Клубничная беда капитана Зубова (СИ) - Зайцева Мария

И потому не поверил сразу, когда Катя, тихонько выдохнув для храбрости, наклонилась и нерешительно прижалась губами к напряженной головке.

— Ох, бля-а-а-а… — охренел Зубов, когда его буквально током дернуло от нежного прикосновения, — нихера себе…

— Тебе больно? — испуганно отстранилась Катя, выглядя при этом так, словно сейчас расплачется, — прости, пожалуйста, прости!

— Мне — охеренно, — наконец-то смог выдохнуть Зубов, когда чуть отпустило и появилась возможность вспомнить, как складывать буквы в слова, — если еще раз это сделаешь, я помру.

— Тогда не буду, — поспешно попыталась отодвинуться Клубничка, опасливо косясь на дергающийся в нервном счастливом припадке член.

— Не-не! — Зубов уже смог понять, что явно перебор с реакцией, надо хоть чуть-чуть сдерживаться, не пугать девчонку, — давай еще раз! Клянусь, я постараюсь выжить! Пожалуйста!

— А тебе точно не больно? — Катя аккуратно приблизилась и с недоверием посмотрела на Зубова, — а то ты так дернулся…

— Это я от счастья, — торопливо заверил Зубов, — реально от счастья! Давай еще раз, и сама убедишься!

— Ну ладно… — Катя наклонилась и опять поцеловала головку.

Зубов ухватил покрывало у себя над головой и замер, чтоб не спугнуть дикой реакцией свою активную и любопытную Клубничку.

И не переставал удивляться свалившейся удаче.

Ему рассказывали, что вчерашние девственницы не особо после идут на контакт, проще говоря, хрен их в койку затащишь и хрен заставишь делать что-то интересное. Слишком, типа, стресс большой. Надо дать время привыкнуть и так далее…

Но ему, судя по всему, нереально повезло. Вот бывает такое — не везло, не везло, а потом — раз! — и джек-пот!

Теперь главное, не лажануть…

— Можешь облизать, если хочешь, — тихо подсказал он, опять же не рассчитывая…

А Катя послушно раскрыла губки и облизнула. Подушка под затылком Зубова показалась каменной, настолько сильно он в нее вдавился.

А когда Клубничка, без дальнейших указаний чуть-чуть насадилась на член ртом и начала мягко посасывать, Зубов поверил в существование судьбы. Очень уж она его полюбила в этот день. Явно неспроста.

Он тяжело дышал, не отрывая взгляда от темноволосой головы, пухлых губок, послушно и плотно растягивающихся на члене, и в глазах цветные пятна плыли. Надо, чтоб прекращала, кончит сейчас ведь! Надо бы предупредить…

Но тут Клубничка сама оторвалась от него, с хлюпаньем выпустила член изо рта, Зубов застонал от разочарования, а она непонимающе посмотрела на него:

— Я… Мне… — она невольно облизнула губки… Черт, за что такое испытание? Он же с ума сойдет!

— Устала, Клубничка? — прохрипел он.

— Нет… Просто… Я… — она опустила глаза и закусила губу, — мне хочется… У меня что-то внутри такое… — опять посмотрела на него напряженно и немного напугано, — пожалуйста…

Зубов не стал предупреждать о боли, о том, что надо подождать… Она не хочет ждать, его развратная горячая Клубничка.

И он не хочет.

— Садись сверху, Клубничка, — приказал он, поняв правильно ее бессвязную просьбу.

И испытал дополнительный кайф, когда она с готовностью перекинула ножку через него и потерлась раскрытой промежностью о напряженный член. И застонала так громко и облегченно, словно он сейчас избавлял ее от чего-то. Помогал.

— Горячая какая Клубничка, хорошая, — прошептал он, поощрительно погладив ее по голове, подтянул к себе и сладко поцеловал. Кайф… Боже, какой кайф… — Больно может быть, — все же счел своим долгом предупредить, но Катя только упрямо мотнула головой.

Больше Зубов не пытался остановить. Не дурак потому что.

Когда такая девочка хочет секса, любой нормальный мужик может только радоваться.

Он и радовался.

Помог выстроить позу правильно, наблюдал, сходя с ума, как она сама насаживается на напряженный член, закусив губу и не отводя взгляда от его лица.

Столько в ее глазах было секса в тот момент, что Зубова начало мелко колотить, и пришлось собрать все силы, чтоб не кончить в два движения буквально.

