Москва времен Чикаго - Валерий Маслов

— Можно пройти к вашему начальнику?

— Он занят. У него совещание.

— И здесь совещание! Бедная страна.

В ответ накрашенная секретарша лишь фыркнула и, не удостоив его даже ответом, достала зеркальце и стала демонстративно подкрашивать губы.

Андрею ничего не оставалось, как с позором ретироваться. Он вышел в длинный коридор с многочисленными дверьми и присел на подоконник углового окошка. Если бы он курил, то сейчас можно было бы сделать вид, будто он раскуривает любимую сигарету.

Но этой пагубной привычки у Андрея не было с детства, и потому оставалось лишь созерцать проходящих мимо людей.

И вдруг он увидел знакомого. Да, это был он, его давний друг из родного Пашкова, Иван Дементьев.

— Ваня! — окликнул Усков.

— Андрей! Какими судьбами?

— А ты?.

— Я здесь работаю. Сижу на запросах.

— Вот как? — оживился Усков. — Можешь мне помочь?

— Попробую. Пошли ко мне.

Андрей буквально потащил за собой приятеля, хотя и не знал, в каком тот кабинете. Его вела интуиция. И потому Иван не упустил случая заметить:

— Ну и прыть у тебя! Как у молодого жеребчика, вырвавшегося на волю. Мы здесь так работать отвыкли. Хочешь кофе?

— Потом! Понимаешь, от меня дважды ушел матерый преступник, объявленный в федеральный розыск!

— Так, — загорелся азартом земляк. — Кто это на сегодня у нас числится в розыске? — Он нажал несколько клавиш компьютера, который стоял у него на столе.

На дисплее замелькали десятки фамилий, кличек, адресов.

— Широка страна моя родная, — вздохнул Иван. — Пожалуй, в этих дебрях можно и заблудиться. Выбирай, какой твой?

— Джевеликян. Мягди Акиндинович. Президент российско-швейцарской фирмы „Интерметалл“. Проживает в Москве. Не судим. Холост.

— Подожди, подожди! Строчишь, как мой компьютер! Если ты знаешь о своем преступнике абсолютно все, зачем тебе я?

— В том-то и дело, что не все, — вздохнул Усков. — Вернее, того, что я знаю как следователь и что имеется в материалах дела, для нашего правосудия абсолютно недостаточно. На Джевеликяне — три заказных убийства. А свидетелей нет. И только когда он сделал непростительную глупость: сам взял в руки оружие и убил журналистку, был официально объявлен преступником. И сразу потребовался и Генеральному прокурору, и премьер-министру. И даже Президенту.

— А, вот кого ты ловишь! — заинтересованно воскликнул Иван. — Слышал, слышал! Об этом вся пресса пишет. В статьях, между прочим, и твое имя упоминается. Хочешь взглянуть?

Он вновь набрал на компьютере комбинацию цифр.

— Смотри, только в зарубежных изданиях твое имя упоминается двадцать пять раз. А в наших и того больше — около сотни. Ты что, о себе ничего не читаешь?

— А когда? Все за ним гоняюсь.

— И, насколько я понял, безуспешно. Давай его вычислять. Сначала сделаем запрос в Генеральный секретариат Интерпола в Лионе. Там хранятся данные на сто тридцать тысяч разыскиваемых.

— Но это же долго? — спросил Усков.

Иван гордо усмехнулся:

— По компьютерной связи это занимает всего несколько секунд. Вот, пожалуйста, фотография и отпечатки пальцев подозреваемого. Возьмешь на память. Так твой Джевеликян, оказывается, успел засветиться в Женеве. Он что, туда ездил?

— Неоднократно. Он же руководитель швейцарского филиала всемирно известной фирмы.

— Ага, напомни потом и о фирме. Посмотрим, нет ли криминала в ее действиях. Как название фирмы?

— „Интерметалл“.

— Записал. Так, смотрим, что же натворил твой друг в Женеве… Ага… Ровно год назад совершил покушение на гражданина Швейцарии. Ранил некоего Фишера. Тебе это о чем-нибудь говорит?

Усков задумался. Он вспомнил, что год назад Джевеликян внезапно исчез из его поля зрения. А перед этим? Что было необычного до этого исчезновения? Да, как же это он запамятовал? Та знаменитая операция Генпрокуратуры с участием компетентных органов по предотвращению покушения на прокурора Аркадия Николаевича. Киллер был гражданином Швейцарии. И фамилия его была Фишер.

— Говорит. Мы предотвратили заказное убийство нашего сотрудника — прокурора. Арестовали этого Фишера. Но затем были вынуждены отправить его обратно.

