Провокация - Головачев Василий

Василий Головачёв

Провокация

Батыршин – начальник стройтреста Министерства обороны

капитан Артём Чащин

капитан Филипп Николаевич Карпов, специалист по авиаразведке

лейтенант Гертык

Хуюнсу – нивхский бог морских побережий

Саваоф – искин инопланетян

01

Начальник стройтреста Министерства обороны Батыршин всегда перед подчинёнными старался не показывать плохого настроения, поэтому капитан Артём Чащин не ждал от вызова к начальнику ничего плохого. Со своими заданиями капитан справлялся хорошо, претензий к нему не должно было быть никаких.

В приёмную Батыршина вошёл ещё один офицер, капитан Карпов, специалист по авиаразведке, с которым Чащин не раз выполнял совместные задания, и Артём догадался, что им снова придётся лететь куда-нибудь вместе.

Так оно и случилось.

Секретарь Батыршина пригласил их к начальнику, и оба, обменявшись рукопожатиями и понимающими полуулыбками, шагнули в кабинет.

Полковник был один, перебирал бумаги на столе, поглядывая на экран компьютера. В строительных войсках Министерства обороны он проработал более двадцати лет и считался хорошим специалистом, легко находя общий язык с подчинёнными.

– Ага, – сказал он, кинув взгляд на вошедших, – не опоздали, хорошо. Давайте сразу к делу, пока погода хорошая.

– Смотря где, – сказал Карпов, крепыш плотного телосложения, горбоносый, кареглазый, с уверенными движениями. – Главное, чтобы она была хорошая там, куда вы нас пошлёте.

Батыршин усмехнулся.

– Догадливый, Филипп Николаич, действительно, вам хорошая погода нужней. Могу успокоить, хоть и летите вы к чёрту на кулички, на берег Медвежьей Губы.

– Где это? – поинтересовался Чащин, пытаясь вспомнить карту Заполярья.

– Охотское море.

– Далеко.

– Триста по прямой. – Батыршин имел в виду расстояние между Норильском и берегом моря. – Там около сорока лет назад побывал отряд Российского географического общества, обследовал Губу, и на основе данных триангуляции и описания бухты наш министр решил построить там базу для подводных лодок класса «Борей-А». Но так как он человек осторожный, то приказал своему заму ещё раз сделать рекогносцировку местности, а тот позвонил нам. Усекли?

– Дело знакомое, – пожал плечами Карпов. – Мы закалённые.

– Вам предстоит обнюхать сопки, бухту и дать свои соображения. Насчёт погоды всё нормально: началось лето, стоит циклон, температура днём доходит до плюс пятнадцати, ночью опускается до минус двух. Возьмёте стандарт-комплекс «Арктика» и не замёрзнете, – сказал Батыршин. – На владивостокской «Звезде» научились делать классные модульные палатки для Антарктиды, годятся для любых наших полярных условий.

– Когда лететь? – спросил Чащин.

– Как соберётесь, так и отправляйтесь, спешки нет. Но и тянуть кота за хвост не нужно. Сегодня восемнадцатое июня, велено к двадцать пятому сдать наверх всю документацию.

– Там что, собираются начать строительство уже в этом году?

– Этого я не знаю, нас это не касается.

– Сделаем всё возможное, Кирилл Константинович, – пообещал Чащин.

02

Новенький Ми-8 СО22 (созданный специально для работы в северных широтах), загруженный оборудованием для фотосъёмок местности, датчиками системы экологической безопасности и комплексом жизнеобеспечения «Арктика», стартовал с аэродрома Норильска девятнадцатого июня в двенадцать часов дня. Кроме необходимой аппаратуры на борту вертушки расположились трое спецов: Чащин, Карпов и лейтенант Гертык, нивх по национальности, а в хвосте винтокрылой машины покоились контейнеры совершенно необходимых на севере беспилотников типа «щегол» российского производства и двухколёсный и одногусеничный мотовездеход «Полярник».

