Записки программиста А. - Александр Петрович

ЗАПИСКИ программиста А

Часть 1

Программист А. сидел теплым воскресным вечером в баре Pizzeria Uno и с удовольствием потягивал Uno Amber Ale. Веселые люди подсаживались к стойке справа и слева от него, приветливо кивали, заказывали напитки, выпивали и уходили. Работал телевизор, показывавший бейсбол, суетились официанты, вкусно пахло жареными стейками.

Неожиданно на соседнее место села красивая девушка. Она с интересом посмотрела на А. и поздоровалась. А. улыбнулся в ответ, хотел что-то сказать, но поперхнулся и уткнулся в свое пиво. Девушка заказала бокал калифорнийского вина и со скучающим видом взглянула на А.

— Надо что-то ей сказать, — лихорадочно подумал А., но абсолютно ничего не приходило в голову.

Продолжая соображать, он делал вид, что смотрит бейсбол. Девушка пригубила вино, посмотрела на А. и приподняла бокал, как бы приглашая на тост.

— Определенно надо что-то ей сказать, — думал А., чувствуя себя все глупее и глупее.

Прошло несколько минут. Внезапно А. осенило, и стройная английская фраза, с которой вполне можно было бы начать разговор, была готова. Он повернулся к девушке и открыл рот, но в этот момент в ее сумочке зазвонил сотовый телефон. Девушка извинилась и начала разговаривать по телефону. А. опять уставился в телевизор. Поговорив несколько минут, девушка быстро расплатилась и, сделав прощальный жест в сторону А., ушла. Тут же на ее место плюхнулся толстый лысый мужик в очках.

— Предоставленные сами себе, события развиваются от плохого к худшему, — философски подумал программист А. — Закон Мерфи.

Он приложил плоскую прямоугольную табличку из белого непрозрачного материала к верхней части квадратного столба, торчавшего из земли перед дверью. Он не помнил, как он здесь оказался, и откуда у него в руке появилась эта табличка. Он был готов ко всему, но ничего особенного не произошло, только тихо щелкнул замок стеклянной двери. Он потянул дверь на себя, и она открылась, впустив его в прохладный сумрак небольшого зала, из которого в разных направлениях расходились четыре коридора. Дверь плавно закрылась за его спиной. Он сделал несколько шагов вперед и увидел в стене блестящую серебристую кнопку. Нажав на нее, он стал ждать, и вскоре стена раздвинулась, открыв ему небольшую комнатку, стены которой казались сделанными из какого-то металла. Он вошел. С внутренней стороны на стене он снова увидел кнопки, подписанные незнакомыми иероглифами. Пока он медлил, размышляя, какую из них нажать, двери сами собой закрылись, заперев его в этом маленьком пространстве. Занервничав, он торопливо нажал на самую верхнюю кнопку и немедленно почувствовал толчок и движение. Над дверью красным светом загорелся иероглиф, через секунду сменился другим, и продолжал менять свои очертания каждые несколько секунд. Внезапно движение прекратилось. Двери открылись, и он шагнул в освещенный неоновым светом серо-зеленый лабиринт. Он пошел наугад, петляя по извилистой узкой дорожке среди грязно-серых стен и всегда поворачивая направо. Вскоре в стене слева от него начался ряд однообразных дверей с табличками на непонятном языке. Он продолжал двигаться вперед. Вдруг на одной из табличек он ясно увидел собственное имя, написанное по-английски. Uh-oh, подумал он. Выбора не было, он решительно опустил руку на какое-то подобие ручки, торчавшей из двери, нажал вниз и толкнул от себя. Дверь поддалась. За ней оказалась комната с большим окном в дальнем конце. Когда он подошел к окну, у него захватило дыхание. В этом окне, как в огромном телевизоре, он увидел свой старый, почти исчезнувший из его сознания, мир, тот мир, из которого он пришел. В этом мире светило солнце, ветер еле заметно шевелил ветви деревьев, машины плавно скользили по шоссе вдоль прерывистых белых линий разметки, вдалеке переливалась отраженными бликами парковка у торгового центра, еще дальше, через дорогу, был виден Barnes&Noble.

Программист А. сел в свое рабочее кресло, включил компьютер и, пока компьютер загружался, еще раз взглянул в окно.

— И снова понедельник… — подумал он.

Обедая с приятелем в кафе, программист А. уронил куриный сэндвич на пол. Сэндвич развалился, и все его составляющие живописно рассыпались по полу.

— Вот почему у вас в Америке всегда так выходит? — риторически обратился А. к своему приятелю. — Если бы я в России уронил этот сэндвич, он бы наверняка не развалился. Поднял, отряхнул — и можно есть. А здесь — смотри, что получилось!

