Там русский дух - Евгений Львович Каплан

О пользе участия в программах "Тасис"

В политике у нас культ тупой и грубой силы, в экономике – развал и упадок, в культурном отношении – царство торжествующей посредственности. Так что же у нас хорошего, кроме огромной и необжитой территории и безжалостно разграбляемых природных богатств?

Ладно, послушайте мою историю …  Я впервые столкнулся с представителями «европейской цивилизации» в конце 90 – х. Тогда еще были в моде разнообразные программы помощи «новой России», в том числе  научно –  исследовательские.

Я тесно сотрудничал с Леонтьевским центром, и они взяли меня в замечательную  европейскую программу «Тасис» (чем она была замечательна, вы поймете несколько позднее).

Эта программа была посвящена проблеме интеграции Санкт – Петербурга и Ленинградской области (прошло двадцать лет, а «воз и ныне там», более того, слово «интеграция» давно забыто и упоминается, разве что, в затхлых научных трактатах).

Но «погуляли»» мы славно, профессор Жихаревич не даст мне соврать. Я, к примеру, без особого напряга заработал 13 тысяч долларов за полтора года.

Тяжелый доллар

А доллар тогда был «потяжелее, чем сейчас – 16 тысяч стоила хорошая однокомнатная квартира. Мало того – в завершение проекта нас возили на «учебу» в разные европейские страны (на выбор).

Там нас поили, кормили и развлекали, да еще дали по сто евро на «карманные расходы». Правда, в «европах» на сто евро не очень то и разгуляешься – 50 евро стоил час со «жрицами любви» в амстердамском квартале «красных фонарей» (не волнуйтесь, я там был только на экскурсии).

Поскольку «жрицы» уже тогда были, в основном, из братской Белоруссии и не очень братской  Украины, я потратил свою «заначку» на знаменитый голландский сыр. Но сыра было очень много, и он был очень вкусный (не то, что нынешний «импортозамещяющий»).

Так что дружить с Европой не так уж и плохо – это я говорю вам с полной безответственностью. И пусть меня объявляют иностранным агентом. Все равно поеду кататься  на лыжах во Францию в «Парк дю Солей».

Тем более что французские сыры тоже очень хороши – в отличие от французских женщин, красота которых, по-моему, сильно преувеличена. Впрочем,  француженки компенсируют свою,  часто неказистую, внешность запредельным кокетством.

Если во Франции вам лучезарно улыбнулась молодая женщина, не надо расценивать это, как призыв к флирту. Она всего лишь приветствует импозантного мужчину (каковым я и был лет, этак, пятнадцать назад).

Ну что же – посмотрим, что осталось от моей импозантности, и от их кокетливости (после этих ужасных «желтых жилетов»). Но что – то я увлекся воспоминаниями о «квартале красных фонарей» (наверное, мне до сих пор не дают покоя те сэкономленные пятьдесят евро) и кокетливых француженках.

Пора возвращаться в научную программу «Тасис». Так вот – там было много разделов, а я координировал работу по теме «Развитие садоводческих хозяйств в Ленинградской области». При чем здесь «интеграция города и деревни»?

Нежелательные садоводы

Да притом, что садоводы все их Петербурга, а грязь от них вся остается в области, не говоря уже о дорогах, электричестве и медицинском обслуживании.

Однако, не волнуйтесь – я не буду здесь утомлять вас результатами научных изысканий, тем более что сам  уже почти  ничего не помню.

В голове у меня остались совсем другие, более интересные воспоминания. Например, о нашем первом банкете, который проходил в каком – то шикарном историческом особняке – то ли в Петергофе, то ли в Гатчине.

А банкету этому предшествовало грандиозное научно – чиновничье сборище, посвященное возможным сценариям развития России в целом и Петербурга, в частности (надо сказать, что истинного сценария никто не видел даже в самом страшном сне, что говорит о весьма ограниченных возможностях экономической науки).

Но дело не в сценариях, а в банкете. Славно потрудившись на благо нашей науки и практики, мы предвкушали шикарный банкет с черной икрой, не говоря уже об обильной выпивке, который соответствовал бы статусу  и арендной стоимости этого  замечательного особняка.

Каково же было наше разочарование, когда войдя в банкетный зал мы увидели огромные и почти пустые столы, на которых сиротливо стояли немногочисленные бокалы с шампанским и редкие тарелочки с какими – то хилыми «конопушками».

Все это, разумеется. в пять минут было сметено со столов и разочарованная публика обиженно потянулась к выходу. Официальные представители «Тасиса», возглавляемые по голландски долговязым господином Ван Делфтом, остались в полном недоумении – ведь они  организовали  банкет именно так, как у них, в «европах» положено.

Вот так, неправильно  все это начиналось.

Откровенный разговор

После неудавшегося банкета расстроенный Ван Делфт подошел ко мне и спросил: «Евгений – в чем дело,  почему все так недовольны, наверное, я чего – то не понимаю здесь, в России?».

Я понял, что именно здесь и  сейчас решается судьба этого великого проекта и как можно деликатнее объяснил несчастному голландцу как в России принято устраивать застолья.

Я поведал ему со всей откровенностью, что стол должен ломиться от яств и прогибаться от бесчисленных бутылок спиртного (желательно –   крепкого).

Еды и, особенно, питья должно быть столько, чтобы гости с трудом вставали из – за стола (если некоторые не встанут, еще лучше). Мало того, на столе должно оставаться много закуски и выпивки, что свидетельствует о том, что гости съели и выпили все, что было в их силах.

Ванн Делфт горячо меня поблагодарил и заверил, что эта ужасная ошибка больше никогда не повториться, тем более, что денег на представительские расходы Европа нам отпустила более, чем достаточно.

И вот настал день второго, решающего банкета – решающего, потому что на нем должна была присутствовать очень важная проверяющая дама из Брюсселя (комиссар программы «Тасис»).

Важный банкет

Банкет проходил в Доме ученых на Дворцовой набережной, зал был огромен и необъятен. Зайдя в него я, с некоторой опаской, посмотрел на длинные крестообразные столы.

Однако, мои опасения были абсолютно беспочвенны – господин Ван Делфт понял меня правильно, точнее, не совсем правильно, поскольку еды, водки, коньяка  и вина было совершенно аномальное, даже по нашим русским понятиям, количество. Впоследствии выяснилось, что гости не смогли не только выпить и съесть накрытое, но даже унести его с собой.

Помню, как выходя нетвердой походкой из залы, я увидел Ван Делфта, непринужденно сидящего на бордюрчике, у колонн в обнимку с европейской  комиссаршей, фривольно болтающей довольно – таки стройной  ножкой  (боюсь, что ножка эта была даже