Карманная Мегавселенная - Александр Абердин

Александр Абердин

Карманная Мегавселенная

Глава 1

Первый день в новом мире

В то время, когда люди, покинув защитные сферы осматривались в своих новых жилищах, в старом доме Митяя собрались на просторной террасе, увитой виноградом, его друзья и всё семейство Мельниковых. Это было не торжественное, а самое обычное застолье. Как бывало и раньше, в гости к хозяевам пожаловали их ближайшие соседи, а вместе с ними древние демиурги во главе с Дионисом и Эланией. Хотя не только на Земле но и вокруг неё произошли гигантские перемены и была создана совершенно новая, отличная от всего, модель малого, домашнего Мироздания, никому и в голову не пришло как-то отпраздновать это событие. Поэтому торжественным обедом или пиром это застолье назвать было нельзя.

Точно таких застолий этот дом знал великое множество. Митяй и Таня любили принимать в своём доме гостей и за завтраком, и во время обеда, да и ужинать они тоже редко садились одни. Так что накрывать на стол для нескольких десятков людей в этом доме было делом вполне обычным. Впрочем, сказать, что это был тот же самый дом, который когда-то стоял в самом центре Дмитрограда на Земле Второй, также было нельзя. Тот дом так ведь и остался стоять на своём месте и в его саду по-прежнему возвышалась Башня Знаний, сооруженная когда-то учениками Прогрессора каменного века.

В Сфере Валеирдена также никто не стал посягать на дом Митяя, хотя он стал больше, как не стали там сносить увеличившуюся в несколько раз Башню Знаний. Зато вилла-общежитие, стоявшая ещё совсем недавно в Лагонаках, исчезла точно так же, как исчезли все озёрные фермы. Этому чудесному уголку Северного Кавказа был возвращён его первозданный природный облик, а потому и большая часть живности также была перенесена оттуда в другие районы Земли. Виллу сама хозяйка переставила из Лагонаков в Апшеронск на то самое место, где когда-то стояла домна её мужа. Город тоже преобразился полностью и его стало просто не узнать. Апшеронцы, убрав все промышленные объекты и многоэтажки, расселились на большом пространстве вокруг снова ставшего полноводным и глубоким, как в глубокой древности, Триречья.

Хозяйка между тем вовсе не считала этот вариант окончательным и пока шло застолье, немного поработала. Прогрессор каменного века не стал возражать, когда Таня, окинув взглядом их новую виллу на берегу Пшехи, недовольно покрутила головой и как только они встали из-за стола и направились в сад, чтобы поговорить в тени деревьев, принялась воплощать свой план в жизнь и первым делом полностью изменила облик Триречья. Для начала она попросила всех соседей перебраться в какое-нибудь другое место и ей никто не стал перечить. Жители Апшеронска ведь уже были все поголовно если не демиургами, то полноценными, продвинутыми ведлами. Узнав, что хочет сделать жена Митяя, они с радостью стали ей помогать.

Впрочем, их помощь только в том и заключалась, что они, быстро осмотрев окрестности, перенесли свои виллы с своими мастерскими в другие, ничуть не менее живописные места. Сделала это и Таня. Гости дома Мельниковых остались, где стояли, а вот сам он перенёсся на противоположный берег Пшехи и был поставлен вместе с большим садом на вершине горушки напротив латифундии. Рядом с ним в прежнем порядке выстроились виллы их ближайших друзей. Всем сразу стало интересно, что задумала спутница жизни отца народа Говорящих камней, а её план может быть и не был по своей сути грандиозным, но всё же наглядно показывал людям, как её мужу пришлось когда-то поработать.

То, на что у Митяя когда-то ушло так много времени, буквально выросло само из-под земли в считанные минуты и их гости увидели большой трёхэтажный дом на холме, а вокруг него местами кривоватую, но тем не менее капитальную, высокую стену, стоящую на прочном фундаменте из булыжника. Неподалёку находилась ферма, а за ней примитивное сооружение для сбора нефти и длинное, низкое нефтехранилище. Выросла домна со всеми прилагающимися к ней каменными сараюшками, примитивная лесопилка и две страшноватые на вид, но прочные деревянные нории.

Самым диким сооружением показалась гостям Мельниковых Великая китайская стена, сооруженная из брёвен, но более всего они всё же подивились размерами огорода Прогрессора. Дед Максим даже присвистнул и удивлённо спросил:

— Митька, неужто ты и в самом деле такой огородище сам вскопал? Опупеть можно. Это же сколько тебе хим гнуть пришлось?

Митяй заулыбался и ответил:

— Дедуль, так у меня же твой Ижик с собой был.