Ми-8 последнего образца получил более мощный движок и мог лететь со скоростью до трёхсот километров в час. Поэтому уже в начале второго аппарат приземлился на берегу Медвежьей Губы, обнимавшей приличных размеров бухту Охотского моря. Короткое северное лето вступило в свои права, ничто не мешало лётчикам выбрать место для посадки, и они посадили вертушку ближе к песчаной береговой линии, свободной от жилистого кустарника и лесных зарослей, всего в сотне метров от неё. Лес начинался чуть южнее – хилый заполярный лесок, преимущественно сосново-еловый с добавлением невысоких берёзок, лиственниц и можжевельника.

Погода и в самом деле благоприятствовала высадке небольшого десанта. Температура воздуха достигла двадцатиградусной отметки, дувший с моря ветерок бодрил, и военным рекогносцировщикам удалось за час поставить лагерь в полусотне метров от вертолёта.

Ещё через полчаса запустили в воздух «щегла».

Беспилотник сделал круг над лагерем и поднялся над вершиной ближайшей сопки, под которой военное начальство и собиралось создавать базу.

Пока «щегол», управляемый Карповым, наматывал круги над идеально круглой, как пуговка, сопкой, Чащин и Гертык оседлали мотовездеход, чистой воды байк, только с гусеницей вместо колёс, и направились к берегу изучать подходы к невысокому горному поднятию.

Перед лейтенантом стоял на консоли аппаратный комплекс КРИП-22, прозванный специалистами «стоглазом», и двадцатипятилетний парень с косенькими глазками с любопытством сравнивал видимые в глубине экрана объекты с композициями цифр, символов, обозначений и геометрических фигур.

– Здесь хорошо было бы поставить дом отдыха, – сказал он, – а не базу. – Воздух больно хорош. Сам с удовольствием прилетел бы сюда отдыхать.

– Хорошая мысль, – согласился Чащин. – Кругом сопки и гребни с лесом, защищают от ветров, море чистое.

– Медведей только не вижу, – рассмеялся Гертык.

– Вот уж с кем не горю желанием встретиться. – Чащин остановил вездеход. – Типун тебе на язык!

– Что такое?! – всполошился лейтенант.

– Следы…

– Медвежьи?

Чащин слез с сиденья байка, прошёл вперёд пару метров.

Действительно, на песчаном береговом откосе между двух каменных языков, сползших к бухте, виднелась цепочка следов чуть ли не полуметрового размера и глубиной до двадцати сантиметров. Следы были свежие и вели меж камней наверх, к сопке. Впечатление складывалось такое, будто с моря выбрался великан высотой в пять-шесть метров и скрылся в зарослях стланика.

– Фигасе! – почесал затылок Гертык. – Это кто ж тут бродил?! Не Святогор ли наш родимый?

Чащин присел на корточки, принюхался, рассматривая след. Пахло знакомо: мокрым песком, лежалым кустарником и травой. А вот отпечаток подошвы удивил. Он имел рисунок в форме китайского иероглифа, не сглаженный ни водой, ни ветром, что говорило о совсем недавнем посещении гигантом этих мест.

– Китаец, что ли, погулял? – пошутил Гертык.

– Пятиметрового роста? – усмехнулся Чащин.

– Нынче на дворе двадцать первый век, товарищ капитан, может, китайцы сделали робота-андроида и послали к нам на разведку. От них всего можно ожидать.

– Китайцам нет резона засылать к нам шпиона таких размеров. Для разведки местности существуют беспилотники и спутники. А у нас тут нет ни секретных баз, ни алмазных копей.

– Что-то же есть, раз послали робота.

– Робот существует только в твоём воображении. Хотя, с другой стороны, ты прав, что-то здесь есть. Ну-ка, пройдёмся.

Чащин проверил наличие в бардачке торпеды штатного девятимиллиметрового «М22», и вездеход двинулся вдоль цепочки следов в проход между каменными обломками осыпи.

Через полсотни метров, у подножия сопки, впереди появилась расколотая пополам гранитная глыба. Следы вели в расщелину.

Остановились, разглядывая препятствие.

Щель была широкая, около двух с половиной метров, а главное – свежая, судя по искристым изломам глыб. Песок здесь сменился щербатой скальной плитой, и след исчезал, но не стоило сомневаться, что обладатель обуви пятидесятого размера не повернул назад.