10 мифов Советской страны - Александр Шубин

Александр Шубин

10 мифов Советской страны

Война за людское сознание в наше время играет более важную роль, чем война за города и территории. И если мы хотим быть свободными и независимыми, руководствоваться своими интересами, а не внешними сигналами, управляющими нашим сознанием, то первый шаг к свободе — поиск истины, в том числе реальной картины событий недавнего прошлого, их механизма и смысла.

История — это сфера, в которой закладываются наиболее глубокие стереотипы мышления, сопоставимые разве что с языковыми. Естественно, что манипулирование информацией не может обойтись без строительства исторических мифов. Миф — способ упрощенного мышления. Он опирается на одну часть реальности, игнорируя другую. Вырванные из реальности факты увязаны так, чтобы получилась простая схема, пригодная для управления сознанием человека в его сегодняшней жизни. Ему предлагаются образы героев для подражания и уважения, а злодеев — для негодования. Герои и злодеи должны быть похожи на сегодняшних персонажей, их действия должны быть сопоставимы с нынешней ситуацией. Собственная логика исторической ситуации только мешает мифотворцам. Но они вынуждены как — то считаться с ней. Ведь человек только тогда подчиняется мифу, если считает его правдой. Помочь вам может только реальный исторический опыт, а миф помогает манипулировать сознанием.

Очерк первый

«Тоталитарный коммунистический режим» — что осудила ПАСЕ?

Историки озабочены поисками истины, складывают детали единой объемной картины прошлого, ведут сложные споры, опираясь на источники и четкие логические правила. Но публицистов и политиков эта работа мало интересует. Их не интересует истина. Их орудие — мифы. Они уже сделали нужные им обобщения, пригодные для политической игры. В истории советского общества нет полутонов. Только одноцветный миф, пригодный для промывания мозгов.

25 января 2006 г. Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) осудила коммунизм. Формально речь идет о «тоталитарном коммунизме», но из резолюции следует, что всякий коммунистический режим является тоталитарным. Таким образом, своего пика достигла маккартистская кампания, развернувшаяся уже в XXI веке. С чего бы это? Вроде бы время разоблачений и осуждений пришлось на 90-е гг., и в XXI веке можно обратиться к историческим событиям без прокурорской риторики.

Мне довелось наблюдать в непосредственной близости формирование официального евростандарта исторической мифологии. Так что начну эту серию очерков с личных впечатлений.

Парламентская ассамблея Совета Европы привыкла изобличать Россию в нарушениях прав человека. Робкие попытки российской дипломатии тоже критиковать государства Запада за нарушения прав человека (например, в Прибалтике или Косово) вызывают благородный гнев в ПАСЕ. Ну кто такие эти российские варвары, чтобы учить просвещенную Европу демократическим стандартам?

Чтобы раз и навсегда отучить нас от намерения напоминать Западу о «двойных стандартах», было решено высечь Россию капитально — по всей строгости Суда Истории. Привлечь к ответственности за коммунизм — как Германию в свое время привлекли за нацизм в Нюрнберге. Идея «нового Нюрнберга» не нова, но характерно, что она возродилась в XXI веке, когда коммунистические режимы в Европе давно стали достоянием истории.

В 1996 г., когда Россия стала проявлять робкое недовольство поведением государств НАТО на Балканах, ПАСЕ заслушала доклад, разоблачающий коммунистические тоталитарные системы и приняла резолюцию № 1096, которая признала тему достойной глубокого изучения и подготовки полновесного решения ПАСЕ.

Машина была запущена и через восемь лет «доехала» до финишной прямой. Тут как раз решили заслушать «главного обвиняемого». Ведь «тоталитарный коммунизм» явился из Москвы…

В декабре 2004 г. ПАСЕ назначила официальные слушания по теме осуждения «тоталитаризма». Отчего же не осудить, хотя все это напоминает размахивание кулаками после драки. На слушания направилась российская парламентская делегация, в которую в качестве эксперта включили и меня как специалиста по истории XX века.

Накануне слушаний нас «обрадовали» закулисным ходом — поменяли тему. Собирались осуждать тоталитаризм (кто бы спорил), а теперь — коммунизм. Почувствуйте разницу. Коммунизм — социальная теория, которая использовалась некоторыми тоталитарными режимами. Но ведь ее разделяли и разделяют далеко не только организаторы массовых репрессий. В нашей делегации не было сторонников коммунизма, но, как говорится, истина дороже. Да и подмена темы, напоминавшая ход шулера, вызывала опасения — нет ли здесь политического подвоха? И подвох был.

