Осенняя смена меню - Сергей Носов

Сергей Носов

Осенняя смена меню

Лица

Роман Петрович

Нина Львовна

Ляля

Офицеров Олег

Швейцар Николай

Двоеглазов

Грибов-Сам

Действие происходит в квартире Романа Петровича – точнее, в одной из комнат – в течение одного вечера.

Большая комната в старом доме. Печь – высокая и широкая – на две комнаты, кафельная, кафель местами потрескался. Мебель не новая, отчасти даже старинная, книжный шкаф, книжные полки, узнается собрание сочинений Достоевского в характерном серо-зеленом переплете. Три кресла. Стол. Этажерка, на ней телефон. Ширма с восточным рисунком. На стенах картины, фотографии, пара афиш. Ветхие обои. Ремонта давно не было.

1

Роман Петрович мерит комнату шагами. Руки за спиной. Туда-сюда, туда-сюда… Ему невесело. Остановится, подумает, помолчит… Туда-сюда, туда-сюда… Наконец подходит к стене возле печки, смотрит на вьюшку. «Печная вьюшка, – по Далю, – состоит из рамки, тарелки и колпака». Роман Петрович открывает вьюшку.

Дыра отверста. Из дыры доносятся голоса – отдельные. Громкие, но невнятные.

Кажется передвигают стулья. Или что-то в оркестре…

Входит Нина Львовна. Прислушивается. Похоже, закончены приготовления…

Роман Петрович (закрыв дыру вьюшкой). Закончены приготовления.

Пауза.

Ну что ж, все к лучшему. (Немного рисуясь.) Дорогая, ты можешь готовить ужин с чистой совестью.

Нина Львовна (ему в тон). Ужин, дорогой, на сегодня не запланирован.

Роман Петрович (радуясь каламбуру). Ужин дорогой, дорогая, пусть они скушают. (Показывает указательным пальцем вниз.) А нам бы что-нибудь попроще, подешевше.

Нина Львовна. Рома, я не шучу. У нас нет ничего.

Роман Петрович. Как же тебе не стыдно, Нинуль? Понадеялась на угощение?

Нина Львовна. Пойди в магазин и купи что-нибудь.

Роман Петрович. Скоро Ляля возвратится. А есть нет.

Нина Львовна. А есть – есть. Для Лялечки всегда есть. А ты купи.

Роман Петрович. Не пойду.

Нина Львовна. Ну и оставайся голодным.

Роман Петрович. Странно. Ты чуткий человек, Нина. Ты должна понимать, я не могу спуститься. Они меня увидят, как я выхожу. И вхожу. Тем более, мимо швейцара. Я не хочу быть замеченным.

Нина Львовна. Я тоже не пойду.

Роман Петрович. Сволочи.

Нина Львовна (безразлично). Сволочи.

Роман Петрович. Нет, какие мерзавцы! Я придумывал спич.

Нина Львовна (весело). А я-то, дура, вымыла голову, как умная Маша.

Роман Петрович. Забыли!

Нина Львовна. А пошли они, знаешь, куда?

Роман Петрович. Знаю, знаю, Нинуль. Ведь не очень-то и хотелось по правде.

Нина Львовна. Вот именно.

Пауза.

(Обведя комнату взглядом.) Рома, ты меня любишь?

Роман Петрович. Так.

Нина Львовна. Я тебя спрашиваю: ты меня любишь?

Роман Петрович. Так. Я – внимание. Дальше.

Нина Львовна. Ты что, не можешь ответить по-человечески, любишь или не любишь?

Роман Петрович. Любишь. Любишь.

Нина Львовна. Любишь – это не любишь. Тебе не сказать «люблю»?

Роман Петрович. Люблю.

Нина Львовна. Столько лет живем, и ничего не понял.

Роман Петрович. Люблю, Нина.

Нина Львовна. Книжки почитай, «люблю, Нина».

Роман Петрович. А как же еще? Люблю, Нина. Как по-другому?

Нина Львовна. Давай шкаф передвинем. Он не на месте стоит.

Роман Петрович. Нинуля, я тебя очень сильно люблю, но мы передвигали недавно.

Нина Львовна. Давно. Надо все передвинуть.

Роман Петрович. Чтобы внизу услышали? Хочешь испортить им праздник?

Нина Львовна. Я вообще – передвинуть. Когда-нибудь. Завтра, послезавтра. Надо все передвинуть. Все не на месте. Все!

Роман Петрович. Синдром передвигания мебели. Есть такой.

Нина Львовна. Зато я не кричу во сне, как некоторые. И печка мне тоже не нравится.

Роман Петрович. Печку передвигать не будем.

