псевдоосмысленность объясняется нелинейным взаимодействием Е- и Н-модификаций физического вакуума.

Это открытие назвали феноменом Ленгли, но прижилось иное, уже упоминавшееся название - "мистификация Угольного мешка". Первооткрывателей несуществующей инопланетной цивилизации уже не было на свете, а их потомки приняли к сведению, что вероятность 0,983 это еще не 1,000.

И вот снова компьютер испытывает нервы ученых. Вероятность того, что принят с и г н а л, еще выше - 0,999! Словно в насмешку излучение исходит опять же из Угольного мешка, но это - Угольный мешок северного полушария.

Представьте себе звезду Альфа Денеб созвездия Лебедя, находящуюся в вершине фигуры, которая образована пятью яркими звездами и напоминает формой бумажный змей. Ось этой фигуры - преимущественное направление Млечного Пути. От Денеба к Кассиопее простирается особенно яркий его участок. А северо-восточнее проступает резко выраженное темное пятно, окруженное, словно нимбом, мерцанием Млечного Пути. Это и есть Северный Угольный мешок, который, в отличие от Южного, не претендует на титул Большого.

Попытки немедленно расшифровать сигнал и на этот раз не дали результата, если не считать нескольких коротких отрывков, фантолингвистический анализ которых засвидетельствовал их принадлежность к ритмически ограниченным полиморфным структурам. Само по себе это обнадеживало, но не давало гарантии успеха. Расшифровке препятствовала не сложность кода, а недостаток информации: достоверность принимаемых сигналов страдала из-за слабости излучения, тонувшего в помехах.

Тогда на стационарную орбиту запустили автоматическую обсерваторию. В тысяче километров над Акбайталом распустился гигантский цветок сверхчувствительного гамма-телескопа. И анализирующий компьютер начал незамедлительно выдавать обработанную информацию. Это было короткое, непрерывно повторяемое обращение. Оно привело ученых в состояние жесточайшего шока...

"В Галактике около миллиона развитых цивилизаций, - сообщали инопланетяне. - Вы единственные представители белковой жизни. Каждый из вас излучает всепроникающие биоволны. Интегральная плотность биополя достигла смертельно опасного для нас уровня.

Ваша цивилизация единична. Что значит единица в сравнении с миллионом? Ждем от вас жертвы, или вы останетесь одни в мертвой Вселенной".

* * *

Совет Земли объявил чрезвычайный референдум. После того как в 3988 году Микаэл Саймонов открыл закон инерциального транспонирования времени, стало возможным нивелировать часовые пояса Земли. Теперь утро и вечер наступали одновременно в Париже и Петропавловске-Камчатском, в Пензе и Вашингтоне. Время повсюду было одинаковым, вернее, его естественные географические сдвиги компенсировались транспонированием по фазе к единому значению.

10 мая в 18 часов всемирного времени начался референдум. Двадцать один миллиард триста двадцать четыре миллиона шестьсот тридцать тысяч пятьсот восемьдесят шесть человек должны были принять решение: быть или не быть человечеству. Проект компьютерного решения: "Не быть". Рекомендация координационного совета: "Не быть".

За несколько минут до начала референдума тридцать членов Совета заняли места в главном компьютерном зале. На гигантском табло уже горели миллиарды светомолекул - микроскопических оранжевых индикаторов готовности. Лишь кое-где пульсировали фиолетовые огоньки отсутствия. Один за другим они гасли. Табло превратилось в однотонный светящийся ковер.

Светомолекулы были сугубой символикой: подсчет голосующих и определение результата происходили автоматически. Но люди дорожили традициями и следовали им, даже когда это не вызывалось необходимостью.

Порядок референдума предусматривал вступительную речь председателя Совета, голосование и преодоление разногласий. Решение считалось принятым в первом туре, если против него не было подано ни одного голоса. Таким образом, каждый из двадцати с лишним миллиардов голосующих первоначально обладал правом вето. Однако проголосовавшие против должны были мотивировать возражение. Мотивировку анализировали исследовательские компьютеры и компьютеры-эксперты, после чего вновь проводилось голосование, но во втором туре решение принималось большинством в две трети голосов.