Кому же достанется кровать? - Натали Андерсон

– Неужели я прошу слишком многого? Приезжай хоть ненадолго, – прозвучал в трубке мамин голос.

– Прости, мама. Я послезавтра уже уезжаю.

– Ах, так. – Повисла пауза. – И куда на этот раз?

– Э-э-э… – Он спешно подыскивал благовидный предлог. – Конференция в Японии.

– В Японии? Очень интересно.

Джеймс явственно почувствовал разочарование, которое мама пыталась тщательно скрыть. Впрочем, визит к родителям станет еще большим разочарованием. Лучше пусть их встречи останутся краткими, редкими и безболезненными.

– Может, заглянешь к нам, когда вернешься?

Он понял, что мама пытается улыбнуться.

– Может быть.

Абонент отсоединился. Джеймс повесил трубку и дал себе слово больше никогда не прикасаться к этому чертову телефону.

– Так-так, – раздался ехидный голос.

Джеймс убрал руку и посмотрел вверх на кровать. Лицо ее было прямо на краю матраса, и она походила на кошку, добравшуюся наконец до сметаны.

– Кто бы мог подумать, что Джеймс Вольф способен лгать близким? – Она подалась вперед, отчего ее губы оказались почти у него перед глазами. – «Уезжаю послезавтра». Вчера ты сказал мне, что у тебя двухнедельный отпуск.

– Я устал. Нет желания опять куда-то ехать.

– Лгун. – Глаза ее сверкнули, ему показалось, она все понимает.

– Это ужасно?

– Конечно. Не хочешь видеться с семьей?

Джеймс мечтал закончить разговор на эту тему как можно скорее.

– Разве ты всегда говоришь правду?

– Нет, разумеется.

На губах появилась очаровательная улыбка. Джеймс желал видеть ее снова и снова. А потом целовать эти губы. Он протянул руку и коснулся ее подбородка.

– А я, значит, не могу соврать?

– Ты же пай-мальчик, не забывай. – Глаза ее потемнели.

– Оказывается, в тебе много плохого, а мне показалось, ты тоже пай-девочка.

– Опять заигрываешь со мной? Или смеешься?

– Когда ты так близко, сложно удержаться. Странно, как просто заставить тебя покраснеть. Плохие девочки так быстро не краснеют.

Щеки ее пылали.

– Я научилась этому за кулисами.

– Дорогая, ты должна быть не за сценой, а на переднем крае, у рампы. Или в самом центре.

– У меня много других талантов.

– Других? – Он рассмеялся и покачал головой. – Смотрю, у тебя на все есть ответ.

– Я умею защищаться.

– Посмотрим. – Он обхватил ее за шею. – А также увиливать. Или какое слово тебе больше понравится.

– Мне нравятся слова «решительность» и «уверенность».

Джеймс приподнялся и сжал другой рукой ее плечо. Теперь вырваться ей не удастся. Ему этого не хотелось. Сейчас он мечтал быть рядом с ней. Пожалуй, ему не помешает научиться увиливать.

– А слово «желание» тебе нравится?

С ее лица сошли все краски.

– Так вот что тебе нужно.

– Только мне? – пробормотал он, с трудом сдерживаясь, чтобы не прижать ее к себе.

– У нас с тобой разные желания, – прошептала она.

– Разве?

Он тянул ее к себе, пока она не соскользнула с матраса прямо на него. Кейтлин вскрикнула, но он был готов к этому. К тому же мышцы у него всегда были хорошо развиты.

Кейтлин уперлась руками в пол и приподнялась прямо над его головой. От этого остальные части ее тела лишь сильнее прижимались к нему. Она вскрикнула, почувствовав его напряжение. Но он положил руку так, чтобы она не смогла пошевелиться. Второй рукой стал тянуть к себе. И тянул до тех пор, пока губы их не встретились.

Кейтлин вскрикнула и приоткрыла рот. Он решительно и жадно припал к ее жарким губам.

Поцелуй захватил обоих. Он не был нежным и осторожным, скорее диким и ненасытным.

Его язык требовательно проникал все глубже, словно не мог насладиться в полной мере. Пальцы теребили ее волосы, ему нравилось прикасаться к этому шелковистому золоту, дурманил исходивший от нее аромат. Кейтлин ощущала, что разочарование после телефонного разговора еще не прошло, понимала, он использует ее, чтобы развеять тучи в душе.

Впрочем, все равно. С ее стороны все тоже не бескорыстно. Это самые приятные чувства, какие ей довелось испытать в последнее время, и она отчаянно стремилась к ним. Внутри тлел огонь, и Джеймс умело заставил его разгореться. Она жаждала наслаждения, способного дать столь необходимое облегчение. Каждое прикосновение отдавалось дрожью.