Таня кивнула и перед её мужем тотчас появились его верный, неубиваемый мотоцикл, а рядом с ним встала Шишига. Денис недовольным голосом поинтересовался:

— Из Дмитрограда утащила?

— Нет, Динечка, воссоздала заново, — ответила она, — ребята, пусть здесь всё будет точно таким, каким было тогда, когда я привела Митюшу к олродам нашего племени.

Игнат в притворном испуге отшатнулся и воскликнул:

— Танюша, только не надо нас превращать в тех обормотов, какими мы были в те времена. Мне об этом даже страшно вспоминать.

Митяй положил ему руку на плечо:

— Нет, Игнат, ты никогда не был обормотом.

Дионис покрутил головой и вздохнул:

— Чёрт, сколько же тебе пришлось вкалывать, парень, чтобы вручную построить такую усадьбу меньше, чем за три года?

Пожав плечами, Прогрессор ответил:

— Так у меня ведь не было другого выбора. Не будь у меня этой латифундии, Танюша за меня замуж бы не пошла. Ну, что, пойдёмте в наш старый дом? Только учтите, там запахи не ахти какие, если Таня воссоздала всё в таком виде, каким он когда-то был.

— Успеется, — сказал отец, — я хочу, чтобы ты сначала показал нам свою домну, мастерские и прочее хозяйство.

Сын немедленно возмутился:

— А больше ты ничего не хочешь, батя? Может быть мне специально ради твоего удовольствия ещё и вагранку раскочегарить? Извини, но я здесь когда-то так уродовался, что даже вспоминать не хочется. Только на одних морально-волевых и выехал.

Тем не менее Митяй всё же показал друзьям своё хозяйство, поражаясь тому, как точно воссоздала его Таня. У всех возникло такое ощущение, что их работящий друг только что прервал работу и вышел на минуту, чтобы сделать небольшой перекур. Наверное только теперь первые ученики Прогрессора осознали в полной мере, как много ему пришлось трудиться, чтобы создать этот небольшой росток цивилизации. Да, причиной его появления в здешних местах были действия Валеирдена, очень тонко и осторожно направившего их учителя на этот путь, но вкалывать до седьмого пота приходилось всё же ему, а они если что и делали, то совсем незаметно ему помогали, чтобы ускорить работу. Причём делалось это настолько незаметно, что сам Прогрессор очень долго считал, что он сам всё построил, но при этом удивлялся своей производительности больше кого-либо другого.

А ведь помощь Валеирдена и демиургов из его команды была очень существенной. Это благодаря их действиям у Митяя почти всё получалось с первого же раза, тяжести существенно уменьшались в весе, не рвались тросы и верёвки, а брёвна не вертелись на тросе самопального подъёмного крана, как скаженные и не сбивали его с ног. При этом демиурги всё же не делали так, чтобы их подопечный смог что-то заподозрить. Так или иначе, но в конце концов это молодому парню, внезапно "провалившемуся" в прошлое по их велению, приходилось вкалывать по двенадцать, четырнадцать часов в день без выходных, чтобы стать настоящим Прогрессором.

Теперь, когда Митяй знал, что рядом с ним всё время находились незримые помощники, он вовсе не считал, что это они, а не он сам построили непомерно большой дом и мастерские вокруг него. Не будь он с детства приучен к труду и не научи его отец и дед Максим добиваться поставленной цели через не могу, не объясни они ему с малых лет, что человек должен сам обеспечивать себя всем необходимым, у Валеирдена так ничего бы и не получилось. Таких рукастых парней, как он, как в России, так и во всём мире имелось немало, но его выбрали ещё и потому, что он очень любил жизнь и людей, к которым никогда не предъявлял слишком высоких требований. К себе он относился гораздо требовательнее и строже, чем к другим, но так было раньше. То, как он поступил с людьми на планете Земля, явно нельзя назвать актом человеколюбия. Всё это куда больше походило на произвол и жестокосердие, но поступить иначе он не мог.

Больше всего Митяй боялся, что на него обрушится гнев миллиардов людей, которым не придутся по нраву перемены. Что ни говори, а заснуть в одном мире и проснуться в совершенно другом и не испытать при этом шок, под силу далеко не каждому. Тут не помогут никакие увещевания и в какой-то мере так оно и произошло, хотя и в гораздо меньшей степени, чем можно было ожидать. В общем проклятья на головы демиургов посыпались, как из мешка. Людям не понравилось, что их взяли за шкирку и, словно кошка котят, перенесли в совершенно другой мир. В общем ругани было немало, но она всё же имела свои пределы и не была слишком уж гневной.