Средние Века - С Смирнов

Смирнов С Г

Средние Века

С.Г.Смирнов

История: Годовые кольца Всемирной истории Сергея Смирнова

Средние Века

По определению, Средние века - это то, что уместилось посредине между Античностью и Новым временем. Сам термин сложился только в 18 веке, а до того просвещеннейшие из европейцев были уверены, что "их" Новое время это единственно правильное. "Возрождение Античности", и тот факт, что Возрождение не расцвело сразу же на развалинах Римской империи, объясняли лишь глубоким всеобщим заблуждением, вроде вавилонского столпотворения. Выдающийся английский историк Гиббон, написав в конце 18 века очень солидную и интересную историю Византии (которая как раз укладывается в рамки Средних веков), не нашел для нее лучшего заглавия, чем "История упадка и разрушения Римской империи". Десять веков сплошного упадка и разрушения - как в это можно поверить? Но таковы были детские иллюзии молодой европейской исторической науки. Только в 19 столетии историки начали понимать, что Средние века не были затянувшимися унылыми поминками по Античности или тупым ожиданием пришествия Нового времени. Нет, это была особая, весьма динамичная цивилизация мирового масштаба, родившаяся в хаосе Великого переселения народов, а тысячелетием позже взорванная бурным развитием капитализма в европейских городах, и затем - экспансией нового образа жизни на весь земной шар.

Изучать эту цивилизацию нужно как единый феномен, прошедший в своем развитии несколько различных фаз и оставивший потомкам очень разные плоды, в которых мы еще не до конца разобрались. Такое изучение требует большого времени и огромных целенаправленных усилий историков-профессионалов. К концу нашего века эта армия одержала немало побед; многие ее достижения стали доступны и непрофессионалам. И хотя рано еще говорить о построении научной модели Средневековья в целом, но уже появляются общедоступные книги-путеводители по разным средневековым мирам. Так что можно и нам совершить цикл экскурсий в загадочные глубины Средних веков, чтобы понять, как изменялись в ходе развития средневекового социума сами объекты этого развития, а с ними - и динамика социальных сил. Например, чем отличалось "раннее" Средневековье от "высокого" или от "позднего" Средневековья? Выберем, для определенности, ряд "круглых" дат - 750, 1000, 1250 и 1500 годы - и рассмотрим портреты человечества в этих его разных возрастах.

Год 750.Мир велик, но не слишком: в любую эпоху великие державы можно пересчитать по пальцам. В 750 году их три: Арабский халифат, Византия и китайская империя Тан. Все они молоды, динамичны и знакомы друг с другом не понаслышке, а по опыту политического соперничества или сотрудничества. Три державы оформились в начале 7 века на общем политическом пепелище, в конце Великого переселения народов, сокрушившего последние государства античного образца: Восточную Римскую империю, царство Гуптов в Индии, Сасанидский Иран и державу Цзинь в Китае.

Тогда старые военно-административные машины разом рухнули, и вдруг родился новый мир. Как это было?

Жители древнего Константинополя оказались в 620-х годах в клещах двух грозных армий - персов и авар, без надежды на помощь извне. В этом отчаянном положении горожане нашли в себе силы объединиться, доверять ближнему, как самому себе, бить врага до последнего дыхания, всеми возможными и невозможными средствами - и они устояли, сумели защитить родной город, стали ядром нового народа обновленной державы - Византии.

В то же время маленькая секта мусульман, изгнанная из родной Мекки правителями-аристократами, обрела новую родину в соседней, раздираемой межэтническими распрями Медине. Здесь вчерашние беглецы почувствовали себя хозяевами новой жизни и проявили все свои таланты; вскоре они объединили под своей властью всю Аравию, а затем выплеснулись далеко за ее пределы. Так было и в Китае, где разноплеменные воины-пограничники не стали защищать свирепый имперский режим династии Суй от народного восстания; объединившись, они сами решили свою судьбу и судьбу страны - в итоге сложилась империя Тан, самая пестрая по национальному составу и самая богатая по своему культурному наследию во всей истории Китая.

