Зов Армады - Андрей Левицкий

– Если бы ты знал зачем, то не удивился бы. Сам вприпрыжку поскакал.

– Ясно. Вопросов больше нет… пока.

Некоторое время они гребли молча, любуясь местными красотами. Густой ивняк скрывал берег, гигантские камыши и рогоз создавали вдоль него частокол, чернея сигарообразными набалдашниками. Пацаном Треш любил собирать их и, распушив, носиться по деревне, кидаясь в приятелей. Беззаботное детство. Яркие воспоминания. Куда все это делось?..

Думы и грезы прервал сильный всплеск метрах в тридцати позади. Треш тотчас напрягся и уставился на испуганного Гура, лицо которого приобрело синеватый оттенок. Когда бульканье повторилось ближе, сталкера и самого пробрало не на шутку. Он слышал о речных мутантах, водившихся в глубоких полноводных озерах и реках, но здесь, в небольшой речке…

– Греби живей! – крикнул Гур и сильнее налег на шест.

Они остервенело рвали веслами гладь реки, ощущая затылками и спинами опасность.

– Сюда… с разгону в камыш!

Вода невдалеке пару раз взбурлила, давая понять, что враждебное существо приближается. От страха у обоих беглецов затряслись поджилки и предательски ослабли конечности. Мощными рывками они вогнали лодку в гущу камыша и торопливо спрыгнули в нее, по колено увязнув в тине, ряске и жиже. Паутина залепила потные лица и одежду, в воздух взвилась огромная стрекоза, тарахтя метровыми полупрозрачными крыльями. В корму суденышка с глухим стуком ударила подводная тварь, лодка вздыбилась передком и, пролетев по воздуху пару метров, перевернутая шлепнулась на камыш, едва не накрыв людей. А те, напуганные до смерти, не оборачиваясь, без сговора, побежали прочь.

Оцарапав веткой лицо, Гур зигзагообразными прыжками устремился на ближайший холм. За ним неотрывно следовал Треш, тяжело дыша и хрустя сухостоем под ногами.

Твердь. Слава богу, успели!

– Что за хрень… там… нас?.. – задыхаясь, выпалил сталкер.

– Лучше б нам не знать, – буркнул старик, упав спиной на покрытый травой откос пригорка, и сложил трясущиеся руки на груди. – Сколько их… за время Хаоса наплодилось… уродов… мать их за ногу.

Отдышавшись, путники успокоились, проверили оружие, огляделись, выбрали ориентир и зашагали к лесу. Сбоку, тревожно дребезжа колючими ветками, напомнил о себе аномальный куст шиповника, будто предупредил: «Сюда не ходи, туда ходи, снег башка попадет…» Опытные сталкеры Пади знали, как хреново попасть в зону досягаемости такого кустика и оказаться нашпигованным его стреляющими иглами. Гур вел сталкера по лесу аккуратно и быстро. Выбирал опушки, просеки, распадки, максимально избегал завалов и густых зарослей. Да Треш и сам знал премудрости Чащобы и мог бы без особых сложностей пробираться один – на его стороне был многолетний опыт и своеобразная «дружба» с аномальным лесом. Именно так, иначе эту необычайную связь и не назовешь. Обычно подходя к лесу, чтобы преодолеть тот или иной участок, Треш без особого труда выискивал на опушке одинокое деревце – «лапку», как он называл его. Такая имелась всегда, ютилась на отшибе, будто бы специально придуманная во времена эпидемии для контакта добра и зла, света и тьмы, человека и Чащобы. Для связи с природой, восставшей в борьбе за право на существование. И Треш, познавший некоторые секреты друидства, научился общаться с «лапкой», находить ее среди множества растений и устанавливать взаимосвязь. И тогда путь через Чащобу был почти безопасен. Ну… Если не нарушать спокойствия растений.

Вот такая фишка, и о ней знал только он.

Гур, судя по всему, пользовался иными методами прохождения лесных дебрей, не любящих шума, огня и топора. Они могли и пропустить человека, внимательно следя за ним, но если тот не нравился Чащобе, в ход шло ее оружие: зверье, ядовитые растения, аномалии. Все использовалось для уничтожения неугодного. И лес Пади всегда побеждал!

Шли долго. День клонился к концу. Почти не разговаривали, молча брели сквозь обширные заросли.

По знаку Гура присели, прислушались. Относительно тихо и спокойно. Естественные звуки не отвлекали и не пугали слух путников, но они умели различать среди всей этой какофонии те сигналы, которые могли стать угрозой, предвестниками беды.

Треш почуял присутствие зверя. Видимо, Гур тоже – тронул руку сталкера и пальцем указал направление. Следующим жестом дал понять, чтобы напарник занимал позицию слева и бдительно следил за левым флангом. Справа тянулся овраг с достаточно крутыми отвесными краями, так что оттуда опасности не предвиделось. А вот заросли дикой малины впереди на одиннадцать часов привлекли внимание и старика, и молодого сталкера.

Треш, помня неписаное правило нахождения в Чащобе, то бишь соблюдение абсолютной тишины, даже не притронулся к огнестрелу, тем более старик, показав на автомат, отрицательно покачал головой. Треш медленно и плавно перетек на корточках влево от Гура, расстегнул ремешок ножен. Скоротечно огляделся и приник плечом к стволу осины. Дед перебрался к краю оврага и заглянул туда. Прокачал окрестности, поросшие мелкими елочками и молодыми осинками, визуально профильтровал недалекий куст боярышника.

Что-то живое было рядом. И это «что-то» следило теперь и за ними. Треш чувствовал чужака, зло, давление извне. Интуиция до сих пор никогда не подводила опытного сталкера. Краем глаза он заметил движения старика, готовящего свои нунчаки и при этом не сводящего взгляда с малинника. Левая рука Гура нащупала ствол осинки, перебрала его пальцами вверх и притянула к себе, наклонив деревце.

Зачем? Что он собрался делать, Трешу было невдомек. Но следя за пожилым проводником, сталкер не терял контроля и за своим сектором. И вскоре дождался разгадки…

Треш пристально всматривался в очертания деревьев и кустов. Сердце тревожно и громко застучало. Глаз у спортсмена и опытного сталкера Пади – алмаз, но пока ничего опасного он не замечал. А вот Гур точно кого-то узрел. Сделав стойку, подоткнул излишки рясы за пояс и, лихорадочно соображая, медленно попятился к самому обрыву, дно которого скрывалось в пелене серого тумана и зарослях высокой травы. Угодив туда, надеяться на скорое спасение не стоило, настолько крутыми казались склоны без единой тропки наверх.

Ступая назад, Гур вдруг замер, даже обильная растительность на его лице не скрывала бледности и крайней степени испуга. И эти эмоции передались Трешу, до рези в глазах уставившемуся в стену леса. Но ничего, кроме сухого обгорелого деревца с торчащими черными сучками в малиннике он не видел. Сталкер перевел было взгляд дальше, но интуиция заставила подобраться, напрячься, твердя: «Внимание! Сейчас…»