— На нашем языке это означает „депортировать“. К сожалению, пока нет международной правовой базы для выдачи преступников другой страны. А заказчиком, я полагаю, выступал Джевеликян?

— По нашим данным — да.

— И вероятно, — предположил Иван, — он поехал в Швейцарию, чтобы разделаться с незадачливым киллером?

— Судя по характеру Мягди, — согласился Усков, — такой вариант вполне возможен.

— Вот и прекрасно, — подвел итог сотрудник Интерпола. — Теперь у следствия, то есть у тебя, есть дополнительная возможность засадить Джевеликяна за решетку. И другое. Судя по этому преступлению, ему теперь заказан выезд за границу, поскольку там его поджидает иностранная полиция. Значит…

— Значит, он скрывается где-нибудь на территории России?

— Или стран СНГ, с которыми Международный Интерпол пока не сотрудничает.

Андрея такой поворот вполне устраивал. Найти Джевеликяна где-нибудь в Костроме или Иванове было гораздо реальнее, чем, скажем, на Багамских островах. Но где же все-таки искать? Ведь и Россия-матушка велика!

Его земляк словно прочитал немой вопрос друга, но на этот раз уже ничем не мог ему помочь.

— К сожалению, наша территория нам гораздо менее доступна, чем зарубежная, — был вынужден констатировать сей печальный факт Иван. — База данных незначительна, техническое оснащение отстает и вообще оставляет желать лучшего. Да и исполнение на уровне российских норм — сам знаешь, что это такое.

— Да уж, знаю, — мрачно кивнул Усков. — В приемной твоего шефа как раз такая исполнительница и сидит. Не подступишься.

— К женщине подход нужен. Она комплименты любит.

— К сожалению, — развел руками следователь, — это не мой профиль. Я большее преступниками общаюсь. Тут уж не до комплиментов.

Он немного помолчал и решительно поднялся со стула:

— Ну, что ж, спасибо тебе, Ваня, огромное. По крайней мере теперь я знаю, что искать его надо у нас.

На том они и расстались. Усков направился к себе на работу, чтобы еще раз, в спокойной обстановке, тщательно обдумать все возможные варианты поиска.

Давно уже Генеральный прокурор не чувствовал себя таким растерянным и неуверенным. Разговор, состоявшийся у него с премьер-министром, на мажорный тон не настраивал. Никогда прежде Николай Николаевич не позволял себе такого резкого, приказного тона. И хотя должность Генерального прокурора действительно не входила в номенклатуру правительства и премьер-министр своей властью не мог ни отстранить его от должности, ни даже наказать, разговор этот прозвучал как тревожный сигнал.

Александр Михайлович прекрасно понимал, что от премьер-министра очень многое зависит в его карьере. И потому надо принимать срочные меры, чтобы исправить отношения.

Но как их исправить, рассуждал он сейчас, если премьер-министр требует немедленно найти убийцу корреспондентки, а ему доложить нечего? Возможно, он даже погорячился, так резко отстранив от расследования Ускова и его начальника. Ведь чтобы всерьез подключить к поиску два мощных силовых министерства, опять нужно согласовать этот вопрос с премьер-министром. А время не ждет — вдруг этот Джевеликян уже за границей?

Выловить его оттуда будет непросто. Даже если его коллеги за рубежом найдут Джевеликяна и задержат, то и в этом случае необходимо сначала оформить с этой страной договор об эстрадации, то есть выдаче преступника, а это уже целая проблема. Было бы гораздо лучше, если бы Джевеликян обретался где-нибудь здесь.

И Генеральный прокурор нажал кнопку на переговорном устройстве, соединяющем его с начальником Следственного управления.

— Слушаю. — Там будто только и ждали его звонка.

— Добрый день, Виктор Васильевич. Подскажи, пожалуйста, где, по вашим данным, сейчас может находиться Джевеликян?

— Кажется, вы отстранили нас от этого дела!

— Не ерепенься, пожалуйста, — примирительно откликнулся Генеральный. Он знал, что Виктор Васильевич давно работает в органах прокуратуры, пользуется большим авторитетом у коллег, и прекрасно понимал, что означает для него отстранение от дела. — Прошу в таком случае просто мне помочь.

— Вам помочь всегда рад, а вот тем ведомствам, которые теперь будут на нашем горбу себе славу зарабатывать, не хотелось бы. Увольте старика.

— Кто же отнимает у вас хлеб? Арестуйте Джевеликяна, и никаких проблем!

— Ищем. И близки к цели! Мы же провели всю следственную работу. Усков, например, только что выяснил, что Джевеликян находится на территории нашей страны. Въезд в западные страны ему заказан, так как он совершил там уголовное преступление, и на него тут же наедет Интерпол.