Черняев 1989 - Неизвестно

А. Черняев Проект.

Совместный исход. 1989 год.

Вот и Новый год. М.С. выступал скучновато. Но главное - не обещал сладкой жизни. А истекший год можно было бы проанализировать и поинтересней.

В «Московских новостях» открытое письмо Горбачеву от Ульянова, Бакланова, Гельмана, Климова, Сагдеева, Гранина. Новый жанр. Письма Сталину и дорогому Никите Сергеевичу, а также Леониду Ильичу мы знаем. А это - позиция и требование. Напоминают, между прочим, что в те времена тех на руководящих постах всех степеней, кто проводил линию партии тяп-ляп, против собственных убеждений, с натугой, только по обязанности, - убирали, а то и расстреливали. А при перестройке таких терпим в подавляющем большинстве.

15 января 89 г.

Сегодня в газетах - списки кандидатов в народные депутаты от КПСС. Там моя фамилия. Для меня было большой неожиданностью увидеть себя в «предложениях», которые раздавались при регистрации участникам Пленума ЦК. Единственный из помощников Генсека - в этой сотне гарантированных кандидатов. На это обратили внимание. Более того - единственный из аппарата ЦК.

Это - подарок М.С., поощрение, награда... или как угодно. Потому что, как я могу реализовывать свое депутатство? Ни избирательного округа, ни избирателей, перед которыми ответственен, ни платформы для своих избирателей. Практически депутатские обязанности совпадают с обязанностями пассивного члена ЦК или даже просто коммуниста.

А М.С. придает этому значение. Дважды поздравлял меня. При мне «расписывал» по телефону Раисе Максимовне: мы, мол, Анатолия Сергеевича кандидатом сегодня сделали. Вот он передо мной стоит.

Я же не догадался даже поблагодарить и искренне не понимаю, зачем это мне. И ничего не испытываю, кроме какого-то неудобства, усиливаемого ощущением, что «100» назначенных Пленумом депутатов - это рудимент прошлого и я-то уж в качестве депутата - тем более.

В поте лица несколько дней, отозванный из отпуска, сочинял «трактат» для встречи М.С. с трехсторонней комиссией (Киссинджер, Жискар, Накасона, Рокфеллер), 40 страниц плюс справки. Самому нравится. Интересно, как он этим воспользуется.

На днях вечером был почти двухчасовой разговор с М.С. вдвоем. Ему явно хотелось просто пообщаться.

Спрашивает:

- Читал «Ленин в Цюрихе» Солженицына?

- Нет!

- А я вот прочел. Сильнейшая штука. Злобная, но талантливая.

И потом (непередаваемо на бумаге) ходил по кабинету, останавливался, жестикулировал, садился на стул, съежившись, согнувшись, изображая солженицынского Ленина. 47 лет. и ничего еще не сделано! Нервного, желчного. Со всеми - на раскол. Никого близко не подпускает. Инесса. Слушай: любовь настоящая показана. с 1908 по 1920 годы! Шутка! Помнишь Ульянова в шатровской «А дальше, а дальше»?..) к ее грудям прилипает. Тогда показалось кощунством. А сейчас прочел. А что? По-человечески. Вообще-то кого угодно из героя и великого можно показать обыкновенным. Но тут не карикатура. Ленина узнаешь.

Хотя (тут я встрял): одно и то же можно показать со знаком плюс и можно - со знаком минус.- Да, да, - поддержал М.С. То, что для нас казалось хрестоматией, можно, оказывается, и с другого угла показать. И не будет враньем. Сильная вещь! Но Ленин в ней - разрушитель. И один против всех.

М.С. «изображал» его долго, артистично, эмоционально. Видно было, очень глубоко его задело.

Я потом пытался анализировать. Думаю, вот что. Он и раньше, всегда, восхищаясь Лениным, апеллируя к нему, все время держал его под рукой - не иконизировал. Главное качество видел в том, что тот был готов и мог не считаться ни с какими догмами - ради дела, ради успеха данной, реальной, конкретной революции.

А теперь он увидел еще и другое ленинское качество: он не считался с Россией. Россия для него была таким же полигоном для «дела», каким была бы Германия, США (куда он собирался с отчаяния уехать) и та же Швейцария, где он науськивал на революцию в 1916 году своих швейцарских подручных, не считаясь с очевидной нелепостью самой постановки вопроса о революции в Швейцарии.

Не случайно М.С. заговорил о спекуляциях, которые одно время пошли было гулять (и Шагинян «по простоте» занялась этим) - о еврейских предках Ленина. У Солженицына: «одна четверть русской крови»! Я, говорит, узнав об этом, потребовал все эти «данные» и спрятал в дальний сейф.

- . На людей это ох, как действует, - сказал М.С.

Несколько раз повторял: «одна четверть русской крови»., стал вспоминать о еврейско-шведской ветви Ленина, с другой стороны - калмыцкой.

