Виконтесса из другого мира - Захарова Татьяна Александровна

Татьяна Захарова

Виконтесса из другого мира

Пролог

Этот день был ничем не примечателен. Один из сотни или даже тысячи будних дней. Работы было немного, поэтому я решила прогуляться на обеде до центрального рынка, чтобы купить домой фрукты.

Стояла теплая летняя погода, хотя небо немного хмурилось. К вечеру обещали дождь, а я как всегда без зонта. Вечный оптимист. Чуть заметно усмехнулась, останавливаясь возле зебры у светофора. Наконец, загорелся зеленый свет для пешеходов, и я уверенно ступила на проезжую часть. Успела сделать всего два шага, как по ушам ударил визг шин. Быстрый взгляд в сторону шума: джип несся по проспекту с запредельной скоростью. Сейчас он явно пытался затормозить, но не успевал. Мимоходом понимаю, что это не моя полоса, но тут же перевожу взгляд вперед и вижу девчонку в наушниках, которая что-то весело напевала себе под нос. Первый класс или второй? Срываюсь вперед, не думая о последствиях. В последнюю секунду девочка все-таки замечает опасность и замирает, в ужасе глядя на машину. Отталкиваю её на тротуар и, не тормозя, делаю ещё шаг, но все равно не успеваю. От удара подкидывает вверх, а потом со всего маха впечатывает в асфальт. В голове раздается оглушительный треск. А в следующую секунду я уже смотрю на свое тело со стороны. Растерянно оглядываю себя, ещё не понимая, что произошло. Тело лежит неестественно, как у сломанной куклы, взгляд стеклянный, а вокруг головы растекается лужа крови. Присмотревшись, понимаю, что разбила череп о бордюр.

Я умерла? Нет! Нет! Нет! Я жить хочу!!! Я только жить хочу!

И в этот момент какая-то неведомая сила затягивает меня в черную дыру. Ад?

Пытаюсь сопротивляться, но это не помогает. Миг и я оказываюсь в странной комнате. Хотя возможно это и не комната, из-за плотного серого тумана ничего не видно.

– Я услышал тебя, – мужской усталый голос заполнил все пространство. – Ты не должна была сегодня умереть, поэтому… я дарую тебе ещё одну жизнь в другом мире. Только запомни: ты должна спасти три души, чтобы окончательно прижиться в новом теле.

А в следующую секунду мир померк.

Глава 1

Первым ощущением в новом мире была боль и ломота во всем теле. С трудом сдержала стон и прислушалась к окружающему пространству. Лежу на спине в кровати, завернутая в одеяла по самый нос. Даже дышать тяжело от их тяжести. Рядом кто-то всхлипывает и что-то шепчет. Молитву?

Голова раскалывалась на части. А ещё и слова невидимого мужчины эхом бродили в голове. Другой мир и новое тело. Пора осваивать и то и другое. Одна рука у меня лежала на груди, вот этой рукой я и ощупала две небольшие возвышенности. Значит, я – девушка. Уже радует. Худенькая и слабая. Очень слабая. Болела? Чем? Как долго?

– Кати, – встрепенулась женщина, сидевшая рядом с кроватью. С трудом разлепила слипшиеся веки. – Слава Всевидящей, Кати, ты пришла в себя…

– Пить, – прохрипела я, оглядывая помещение. Огромная комната, стены каменные, свечи. С одной стороны окно, за которым из-за темноты ничего не видно. Пока женщина наливала мне воды из кувшина, успела разглядеть камин за её спиной. Очуметь! Меня отправили в какое-то средневековье! За что?

В губы уткнулась глиняная кружка. Глотнула и тут же чуть не поперхнулась. Это оказалась не вода, горьковатый травяной настой. Спасибо, что хоть не пиявками лечили.

Заставила себя проглотить питье. Редко лечилась травами, но привкус ромашки уловила в этом настое.

– Что со мной? – прохрипела я, пытаясь приподняться. Женщина тут же начала мне помогать, подтыкая подушки под спину. Теперь я смогла рассмотреть усталое заплаканное лицо старушки.

– Так слегла ты, родненькая, не выдержала испытаний, – она погладила меня по голове и снова заплакала. – В тот же день как похоронили Эрмина, слегла. Ты ещё до усадьбы добралась, да на лестнице и отключилась. Горячка у тебя была. Сильная. Боялись, что уже не оклемаешься.

