Грабить и убивать не мешая окружающим - Qrasik

Qrasik

Грабить и убивать не мешая окружающим

ЧАСТЬ I

01. Книга камней

* * *

Очнувшись ото сна, я уже без особых эмоций пронаблюдал, как моя небольшая подростковая ручонка достает из кармашка джинсов потертые электронные часы с Микки Маусом на циферблате. Вглядевшись в показания сего прибора, я задумчиво выдохнул через нос и попытался встать. К моему счастью в этот раз все пошло куда лучше, чем при первом моем здесь пробуждении. Вместо того чтобы в очередной раз пропахать лбом пол, я лишь покачнулся, но не упал.

Встав с кровати, я с подозрением посмотрел на одиноко стоящий ботинок, который словно бы выглядывал из-за тумбочки. Брр… Я из-за этого элемента гардероба чуть вторично не помер, поэтому мою нервозность можно было понять и простить.

Похромав в ванную комнату я порадовался, что на улице уже вовсю светит солнце, а значит и без дополнительного освещения все прекрасно видно.

Полюбовавшись на свою новую отчаянно помолодевшую физиономию, горько вздохнул и отвернулся от зеркала.

— Это мне сейчас походу лет меньше, чем внуку, — пробормотал я, вздрогнув из-за своего еще непривычного голоса.

Ещё раз глянув в отражение я пригладил ладонью излишне длинные волосы и, сдвинув зеркало в сторону, получил доступ к встроенной в стену полочке, на которой обнаружилась уже початая пачка влажных салфеток.

Следующие минут двадцать я изображал из себя космонавта. Мог бы, наверное, и быстрее справиться, но торопиться мне было некуда и я вдумчиво применял найденные ранее салфетки по назначению. Если кто не понял, то я мылся методом обтирания.

К концу процедуры в ванной комнате стоял густой, но весьма ароматный, скажем так, фан. Все ж таки салфетки, которые я сейчас использовал предназначались для снятия косметики и подобных случаев, а не для замены душа. Но, как я обоснованно считал, аромат не блохи. Выветрится.

Закончив с безводными процедурами, я с сомнением понюхал теперь уже свою футболку и прищелкнул языком.

— Сейчас бы стиральную машину, — пробормотал я. — А ещё поесть, попить и безлимитный интернет.

К моему сожалению, вселенная на мои горестные вздохи никак не отреагировала, и мне пришлось-таки, облачаться в не очень свежую одежду. Не сказать, что она была грязная, нет, но и чистой ее назвать было уже нельзя. Как говорится, мелочь, но неприятно.

Вернувшись в комнату, в которой я проспал, судя по часам, почти сутки, я взял с тумбочки черную шляпу и с определенным интересом стал ее разглядывать. Общий стиль этого головного убора несколько выбивался из того, что я успел здесь увидеть за то недолгое время, что пришлось на мое бодрствование. Как я понял, эта шляпа шла с моей тушкой в комплекте, но вот сама она была, такое впечатление, что не элементом гардероба, а форменным головным убором. Повертев ее в руках, я в очередной раз за этот недолгий день хмыкнул и надел ее на голову. В принципе нормально. А учитывая яркое солнце, наверное, ещё и полезно. Плохо только, что ткань черная.

Еще раз, окинув комнату взглядом, убедился, что больше тут моих вещей, кроме ботинка, нет.

Выйдя в коридор, я подошел к двери соседней спальни и с интересом осмотрел кривоватую надпись, которая была сделана, по всей видимости, мелом. Что ценно, при моем первом здесь пробуждении, перевод этого текста доставил мне некоторые сложности. И дело тут не только в том, что голова гудела, а тело окоченело. А вот сейчас никаких особых проблем у меня нет. Есть, конечно, словно бы зуд, эдакое чувство двойственности, но в принципе теперь я смотрю на надпись и сразу понимаю ее смысл. Без всякого перевода, сразу. Более того я вижу в написанном тексте орфографическую ошибку. Забавно осознавать, что письменный английский ты знаешь лучше американского школьника из средней школы. Но с другой стороны он, как носитель языка, наверняка гораздо лучше меня понимает эту их тарабарщину на слух, да и говорит без акцента. По крайней мере, я на это надеюсь.

Заглянув в замочную скважину, без особого интереса всмотрелся в то, что было закрыто в этой комнате. Так-то я ещё вчера понял, что за богопротивная хрень замерла у окна. Собственно такие же персонажи были видны и на улице тоже. Немного, всего лишь двое, что бессмысленно замерли на перекрестке метрах в ста отсюда.

Отшагнув от замочной скважины, я ещё раз прочел эту эпичную надпись: — Внутри ходячий. Он отобрал мой ботинок, но не смог отобрать мою жизнь, — повествовал кривоватый, наспех написанный текст.

— Жизнь он и в самом деле не отобрал, хватило обычного распиздяйства, — пробормотал я себе под нос и невольно отпрыгнул от двери, в которую с той стороны ударилось тело этого самого ходячего.

Ну что же, будем считать произошедшее экспериментом. Как мы видим, здешние зомби имеют хоть и не идеальный, но достаточный слух. И это хреново. А ещё вызвала беспокойство скорость, с которой покойничек добежал от окна до двери. Не спринтер конечно, но скорость пешехода этим гнилухам явно доступна. Убежать от такого я наверняка смогу. Но долго ли я смогу бежать, вот в чем вопрос. В любом случае пора озаботиться оружием. И я сейчас говорю не про тот пистолет, который нашел на первом этаже этого двухэтажного домика, а про кое-что из моего родного мира.

Вы не подумайте, я не имею ничего против огнестрельного оружия, да и сам пистолет, девяносто вторая Беретта, это весьма симпатичный пистолет. И не только симпатичный, но ещё и эффективный. Он достаточно надежный и имеет очень удачную для меня массу. Я ж подросток теперь и отдача эта довольно болезненная во всех смыслах этого слова тема. Но, невзирая на то, что этот мальчишка имел при себе кобуру с пистолетом и запасными магазинами, у него совершенно не было патронов. В трех магазинах, что размещались в специальных кармашках на левой ноге, было пусто. Собственно также пусто было и в том магазине, что находился в пистолете. И да, всё это добро отчаянно пахло сгоревшим порохом, как бы намекая, что без дела данная игрушка в кобуре не лежала.

Спустившись вниз, я неторопливо и, скажем так, вдумчиво обошел первый этаж. Было видно, что тут уже мародерили и как минимум дважды. Вторым мародером, по всей видимости, был я. Но и меня, и моего первого коллегу интересовали в основном продукты.