— Ничего удивительного, — ответил приятель. — Энергетика у нас здесь такая. Ты знаешь, сколько, к примеру, полос на американском флаге?

А. поискал глазами американский флаг. Долго искать не пришлось, в его поле зрения оказалось семь флагов. А. пересчитал полосы на одном из них и удивленно повернулся к приятелю.

— Тринадцать полос, — сообщил он, судорожно пытаясь вспомнить, что эти полосы символизируют.

— Ну, и что ты хочешь от страны, у которой на флаге тринадцать полос? — спросил приятель. — У нас и на долларовых монетах тринадцать звездочек. Самое интересное, что и на монете в пол-доллара с портретом Кеннеди ровно тринадцать звездочек. И эта монета считается счастливой и приносящей удачу! Как тебе это?

— Тринадцать полос потому, что первых штатов было тринадцать, — пробурчал А., вспомнив значение полос на флаге.

— А почему их было именно тринадцать, ты можешь объяснить? — ответил приятель. — Впрочем, первопоселенцы тут ни при чем, и началось это вовсе не с тринадцати штатов. Энергетика здесь такая, ничего не поделаешь. Знаешь, от какого года вели свой календарь индейцы Майа?

— От какого? — спросил А.

— 3113 до нашей эры, — ответил приятель.

— Ну что тут скажешь! — подумал А, оставшись без сэндвича.

Программист А. вслушивался в древнюю песню времени. Бронзовыми словами непонятного языка песня рассказывала о тройственном каноне веданты, Упанишадах, Бхагавадгите и Брахма-сутрах. О высшей заслуге, приносящей блаженство через правильное познание Брахмана и Атмана, светлого духовного начала человека. Непобедимый Арджун Пандав, один из пяти братьев, беседовал в этой песне со своим скромным возницей Кришной, в обличье которого скрывался всемогущий Вишну. Загадочными образами надтреснутой в своей двойственности Атхардаведы песня повествовала о долгой жизни и здоровьи, и о прелестях домашнего очага, о средствах против демонов и болезней, и Аюверде, подарившей векам знание о вредном и полезном, и о том, что есть долголетие. Кашмирская хроника переливалась в песне блеском прошедшей любви и событиями прошлой жизни, и торжественные, но непоследовательные гимны Ригведы переходили от Вишвакармана к Пуруши, и от них к Золотому Зародышу.

А. сидел на рабочем месте и вслушивался в древнюю песню времени.

Вот уже полчаса трое индусов-программистов спорили за его спиной о том, кому из них удалось выгоднее купить компьютер в интернете. В конце концов, они сошлись на том, что можно было бы сэкономить еще по крайней мере $20, если бы promotion от Dell не закончился так быстро. Вот ведь, надо было подсуетиться, — говорили они друг другу на своем языке…

Чжоу ли снится, что он бабочка, или же бабочке снится, что она — Чжоу.

(Чжуан Цзы)

Программист А. сидел на митинге. Глаза слипались. Пустой бумажный стакан из-под кофе бесполезно стоял на столе. Челюсти сводило зевотой, которую приходилось подавлять, и от этого глаза слипались еще сильнее. Обсуждался код, к которому А. не имел непосредственного отношения, которым не особенно интересовался и в котором уж точно ничего не понимал. Голоса говоривших становились все приглушеннее, звуки чужого языка монотонно переливались интонациями. Странного вида аппарат для телеконференций стоял посередине стола, и из него тоже кто-то упорно жужжал. Внезапно все замолчали и уставились на А. Он встрепенулся и непонимающе заморгал глазами.

— А., где обещанная документация? — строго спросил менеджер.

А. вспомнил, что действительно должен был приготовить документацию, но совершенно об этом забыл. Застигнутый врасплох, он не знал, что сказать, и только открывал и закрывал рот. Менеджер укоризненно посмотрел на А. и позвонил в непонятно откуда взявшийся большой колокольчик на деревяной ручке.

А. моментально проснулся. Все по-прежнему смотрели на него. К счастью, в этой реальности А. не забыл про документацию, но абсолютно забыл, о чем в ней должно было говориться. Он протянул руку к стопке бумаги на столе перед ним, чтобы быстро просмотреть материал и освежить память, но нужного документа там не было. В стопке были все спецификации и руководства, когда либо написанные А., но все они были старые, некоторые датированы даже числами до рождения А. Он огляделся вокруг, заглянул под стол, затем опустился на четвереньки и поискал под телевизором. Документа не было. А. беспомощно посмотрел на менеджера снизу вверх.