И снова слезы. Эрмин? Виски кольнуло болью. И тут же перед глазами мелькнуло воспоминание: блондин с печальной улыбкой смотрит на меня. Брат. Старший. Встречает меня на крыльце усадьбы. Откуда-то знаю, что мы не виделись несколько лет. Следующее воспоминание, как я целую мертвенно бледную щеку, склонившись над гробом. И шепчу горькое: прости. А сердце сжимается от боли и дикого чувства вины.

Моргнула, возвращаясь в реальность. Что же натворила Кати?

– И давно я?…

– Четвертый день уже, маленькая, – она снова погладила меня по голове и улыбнулась, утирая слезы. – Есть хочешь?

Прислушалась к организму и согласно кивнула. Женщина снова улыбнулась, поднимаясь.

– Сейчас принесу бульончика.

Кто же она Кати? По одежде я бы отнесла её к прислуге, но по тому, как она обращается ко мне… Да и забота её искренняя, беспокойство настоящее. Снова боль прострелила висок. Новая картинка мелькнула перед глазами, и я сразу поняла, кто мне промывал разбитые коленки.

– Нянюшка, – прошептала я. Она тут же обернулась и обеспокоенно посмотрела на меня. – Можно мне ещё чая с вареньем?

Няня согласно закивала головой.

– Я быстро, – пообещала она.

Радует, что у меня хоть какие-то воспоминания остались от Кати. Плохо, что их мало и всплывают они болезненно. Я откинула одеяло, и ещё одно, и попыталась сесть. Не сразу, но у меня это получилось. Оглядела тонкие и бледные запястья: надеюсь, что я – не подросток, а просто настолько худенькая. Осмотрела ладони: бледные, но не ухоженные. Трудовых мозолей не видно, но все же Кати – явно не белоручка.

За окном провыл ветер, и я тут же поежилась. Теплая ночная рубашка с длинными рукавами не спасала от холода. Комната слишком большая, поэтому камин не спасал. Посмотрела в его сторону: а ведь дрова догорают уже. Надо новых подкинуть. Заметив немного дров сбоку от камина, я свесила ноги с кровати и поискала глазами обувь. Нашлось что-то похожее на домашние тапочки. Засунула ноги в них и осторожно поднялась с кровати. Стоило выпрямиться, как комната начала вертеться перед глазами. Понятно. Торопиться не стоит. Села обратно на кровать, чувствуя, как меня в пот бросило.

Со второй попытки получилось даже шаг сделать и тут же пришлось цепляться за громоздкий стул, на котором сидела до моего пробуждения няня. Выдохнула, решаясь на ещё один шаг. И в этот момент дверь открылась.

– Да что ж ты делаешь, Кати, – возмутилась она. – Тебе же ещё лежать надо.

Няня проворно прошмыгнула мимо меня и поставила поднос на тумбочку возле кровати. Подхватив под локоток, попыталась вернуть меня в кровать. Но я уперлась, а точнее опустилась на стул.

– Я лучше здесь поем, – решительно произнесла я. И тут же поежилась от нового порыва ветра за окном. Какие же здесь сквозняки гуляют? – Я хотела подбросить дрова в огонь. Холодно здесь.

Няня опустила глаза и метнулась к шкафу. Вскоре вернулась с теплой шалью и помогла мне закутаться. И только потом подошла к камину и подбросила пару небольших бревнышек. Вряд ли это исправит ситуацию.

– У нас дрова практически закончились, – виновато призналась женщина, правильно истолковав мой взгляд. Кивнула и в этот момент желудок заурчал от голода. На самом деле есть за тумбочкой неудобно, но до стола я просто не дойду. Склонилась над подносом и зачерпнула ложкой пустой бульон. Глотнула: куриный. То, что нужно ослабленному организму.

– Что произошло за эти дни? – осторожно подбирая слова, спросила я.

– Ох, Кати… – протянула няня и, мне показалось, что она снова расплачется. Сердце отчего-то сжалось, будто в предчувствии беды. – Роланд с Алоисом решили добытчиками побыть. Сегодня пошли на речку рыбачить. Да младший с мостков сорвался. Роланд успел выловить брата до того, как он наглотался воды. Но… ты же знаешь, что младшенький с детства слабый. А вода в Орыче сейчас ледяная.