14 декабря 2004 г. по вопросу осуждения коммунизма состоялись слушания ПАСЕ. Их вела португальский депутат Агиер, явно тяготившаяся своей маккартистской миссией. Но работа есть работа. Зато эксперты «с той стороны» готовы были сражаться не за страх, а за совесть. «Тяжелая артиллерия» — редактор журнала «Коммунизм» и соавтор нашумевшей «Черной книги коммунизма» С. Куртуа и польский профессор Д. Стола. «Гвоздь программы» — бывший диссидент В. Буковский. Собственно — ему отдельное спасибо. То, что было у западноевропейских депутатов на уме, у него было на языке. Из выступления Буковского мы узнали, что цель «осуждения коммунизма» заключается в привлечении «виновной стороны» к ответственности за все безобразия современного мира. Ибо в них виноват коммунизм, а Россия — правопреемник Советского Союза. А Советский Союз — от начала и до самого конца — тоталитарное коммунистическое государство. Так что все вы, русские (кроме героических диссидентов), вышли из тоталитарной шинели, и вам всю жизнь предстоит учиться демократии у Запада, а не поучать его по поводу соблюдения прав человека.

Куртуа и Буковский атаковали без устали: коммунизм — столь же преступная идеология, как и фашизм, потому должна быть осуждена таким же образом. Хотя 90 % аргументов «прокуроров» относились к сталинскому периоду, требовалось осудить весь коммунизм от Маркса до Горбачева включительно. В зале витал дух американского сенатора Маккарти, устроившего в 50–е гг. «охоту на ведьм» в США, направленную против «левых». Маккарти обличал Сталина и искусственно увязывал с его преступлениями всех, кому не нравится капитализм. Так же на слушаниях ПАСЕ действовали и эксперты «обвинения».

С. Куртуа обещал сорвать «покров умолчания» с преступлений коммунизма. Я приготовился выслушать какую — то сенсационную новость, сокрытую до сих пор «покровом умолчания». Но ничего нового нам не сообщили. С. Куртуа начал с того, что большевики арестовали 20 рабочих. Нехорошо конечно, но по этому принципу можно осудить большинство европейских режимов, так как за свою историю они наверняка арестовывали и больше протестующих. В одной кучу докладчики свалили и загадочные дореволюционные планы Ленина прибегнуть к этническим чисткам (на просьбу сообщить, где докладчик это вычитал, Куртуа промолчал), и высылки, и собственно массовые убийства сталинского периода, и «подрывную» деятельность Луиса Корвалана против диктатуры Пиночета в Чили (об этом заговорил Буковский, до сих пор благодарный Пиночету за свое вызволение из заключения в обмен на лидера чилийских коммунистов). Буковский обогатил нашу беседу образом «моральной шизофрении», при которой до сих пор гоняются за нацистскими преступниками, совершавшими преступления 60 лет назад, и не трогают коммунистов. Правда, он тут же заговорил о преступлениях 70–летней давности, так что пришлось спасать от «моральной шизофрении» самого Буковского.

Чтобы разобраться во всей этой куче разнопорядковых исторических явлений, я предложил депутатам честно ответить себе на два простых вопроса. Во — первых, являются ли перечисленные злодеяния исключительным следствием именно коммунистической идеологии или подобное поведение присуще также другим режимам и вызвано не коммунистической идеологией как таковой, а более глубокими социальными причинами? Во — вторых, являются ли массовый террор и тотальные репрессии постоянным спутником коммунистического режима? Если нет, то осуждению подлежит не коммунистическая идеология, а конкретные явления в советской (и не только советской) истории, которые вызвали массовые убийства и репрессии.

Практически все, о чем говорили «обличители», мы легко можем найти в европейской истории вне всякой связи с коммунизмом. Слово «террор» приобрело европейскую известность со времен Французской революции, но Робеспьер не был коммунистом. В современных терминах он был социально ориентированным либералом. Из французского источника пошла добрая половина понятий большевиков, от комиссаров до термина «враг народа» (его якобинцы заимствовали в таком источнике европейской правовой культуры, как Древний Рим). Так что коммунизм и в своих злодеяниях, и в своих достижениях тесно связан с европейской культурой.