Ее состояние начинало походить на эйфорию. И причиной тому Джеймс. Все ее мысли связаны лишь с ним. В его поцелуях не было нежности, как, впрочем, и желания соблазнить. Только голод, яростная жажда близости. Страсть. Одного поцелуя ему недостаточно, как и двух, даже трех. Обеими руками он обхватил ее голову и продолжал целовать. В какой-то миг Кейтлин тихо застонала, ощущая его каждой клеточкой тела, оно потянулось к нему, желая наслаждения.

Казалось, она умерла и вновь возродилась. От тесного контакта стало жарко и влажно. Она раздвинула ноги, чтобы полнее ощутить его волнующее напряжение. От прикосновения к его жаркой гладкой коже огонь разгорался сильнее.

Она хотела его. Хотела, хотела, хотела. Кейтлин опять застонала, желая, чтобы он не останавливался только на поцелуях. В этом стоне было сожаление, что все происходит слишком медленно.

На ней лишь его футболка, на нем трусы. Одежда показалась возмутительной преградой. Она извивалась в его объятиях, стараясь направить его возбужденный член туда, где ему следовало быть, и проклинала мешавшую этому ткань. Если бы не это, он уже был бы в ней, они вместе устремились бы к блаженству. Рука Джеймса скользнула ниже по ее спине, обнаженному бедру, затем вверх по ягодицам. Обнаружив отсутствие белья, он громко застонал, и его тело отреагировало инстинктивным напором. Оба застыли на несколько мгновений, пока она не открылась ему, приглашая идти дальше.

В следующий момент Джеймс неожиданно выругался и остановился.

– Хватит.

Она удивленно оглядела его обнаженное тело. Что он задумал? До оргазма оставалось несколько секунд, он ей так необходим!

– Кейтлин, – прорычал он неожиданно грубо. – Я не могу!

Его слова больно хлестнули по лицу, звуки впились иголками в разгоряченную кожу. Решимость на его лице подсказывала, что она не ошиблась. Он не хочет ее. Не желает заниматься с ней любовью.

Конечно, а как же иначе?

Она похолодела и схватила ртом воздух. Ей показалось, что она пытается выплыть на поверхность, преодолевая ледяную толщу вод.

– Это все неправильно, – продолжал Джеймс. – Я не должен был до этого доводить. Обещал себе. – Он откинул голову, и она ударилась об пол.

Что это значит? Он винит ее? Но он сам привлек ее к себе и поцеловал. Может, он так привык проводить утро? Ведь молодой мужчина может просыпаться с эрекцией, а рядом оказалась она.

Проклятие. Она предполагала, что так будет. После этого звонка все пошло наперекосяк. И дело только в нем и больше ни в чем, верно?

– Не вини себя. – Кейтлин нашла в себе силы встать и переместиться на кровать, забравшись как можно дальше от Джеймса. – Мы просто целовались.

Он сел, и над матрасом появилась его голова.

– Не просто, – выпалил он. – Я возбудился не на шутку. – Он покачал головой. – У меня давно ни с кем ничего не было.

О, нет. Кейтлин вовсе не желала сейчас выслушивать лживые объяснения и наблюдать попытки отстраниться от нее. Так бы и сказал, что он не хочет ее. Ничего страшного, она перетерпит.

По спине пробежала дрожь. Но она-то его хочет. И теперь он знает, насколько сильно.

– Конечно, – кивнула она, делая вид, будто происходящее вовсе ее не трогает. – Раз так, поцелуи в губы тебе полезны.

Джеймс открыл рот. Закрыл и неожиданно рассмеялся. Встал и, к счастью, натянул отброшенную в сторону футболку. Разумеется, серую. Повернувшись, пристально посмотрел на нее и произнес:

– А как тебе?

– Обычный поцелуй. – Она пожала плечами. – Ничего особенного.

– А вот и лжешь. – Джеймс откинул голову и опять рассмеялся. – Опять пытаешься увильнуть. Или защищаешься? Я понял. – В следующую секунду его лицо стало серьезным. – Знаешь, нам не стоит этого делать. Одно дело флирт, но спать вместе…

Они и так спят вместе. В одной – пусть и огромной – комнате. Это превращало близость в нечто иное. Она знала о нем гораздо больше, чем если бы видела впервые.

– Не стоит, – согласно кивнула она.

Получается, ее нельзя хотеть? Как же это оскорбительно.

В душе зародилось желание, но другого рода – отомстить. А еще лучше – доказать, что его влечет к ней. Заставить его сделать это!

Кейтлин испугалась, насколько сумасшедшие мысли возникли у нее в голове. Можно подумать, она на такое способна. Ерунда. Только что Джеймс доказал, что обладает силой воли, в отличие от нее. Или она уже избавилась от черты характера, именуемой своеволие? Она уже не та Кейтлин, которая хочет большего.

Впрочем, она не удержалась от вступления в борьбу с его «идеальностью».

– А ты всегда поступаешь только правильно?

По его лицу пробежала тень.