Нина Львовна. Как я мечтала срыть ее! Сколько она занимает места! И пыль на ней скапливается. И не функциональна. И нет уже ни у кого, у нас только.

Роман Петрович. Вот именно, Нина. Только у нас.

Нина Львовна. Зачем она нам, зачем?

Роман Петрович. Нина, не наезжай на печку. Ты обещала. Мы все уже давно выяснили. И вообще… я вырос возле печки. Она старше меня в два раза. Если не в три.

Нина Львовна. В четыре! Он вырос у печки. Всегда можно свою лень замаскировать под сентиментальность. Знаю я твои сантименты. Другому расскажи. Ляля пришла…

Роман Петрович. И потом – тяга. Там – тяга.

Входит Ляля – с пакетом и коробкой.

Ляля. Тетя Нина, дядя Рома, крепитесь, мужайтесь, беда на ваши седые головы.

Нина Львовна. Ну что еще стряслось?

Ляля. Я остаюсь у вас на неопределенное время.

Роман Петрович (облегченно). Фу…

Нина Львовна. Ляля, нельзя так шутить, ты нас напугала.

Роман Петрович. И обидела. Мы тебе всегда рады. Живи сколько хочешь.

Нина Львовна. Или… что-то случилось?

Ляля. Случилось то, что дома дубак. Топить и завтра не будут. Я съездила, там висит объявление.

Нина Львовна. Что нет отопления! А ты как думала?

Роман Петрович. Вот у нас и перезимуешь.

Ляля. Накликаете.

Нина Львовна. И в такую даль не надо было мотаться. Ради объявления. (Смотрит на пакет и коробку.) Что это у тебя?

Ляля. Платье, туфли. Я за ними моталась. А не за объявлением. Новые. (Находит место обновкам.)

Нина Львовна. Тогда молодец. Наденешь – покажешь.

Роман Петрович. А зимние сапоги взяла? А фуфайку? А шапку, а меховую?

Ляля. Дядя Рома, накликаете.

Нина Львовна. Не пугай девочку. Мы и так ей уже надоели.

Роман Петрович. К вопросу о печке.

Нина Львовна. Пока у нас внизу ресторан, нам нечего бояться, Рома. Всегда будут топить.

Ляля. А почему вы не в ресторане?

Нина Львовна. Мы? Почему мы должны быть в ресторане?

Ляля. А почему вы не должны быть в ресторане? Там уже собираются… Вкусненьким пахнет… чем-то.

Нина Львовна. Сейчас поужинаешь.

Ляля. Ага. (Достает косметичку.)

Роман Петрович. Ты шла через кухню?

Ляля. Через главный.

Роман Петрович. Мимо швейцара.

Ляля. Какой он импозантный!..

Роман Петрович. Швейцар Николай. Работал в органах.

Ляля. Да ну? (Ревизия предметов макияжа: кисточек, щеточек и т. п.)

Роман Петрович. Между прочим, его дедушка, нет, прадедушка, нет прапрадедушка… кто-то из предков… дружил с Достоевским!

Ляля. Прадедушка! Мало ли с кем дружил мой прадедушка!

Роман Петрович. А я скажу, с кем дружил твой прадедушка. Твой прадедушка по отцовской линии…

Ляля. Дружил с прабабушкой по отцовской линии.

Роман Петрович. Твой отец дружил…

Ляля. Шли бы вы в ресторан, отпраздновали бы там… не знаю, что они там празднуют.

Роман Петрович. Извини, не пойдем. Работы много. Нина, где моя пишущая машинка? Не знаешь?

Нина Львовна. Знаю. В той комнате.

Роман Петрович. Да! Работы много. А Нина, она чувствует плохо.

Нина Львовна. Я чувствую плохо.

Роман Петрович. Себя.

Нина Львовна. Вот именно.

Роман Петрович уходит в «ту комнату». Ляля вопросительно глядит на Нину Львовну.

(Убедившись, что Роман Петрович уже не услышит.) Не пригласили.

Ляля. Туда? (Показывает пальцем вниз.)

Нина Львовна. Туда.

Ляля. Ну и что? (В руке – кисточка. «Вечерний макияж зависит от освещения».)

Нина Львовна. Да нет, ничего. Я тоже говорю, ничего особенного.

Ляля. Алик сказал, что можно без приглашения.

Нина Львовна. Какой Алик?

Ляля. Ваш сосед.

Нина Львовна. Офицеров? Ты его Аликом называешь?

Ляля. Он так представился.

Нина Львовна. Та к вы с ним познакомились?.. Как мило. Алик Офицеров… И когда же, если не секрет?