Тут, видно, тайна его снисходительности к Белову, Астафьеву, Алексееву, Распутину, Проскурину и к Бондареву - этой косно-черносотенной группы. Они за русского мужика «болеют», ужаснулись разорению русского народа, России. (А они-то уж Солженицына наизусть знают!). Отсюда и бочка, которую они катят не только на сталинское раскулачивание, но и на массовый террор гражданской войны, расправу с антоновцами, кронштадцами, цитируют на этот счет Троцкого, Свердлова и проч. «евреев». И на Ленина уже подняли большой хвост! М.С. постоянно колеблется между классовостью Октября и «Россией». Недавний эпизод: в списке кандидатов в народные депутаты, разосланном Пленуму ЦК было больше 300 фамилий. ПБ отобрало сотню. Среди трехсот были и Бакланов, и Бондарев. М.С. благоволит Бакланову, хотел его оставить в «100». (Это мне Яковлев рассказывал, я был в отпуску, да и, видно, вопрос решался в «ореховой комнате»). Но его предупредили: Бакланова при тайном голосовании на Пленуме ЦК завалят. Тогда он снял и его, и Бондарева.

Вчера зашел я к Яковлеву. М.С. велел нам составить график его визитов за границу на 89 год (особый разговор)

А.Н.: Вы вот вчера с Иваном (Фроловым) ушли после разговора у М.С., а меня он задержал. Говорит: У-у-у! Эти шептуны. Ну, дождутся. Разделаюсь я с ними на выборах.

Я: Кого он имел в виду?

А.Н.: Ну, кого? Известно кого, своих «ближайших» коллег!

А между тем оставил «100» для тайного голосования. Впрочем, могли бы ведь там накидать не только Зайкову или Яковлеву (по разным причинам), но и самому М.С. Пленум ведь на 60-70 % - антиперестроечники или обиженные.

Разговор о графике был у М.С. в пятницу вечером: Яковлев, я, Фролов. М.С. начал с того, что зачитал нам шифровку КГБ из Праги: ненавидит там нашу перестройку люто всё это кодло, захватившее власть в 1968 году и обласканное Брежневым и Ко. Предрекают нам полный хаос и провал. А Яйеш- тряпка (первый секретарь ЦК КПЧ).

Недавно он был у Кастро. Тот ему крыл нашу перестройку, как предательство марксизма-ленинизма, революции, социализма, «друзей», как оппортунизм и ревизионизм худшей марки. И что у марксизма-ленинизма теперь главное убежище - это Куба. Они пойдут своим путем «до конца». (Интересно как, если мы им отрежем 5 млрд в год?).

М.С. поставил вопрос: ехать на Кубу или нет (не состоялось сразу после ООН из-за землетрясения в Армении).

Я произнес «речь» - в том смысле, что революцию «Борода» загубил, теперь страну губит - катится к полному завалу. В демагогии насчет ортодоксии марксизма-ленинизма и . «до конца» он, действительно, не остановится, т.е. это единственное, за что он может еще держаться, оберегая свой «революционный ореол». Но ореол этот уже миф. Никто с Кубой уже не считается в Латинской Америке, никакого примера она уже «не дает». Кубинский фактор сник. Разрыв? Но не мы ведь рвем. Если Кастро разорвет, то это не китайский вариант. Наоборот - он навредит только себе. А мы только выиграем, в том числе сэкономим свои 5 млрд.! Кто будет урчать? Да, будут: догматики и сектанты из «революционного» лагеря и из вымирающих КП, время которых прошло.

Ваш визит может оттянуть разрыв. Но он ничего не изменит. Потому, что 10 млрд., 20 млрд. мы дать им не можем. А больше они от нас ничего и не хотят. А раз не можем, значит мы ревизионисты и предатели, пошедшие на сговор с империализмом.

. Вообще в политике откладывать в расчете на то, что что-то само собой образуется в лучшую сторону, когда ясно, что это объективно невозможно, - не лучший подход. С тем же Афганистаном: год, полтора года назад было ясно, что кончится именно тем, чем кончается сейчас. А мы тянули, загубив еще миллиарды рублей, тысячи жизней афганцев и сотни своих ребят! Зачем! Вот тут М.С. разозлился.

Ему стал подпевать Фролов, ссылаясь на митрополита Питирима (его знакомого), который «учит терпению». Шутил!

М.С.: Ты, Анатолий, не прав. Надо ехать на Кубу. Нельзя нам открывать против себя еще один фронт, видишь, что в Чехословакии!.. А что в Румынии, у Ким Ир Сена, что Хоннеккер!

Я продолжал ворчать, но он, посчитав числа, назначил визит на Кубу 29 февраля.

20 января 89 г.

М.С. великолепно провел беседу с «трехсторонней комиссией», почти не воспользовавшись моим трактатом.

Накануне, 17-го вечером оставил меня после совещания с помощниками и опять (то перемещаясь по кабинету и жестикулируя передо мной, то садясь напротив на спинку кресла) излагал мне идею новой книги - О 1988-ом - переломном». На совещании изложил свой замысел «личной» предвыборной кампании (Украина, МГУ, Звездный городок - об НТР), распределил роли по подготовке выступлений.