Питер Пэн в Кенсингтонском Саду - Джеймс Барри

И вдруг возле мостика через подсыхающую лужу Мейми заметила еще одну фею. Но Боже, в каком плачевном виде она была! Бедняжка свалилась в липкую прибрежную грязь и отчаянно барах- талась там, увязая все глубже.

Мейми, с присущим ей добросердечием, кинулась на помощь малютке, чем напугала ее до полусмерти. Впрочем, уже через минуту фея преспокойно сидела у нее на ладошке и весело болтала. Она сообщила Мейми, что зовут ее Брауни, Брауни- Смуглянка, что она - простая уличная певичка, но все равно направляется на бал. Глупо не попытать счастья. А вдруг Герцог выберет ее?!

- Конечно, - вздохнула Брауни, - для Герцога я слишком проста...

Девочка смутилась-для феи ее знакомая и правда была довольно неказиста, поэтому Мейми замялась с ответом.

- Я вижу, вы тоже думаете, что у меня нет никаких шансов, - в отчаянии воскликнула Брауни.

- Я этого не сказала, - уклончиво ответила Мейми.- Конечно, ваше лицо и впрямь простовато, но...- Мейми умолкла, ругая себя за чудовищную бестактность.

К счастью, она вспомнила один случай с ее папой. Как-то раз он пошел на благотворительный вечер, где самые знаменитые леди Лондона, точнее, жены самых знаменитых джентльменов, а также их дочери, сестры и прочие родственницы в бриллиантах и перьях старались обратить на себя всеобщее внимание в надежде на главную награду сезона - титул Королевы Бала. При этом им надо было еще прикидываться добрыми - в специальные бархатные мешочки, вышитые золотыми нитками, они собирали мелкие монеты на строительство приюта для сирот... Папа вернулся домой поздно и в плохом расположении духа. Но вместо того,чтобы сделать маме замечание, что она не следит за модой,чурается общества и сидит тут со штопкой у камина, он вдруг кинулся к ней, расцеловал в обе щеки и воскликнул:

- Ты не представляешь, дорогая, как приятно снова увидеть нормальное человеческое лицо!

Мейми рассказала эту историю исключительно для того, чтобы немножко утешить Брауни, но на фею рассказ произвел неожиданное впечатление: теперь она НЕ СОМНЕВАЛАСЬ, что Герцог выберет именно ее! Она вприпрыжку поскакала по ленточке, крикнув напоследок, чтобы Мейми не вздумала идти следом, а то Королева Мэб ее накажет. Но Мейми уже видела невдалеке волшебное сияние, и ничто не могло заставить ее отступить. Она подкралась поближе и спряталась в тени испанских каштанов.

Огоньки исходили от тысяч светлячков, которые, цепляясь друг за друга, образовывали причудливые гирлянды над танцевальным кругом. Толпы эльфов и фей пришли поглазеть на празднество, но все они держались в сторонке и были одеты попроще, чем знатные особы внутри круга. Мейми даже прищурилась, ослепленная блеском этих сиятельных особ.

Ее очень рассердило то, как вызывающе демонстрировал свое равнодушие Герцог Рождественских Маргариток. Холодность сквозила в каждой черточке лица Его Мрачной Светлости. Самые прелестные феи подходили к Герцогу, надеясь на его одобрение, и разражались слезами даже прежде, чем прислуга выкрикивала: "Следующая!", ибо приговор заранее был написан на скучающем лице капризного эльфа.

Особенно Мейми стало жаль Купидонов.Они робко жались в самом темном месте и, услышав очередное "холодно, совершенно холодно", все ниже и ниже опускали свои попавшие в немилость милые головки в дурацких колпачках.

Мейми ужасно расстроилась, не обнаружив на балу Питера Пена. Дело в том, что как раз в эту ночь его лодочку затерло льдинами на Серпантине, и он храбро боролся со смертельной опасностью, разбивая лед своим понарошечным веслом. Феи вряд ли заметили его отсутствие, потому что были неспособны танцевать, так тяжело было у них на сердце. Они забывают про танцы, когда печальны, и вспоминают, когда веселы. Дэвид сказал мне как-то, что феи обычно не говорят: "мы счастливы", а говорят: "мы танцевальны".

Итак, все выглядели весьма нетанцевально, как вдруг веселый, звонкий смех нарушил гробовое молчание. Конечно, это появилась смуглянка Брауни и решительно заявила о своем желании быть представленной Герцогу.

Мейми подалась вперед, приготовившись увидеть, как развернут ее подружку, потому что у бедняжки действительно не было никаких шансов. Ведь она выглядела такой нелепой и жалкой. Это все понимали и начали сочувственно (а кое-кто и злорадно) шушукаться. Всем все было ясно. Всем, кроме... Брауни. Она весело и уверенно приблизилась к Герцогу. И вот в полной тишине она предстала пред ним. Вот доктор привычно приложил палец к сердцу Его Светлости, которое лежало в специальном нагрудном кармане, украшенном позументом. Вот он начал было привычно выкликать: "Холодно, совершен...", и вдруг потрясенно умолк.