— Больно… — тихо прошептала Катя, но, вместо того, чтоб все прекратить, резко села на Зубова, сразу до упора. Застонав от боли и замерев на пару секунд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Сейчас пройдет, — прохрипел Зубов и постарался не двигаться. Чего ему это стоило — никто никогда не узнает и не оценит.

Катя кивнула, затем выдохнула и мягко качнулась к нему, бессильно ложась на широкую грудь. Похоже, ее смелость и желание экспериментировать завершились.

Но Зубов и без того кайфовал, как никогда в жизни, и теперь не собирался все так прекращать. Он поймал измученные губы сладким поцелуем и начал потихоньку двигать свою Клубничку вперед и назад на члене, легко подбрасывая ее бедрами и помогая себе руками. Катя потрясенно распахнула ресницы, уперлась ладонями в грудь Зубова и раскрыла рот от удивления. Похоже, она как-то очень интересно ощущала его в себе. И уже не больно, что самое главное.

Зубов немного убыстрился, взял правильный, четкий темп, под который Катя непроизвольно начала подстраиваться. Она явно не понимала, что сейчас с ней происходит, прислушивалась к себе, и, наконец, расслабилась, поймав ритм своего любовника.

— Сама хочешь, Клубничка? — спросил Зубов, и, не дожидаясь ответа, распрямил ноги, плотнее усадил вскрикнувшую Катю на себя, тренировочно сжал за попку.

И Катя, откинувшись немного назад и уперев руки в бедра Зубова, заскользила сама по члену, тяжело дыша и вскрикивая.

Зрелище было настолько заводящим, что Зубов вообще провалился в свой кайф, разглядывая длинные волосы, волнами мечущиеся по спине, подпрыгивающую грудь с острыми сосками, совершенно мокрый от смазки член, появляющийся и исчезающий в напряженном теле.

Удивительно, как за всем этим он вообще смог что-то услышать в коридоре.

Но услышал. И притормозил.

Катя послушно пережидает, невольно дрожа от напряжения и удовольствия, и Зубов плюет на все на свете. Нельзя заставлять медлить и ждать такую девочку!

Он поощрительно хлопает ее по ягодице, заставляя вернуться к прежнему темпу, потому что еще не насмотрелся, не кайфанул по полной программе!

Катя извивается на нем, словно тонкая змейка на дереве, изящно и настолько красиво, что оторвать взгляд невозможно.

— Я… Боже мой… Я… — вскрикивает она неожиданно, а Зубов, поняв, чего не хватает его девочке, облизывает большой палец и начинает натирать им возбужденный клитор. Катя стонет, сжимается, дрожит и неожиданно падает, обессиленная, на его грудь.

Зубов тут же переворачивается вместе с ней, наваливается и, кайфуя от длительных ритмичных сжатий, быстро доводит себя до оргазма.

Кончает опять на живот своей Клубничке и в этот раз еще и пальцами водит по мокрой коже, получая от этого дополнительное удовольствие. Словно он навсегда пометил ее, везде. Словно она теперь — только его.

Это пещерное осознание приносит окончательный, завершающий кайф. Словно финальная глазурь на торте. То, без чего можно обойтись. Но не стоит обходиться.

— Я… Не понимаю… — жалобно смотрит Катя на его пальцы, скользящие по животу, переводит взгляд на Зубова, — что это?.. Почему я так?..

— Это называется «желание», Клубничка, — смеется Зубов, — открой ротик.

Катя подчиняется, раскрывает рот, и Зубов с удовольствием погружает в него два пальца.

Клубничка послушно облизывает, а Зубов смотрит, ощущая, что опять нифига не насытился. И хочет еще.

Он целует мягкие губки, смакуя свой вкус в ее рту, обнимает, подминая опять под себя.

Отрывается и смотрит в опять поплывшие глаза. Сказка какая-то. Сладкая-сладкая.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Хочешь еще, Клубничка?

Катя кивает.

Точно, сказка. И просыпаться — не вариант вообще.

9

— Послушай, а почему ты работаешь охранником? — Клубничка ведет тонким пальчиком по его заросшей волосом груди, обрисовывает контур татухи.

Зубов молчит, все еще ловя отголоски кайфа. Говорить ему неохота, а вот Катя, как истинная женщина, после секса не против поговорить и поласкаться. Он уже уяснил это, хотя знакомы они всего ничего. Да и сексом занимаются только второй раз. Вернее, второй день. А раз… Не второй, это точно.