К 750 году эпоха бурной экспансии великих держав завершилась. Более всех преуспел Халифат: под удобным знаменем новой религии, позволяющим свысока смотреть на этнические, культурные и хозяйственные различия среди сопредельных иноверцев, арабские удальцы завоевали огромные территории. Захвачены древний Иран и Месопотамия; Византия лишилась Сирии и Египта; берберы Северной Африки вместе с арабами отвоевали у вестготов Иберийский полуостров; совсем недавно покорились воинам ислама упорно сопротивлявшиеся народы Кавказа и Средней Азии ... Казалось - нет преград для мусульман, и хотя арабы немногочисленны, но во всех покоренных странах находятся люди, готовые принять ислам и встать под зеленое знамя пророка, сулящее добычу и славу. Только Константинополь дважды отразил натиск армий Халифата; Малая Азия стала полем битв между исламом и крестом, где каждому досталось немало и побед, и поражений. Но теперь тревожные вести идут со всех фронтов: в 732 году франки остановили натиск ислама при Пуатье, а затем оттеснили мусульман к Пиренеям. Хазары упорно сопротивлялись арабскому натиску в предгорьях Кавказа и степях Поволжья. Вторжение мусульман в Индию после начальных успехов заглохло; скоро натиск ислама остановится и в сердце Азии ... Что же случилось?

То, что не могло не случиться: в рамках исламской военной демократии, арабы "заразили" своей доблестью и товарищеской спайкой множество талантливых и честолюбивых людей самого разного происхождения. Но кратковременная иллюзия "исламского единства" не смогла устранить традиционных различий в экономическом укладе и социальной структуре новых подданных Халифата; вскоре эти люди перестали чувствовать себя друзьями арабов. Например пастухи-берберы: прельщенные плодородием земель заморской Андалузии, сорок лет назад они охотно помогли арабским вождям Тарику и Мусе покорить вестготов, ослабленных усобицами. А теперь берберы сами осели на иберийской земле, как хозяева. Они смешались с принявшими ислам вестготами и с теми арабами, что разделили их судьбу; но правитель Халифата, сидящий в далеком Дамаске, им не знаком и не нужен. И наместник халифа в Андалузии знает: только те приказы с востока исполнимы здесь, на западе, которые по нраву местным мусульманам. А уж если в самом Дамаске вспыхнут распри - тогда отделение Андалузии неизбежно. Так и случится в ближайшие месяцы 133 года Хиджры, ибо в Халифате вспыхнула гражданская война. Какова ее суть?

Дело в том, что в середине 8 века Халифат - "арабский" лишь по названию да по государственному языку. Пророк Мухаммед полагал, что весь просвещенный исламом мир будет управляться из Мекки или из Медины. Но стоило армии правоверных захватить более развитую экономически Сирию (населенную земледельцами-арамеями, издавна чуждыми скотоводам-арабам), как вскоре столица была перенесена в Дамаск, а на престоле укрепился Муавия - сын ярого гонителя первых мусульман, сам не отличавшийся благочестием: говорили, что принимая трудное решение, он заглядывает в книги, но в Коран в последнюю очередь. Однако администратор он был выдающийся и державу построил очень крепкую; правда, большинство чиновников пришлось набирать в Сирии и Месопотамии, где эта профессия имела давние корни не то что в Аравии. Потом границы Халифата раздвинулись еще шире, охватили весь древний Иранский мир - но верхушка новых подданных Халифата не получила уже мест вблизи казенной кормушки.

С тех тор персы и согдийцы (ираноязычные жители Средней Азии) чувствуют себя в "арабо-сирийской" державе людьми второго сорта, хотя по культуре, храбрости и честолюбию они не уступают столичным жителям. Вдобавок сами арабы, вырвавшись из рамок своей родины, распространили на весь Ближний и Средний Восток традиции доисламских межплеменных распрей и межпартийной борьбы времен становления Халифата. В угаре политических амбиций воины-арабы восточных крепостей Куфы и Мерва готовы блокироваться с местными жителями для свержения власти Омайядов (потомков Муавии) - а там видно будет! Восстанию нужен вождь - им стал некий перс, известный лишь по прозвищу Абу Муслим - "отец правоверных". Этот конспиратор стремится возродить в Халифате демократическую общину ранних мусульман, где халиф был лишь выборным главой верующих, первым среди равных. Конечно, это утопия - нельзя восстановить равенство в глубоко расслоившемся социуме Халифата. Но такая программа исключает местный сепаратизм - это соответствует интересам большинства жителей Халифата, издавна связанных торговлей и межгородским разделением труда. Далее, для свержения власти Омайядов в рамках религиозной доктрины ислама нужно противопоставить им другую династию с явными правами на престол. Поэтому Абу Муслим связался с Аббасидами (потомками Аббаса дяди пророка Мухаммеда), которых возглавляют братья Абу ль-Аббас и Абу Джафар.