- Что это? - воскликнул он и даже потряс сердце возле уха, как трясут испортившиеся часы. - Черт побери! - завопил он, и тут поднялась невообразимая суматоха. Многие феи попадали в обморок. Оставшиеся, затаив дыхание, уставились на Герцога, а тот смертельно побледнел и выглядел так, будто собирался убежать куда глаза глядят.

"Неужели свершилось?" - слышалось бормотание доктора. Теперь сердце Герцога пылало огнем, и доктор, поспешно отдернув палец, сунул его в рот. Потом громким и торжественным голосом доктор объявил: "Мой Господин и Повелитель!.. - и добавил, утирая слезу умиления, - мой дорогой Герцог! Наконец-то я имею честь объявить Вам, что Вы, Ваша Светлость, влюбились!" Что тут началось! Брауни протянула Герцогу руки, и тот заключил ее в объятия. Королева схватила за руки лорда Чемберлена; придворные дамы и кавалеры тоже взялись за руки, потому что по правилам двора все должны следовать примеру Королевы. В этот исторический момент было сговорено около пятидесяти свадеб, - ведь по обычаю фей, если вы взяли кого-то за руку, то должны немедленно пожениться. Конечно, если при этом присутствует священник или юрист. Все ликовали и обнимались! Забили барабаны, выглянула луна, и немедленно сотни пар обмотались ее лучами, как в Майский праздник влюбленные парни и девушки связываются ленточками. И вот уже феи и эльфы понеслись по кругу в вихре вальса. В довершение всеобщего ликования Купидоны сорвали с себя ненавистные колпачки...

Но тут Мейми вышла и все испортила!

Она ничего не могла с собой поделать. Она просто голову потеряла от радости за свою маленькую подружку. Сделав несколько шагов вперед, девочка восторженно воскликнула:

- О Брауни, какое счастье!!!

...Все замерли. Музыка оборвалась. Огоньки погасли. Мейми вдруг остро осознала опасность своего положения, слишком поздно вспомнив, что она всего-навсего маленький ребенок, заблудившийся в таком месте, где людям запрещено появляться от Закрытия до Открытия. Она услышала сердитое бормотание тысяч маленьких существ, она увидела, как блеснули в свете луны острые мечи и шпаги эльфов... Мейми громко вскрикнула от ужаса.

Как она бежала! Без оглядки. Не чуя под собой ног. Много раз падала, но тут же вскакивала и бежала дальше. От страха она перестала понимать, где находится. Единственное, что она сознавала вполне отчетливо, - это то, что ей ни в коем случае нельзя останавливаться. Поэтому, когда она свалилась, как подкошенная, и заснула на Фиговой Аллее, то все еще продолжала перебирать ногами, даже во сне спасаясь от погони.

Мейми думала, что снежинки, падающие ей на лицо,- это нежные мамины поцелуи на сон грядущий. Ей казалось, что огромный сугроб, растущий над ней, - это теплое одеяло, и она старалась натянуть его на голову. А когда сквозь дрему Мейми услышала голоса, то решила, что это мама привела папу к дверям детской посмотреть, как сладко спит их дорогая доченька. Но это были не мама с папой. Это были феи...

Я хочу вас успокоить: феи больше не горели желанием расправиться с Мейми. Сначала, когда она в испуге убежала, все маленькие существа испытывали единственное желание: наказать дерзкую девчонку! Превратить ее во что-нибудь противное! Но исполнение этого намерения несколько задержалось из-за споров, кто возглавит преследование. Даже самые кровожадные эльфы и феи предпочитали уступить это право кому-нибудь другому. Пока все препирались, Герцогиня Брауни протиснулась к Королеве Мэб и потребовала исполнить ее желание.

Каждая невеста имела право на такой свадебный подарок от Королевы. У Брауни была единственная просьба - чтобы Мейми даровали жизнь.

- Что угодно, только не это, - вскричала раздосадованная Королева, и все придворные эхом повторили ее слова. Но когда они услышали, при каких обстоятельствах Брауни свела знакомство с Мейми, феи и эльфы огласили окрестности троекратным "ура" в честь благородного человеческого существа. В строгом боевом порядке они двинулись вслед за Мейми, чтобы выразить ей свою благодарность. Королева и ее советник, Лорд Чемберлен, возглавляли шествие, а над ними вилась живая гирлянда из светлячков. Они быстро нашли Мейми по цепочке следов.

И хотя девочка спокойно лежала глубоко под снегом на Фиговой аллее, отблагодарить ее представлялось совершенно невозможным, потому что никто не мог ее разбудить.